Убежище тени
Шрифт:
Внутри царила непроглядная тьма.
Сердце стучало в горле. Она завозилась в темноте, пока не нашла сумку с припасами, и развязала лямки. Пошарила внутри, и ее пальцы наткнулись на свечу. Затем она вытащила спички. Чиркнула одной, и палатку осветил крошечный огонек.
Рэйв сидел с краю клетки, схватившись за прутья и глядя прямо на нее.
Он знал, что это она. Вероятно, он обладал обостренным восприятием, как гибриды. Возможно, видел в темноте лучше, чем она, или узнал ее запах.
– Привет, – прошептала
Страх сковал ее, но Вода продолжала шептать, что он важен. Что ей нужно быть здесь. Что она должна больше о нем узнать.
Это толкнуло ее подобрать сумку и подойти к нему ближе, держа свечу перед собой. Дно клетки находилось на уровне ее талии, так что, когда она стояла, а он – сидел на корточках, их лица находились на одном уровне. Она подумала, что, если бы они оба стояли на земле, он бы возвышался над ней, будучи очень высоким.
– Привет, – повторила она, чувствуя себя неловко.
Он моргнул, но ничего не ответил. Она и не ожидала этого: он, кажется, не любил говорить, хотя она и не понимала почему. Она хотела спросить, но не осмеливалась.
– Ты голоден? Я принесла еды.
Он моргнул снова.
– Сализар кормит тебя? Ты ведь не голодаешь здесь?
Он продолжал лишь смотреть на нее. Она надеялась, это означало, что он не голодает.
Она переступила с ноги на ногу. Его молчание беспокоило ее, но она заставила себя не бояться.
– Я бы принесла тебе что-нибудь с ужина, но было бы неловко запихивать в сумку тарелку с едой. Но я захватила десерт. Не самое сбалансированное питание, конечно, но…
Замолчав, она поставила свечу и сумку на землю, затем достала печенье, аккуратно завернутое в тканевую салфетку. И протянула ему. Ее руки слегка дрожали, и она прекрасно осознавала, что, если бы он хотел схватить ее, мог бы легко сделать это. Дернуть ее за руку, прижав к решетке, и убить в мгновение ока.
Но она не считала, что он на это способен.
Он слегка наклонил голову – шелковые волосы упали ему на лицо.
– Это только печенье, – сказала она на случай, если он сомневался. – Ты пробовал печенье раньше?
Он отрицательно мотнул головой.
– Ну, теперь можешь попробовать, если хочешь. Надеюсь, тебе понравится.
Он медленно разжал руку и протянул к ней. Он не отводил от нее взгляда, будто ждал, что она собирается напасть. Забавно – она не отводила от него взгляда по той же причине.
Они смотрели друг на друга, пока это не начало казаться почти интимным. Ее сердце учащенно билось, дышать стало трудно. Но Хэрроу смотрела ему в глаза и не могла остановиться.
Его рука сомкнулась на свертке. Он втянул его в клетку. Осторожно развернув салфетку изящными пальцами, он рассматривал печенье так, словно не видел в жизни ничего подобного и находил это невероятно интересным.
Она нервно рассмеялась.
– Это всего
Он положил сверток и взял одно. Поднес его к лицу, внимательно разглядывая.
– Откуси кусочек.
Он прищурился, недоверчиво взглянув на нее. Неужели он думал, что она могла отравить его? Богиня, что же с ним произошло? Какую жестокость он пережил, чтобы стать таким? Решимость охватила ее: хотелось показать ему, что жестокость – это далеко не все, что есть в этом мире.
Рэйв будто прочитал ее мысли: недоверчивое выражение пропало с его лица.
Он откусил печенье.
Она замерла, перестав дышать. Ожидание его реакции на глупое печенье было самой волнующей вещью, случившейся с ней за многие годы. Рэйв прожевал, слегка хмурясь.
Его глаза округлились. Он посмотрел на нее, глотая.
– Тебе нравится?
Она сгорала от нетерпения. Ей нужно было знать.
Он посмотрел на печенье, снова на нее. А затем улыбнулся.
Уголки его рта изогнулись вверх. А глаза… улыбка светилась в них. Пламя на глубине словно вспыхнуло ярче, и в уголках век появились морщинки. У Хэрроу перехватило дыхание.
Она невольно улыбнулась так широко, что заболело лицо.
– Тебе нравится?
Он кивнул. Она ухмыльнулась.
– Мне тоже. Это мои любимые.
Рэйв взял печенье из салфетки и протянул ей.
Ее улыбка исчезла. Хэрроу уставилась на протянутую руку: ее душили чувства. Рэйва держали в клетке, как животное, и все же его первым желанием было поделиться с ней лакомством. Его улыбка была такой искренней и наивной, что при взгляде на него сердце Хэрроу будто сжала невидимая рука. Как Сализар мог с ним так поступить? Как мог кто-то желать ему зла?
Он потряс печеньем, напоминая ей взять его.
Она приняла его дар и проговорила, сглатывая ком в горле:
– Спасибо.
Они ели в тишине, глядя друг другу в глаза. Ее кожа пылала от интенсивности его внимания, и все же это казалось… приятно. Когда печенье закончилось, они съели фрукты, маффины, вафельные рожки и сыр.
Она передавала ему еду, давая время изучить, и он, попробовав, передавал ей кусочек, чтобы поделиться. Он не произносил ни слова. Но ему и не требовалось: каким-то образом она прекрасно его понимала.
Когда они закончили, Хэрроу вытащила из сумки старую книгу сказок Видящих и предложила почитать вслух, чувствуя себя глупо. Он кивнул, и она прочла ему половину книги. Она оставалась с ним, пока свеча не превратилась в лужицу воска, а палатка окрасилась серым утренним светом. Встало солнце. Хэрроу поняла, что пора уходить.
Поднявшись на ноги с того места, где она сидела спиной к клетке Рэйва, чтобы тот мог читать поверх ее плеча, она сложила вещи в сумку.
Потом повернулась к нему и неуверенно улыбнулась: