Уайтбол
Шрифт:
Через несколько минут Володя нарушил молчание:
— Гм… а поговорить?
— Начинай, — усмехнулся Вик. — Инициатива наказуема.
— Я? Ладно. Докладываю: объелись мы тут уже этими закономерностями, из ушей скоро польются.
— И все? Какая свежая мысль.
Чужие переглянулись.
Биофизик отхлебнул из своей чашки, поставил ее на стол и неторопливо заговорил:
— Свежих мыслей заранее обещать не могу, но — попробуем. Вот такой эпизод из повседневной жизни: ты вспомнил о человеке — тут же телефонный звонок от него. Или так: увидел по телевизору рекламу автомобиля, вышел
— А здесь на нервной почве начали замечать, — хмыкнул Вик. — Непривычность обстановки располагает к паранойе, ты это сказать хотел?
— Паранойя тоже имеет место, но сказать я хотел другое: эти вещи не являются чем-то принципиально новым. Просто в повседневной жизни они происходят реже, оттого не принимаются во внимание. Здесь — чаще. Здесь уже не приходится отмахиваться — мол, случайное совпадение. Поскольку за совпадениями прослеживается система.
— Знать бы еще, откуда у этой системы ноги растут, — заметил я.
— Из поля, Миша. Из того самого, с которым мы у себя на Ганимеде никак не разберемся. Что такое Земля? Огромный Город. Размером с планету. Что такое Город? Вещественный субстрат плюс поле. Наконец, что такое уайтбол? Тот же самый субстрат и — то же самое поле, только более интенсивное. На порядки интенсивнее, чем поле Земли. Город в Городе.
— Опять мы договорились до того, что пути уайтбола неисповедимы, — вздохнул Вик. — Закономерности налицо, источник известен, а толку?
Непохоже, что моего бывшего однокурсника сильно расстраивало это обстоятельство. Напротив: наконец-то и ему повезло занять скептическую позицию… Достал я его уже, надо думать. Своими детскими вопросами и безапелляционными комментариями.
— Ну, не так, чтобы совсем неисповедимы, — спокойно ответил биофизик. — Ты ведь уже слышал про лошадок, которых мы с Мишей вчера встретили в маршруте. Лошадки прогнали волка и уронили «птеродактиля». Непосредственного воздействия с их стороны на волка и «птеродактиля» не было. Был только ментальный посыл. Остальное довершил белый мяч… Сюжет фильма, который надежно осел в мозгу у сотни человек — это тоже ментальный посыл. Хотя и неосознанный.
— Неосознанный, но мощный, — без интонаций произнесла Саша. — Фильм ведь пересмотрела чуть ли не вся база. Этого вполне достаточно, чтобы воссоздать сценарий в реальной жизни.
— Воссоздать сценарий? — тупо переспросил я.
— Ну да. Смоделировать реальность, которая повторяла бы основные события фильма. Впрочем, необязательно основные. Разбитая бутылка — вряд ли принципиальный момент.
…Пока они говорили, что-то неуловимо нарушилось в мирной картинке. Сам-то я пытался воткнуться в новую версию и не сразу осознал — что именно изменилось… Словно тень висельника между нами проскочила.
— О, боже, — саркастически усмехнулся Вик. — Двое наших психов… прошу прощения, сотрудников жаловались, якобы мяч подслушивает их мысли. Все время хотели спрятаться куда-нибудь. Спрятались надежно: в психиатрическую клинику. Не знаю, помогло — не помогло.
— Вряд ли помогло, — резко отозвался Володя. — Излишняя впечатлительность и чересчур богатая фантазия.
Я перевел взгляд с одного на другого. Только что сидели-беседовали как люди, и вдруг старожилы базы смотрят на Чужих, словно два разъяренных быка на пролетарское знамя… Цинизм откуда-то прорезался, и замечания эти неуместные… Причем здесь, к чертовой матери, фантазия и впечатлительность? Мало ли, кто от чего свихнулся.
Саша забеспокоилась, предостерегающе дернула Ри за рукав. У меня появилось мерзкое чувство, будто я прозевал что-то важное в диалоге. Прозевал, или по дурости своей не понял….
— Разумеется, не подслушивает, ушей у него нет, — невозмутимо сказал биофизик. — Но коллективные манипуляции с Городом, тем не менее, реальность. Похожим образом колония циклопов перемещается в пространстве.
Он снова отхлебнул чай, отставил чашку в сторону.
Старожилы промолчали.
В голове у меня пошли крутиться какие-то малосерьезные мысли. Взгляд упал на блюдце. От щас мы все хором на этом блюдце сосредоточимся, и оно поползет по кругу… Оглянулся на Володю. Тот выглядел подавленным.
Вик смотрел в пол.
Только тут я догнал, что происходит. Это для меня версия с ментальным посылом — откровение. А старожилы базы давно все поняли. Поняли — и сразу закрылись, списали собственные догадки на чужой психоз. Защитная реакция… Сам ведь свихнешься — работать и жить здесь несколько лет с сознанием, что твои мысли кто-то «подслушивает». Хуже того — воплощает… Жить и постоянно думать о черной обезьяне, чтобы, не дай бог, не вспомнить о белой…
Вот почему на этой базе специалисты предпочитают отвечать только за свои пуговицы. Недоговаривать и недопонимать. Искать истину, крепко зажмурив глаза… «Коллективные манипуляции» циклопов — фиг бы с ними. Циклопы далеко, пусть живут, как хотят. Мы не умеем так жить. Нас не заставляйте…
Конечно, не рассчитывали ребята на этот ушат холодной воды. Может быть, ждали какой-нибудь утешительной версии, чтобы окончательно отправить свои страхи в психушку к бывшим сотрудникам, а тут…
Тишина стала болезненной. Я обернулся к Ри:
— Так что циклопы? Собрались в кучку, основательно подумали и перепрыгнули?
— «Подумали» — не совсем корректное определение, — ответил биофизик. — Мысль — всего лишь выстрел «куда бог пошлет». Это хорошо видно по нашему сценарию. Он повторяется, но повторяется как попало. Трагедия в супермаркете — и бутылка с отбитым горлышком. Явно неравноценные события. Бутылка расколота один в один как в кино, а вместо самолета — птеродактиль и парашютистка. Очень разная точность воспроизведения.
Странное дело: он говорил, а тишина все равно продолжала висеть. Как дамоклов меч.
— Подожди. Вы оба сказали: ментальный посыл. Я так понял — «подумали».
— «Ментальный посыл» — тоже некорректное определение. Просто надо же было как-то это назвать. Короче — «комариная речь». Боюсь, в человеческом языке нет подходящего термина.
Володя очнулся от задумчивости, вздохнул:
— А в лошадином, значит, есть… Ребята, дайте выпить, крыша едет.
— Нету, — отозвался Вик и нехорошо усмехнулся: