Убежище
Шрифт:
Ушли в прошлое вышитые шелковые одежды и пышные мягкие наряды, которые носились в Квалиносте и Сильваносте. Жизнь в пустыне потребовала более практичного платья. Беседующий стал носить кхурское одеяние, халат без рукавов из белой льняной ткани, называемый геб, перехваченный в талии кожаным шнурком, известным как гхуффран. Как когда-то он культивировал отстраненный внешний вид и бледный цвет лица дворцового поэта, теперь Гилтас был худощавым, загорелым и серьезным. На его плечи лег груз ответственности
Этот день начался так же, как и большинство предыдущих. Гилтас стоял в комнате для аудиенций в центре круглого ковра, заложив руки за спину. Узоры цвета красного вина с охрой лучами расходились от центрального рисунка в виде солнца, ковер был даром Сахим-Хана, монарха (но не хозяина) Кхура. Этот подарок, по словам Хана, должен был обеспечивать комфорт Беседующему, Но Гилтас знал истинную цель: служить насмешливым напоминанием о его потерянном троне.
«Что сообщает леди Кериансерай?»
Вопрос Беседующего заставил кучку придворных и слуг прекратить разговоры. Это была странно выглядящая группа, большинство в кхурском одеянии, но несколько упрямцев по-прежнему придерживались моды своей родины. В нескольких футах от Беседующего бдительно наблюдал Планчет, давний камердинер и телохранитель Гилтаса. Как и его сеньор, он был одет в местном стиле, но меч на талии был чисто квалинестийский.
Толпа наблюдателей расступилась, открывая молодого эльфа, худощавого и закаленного солнцем, ветрами и лишениями, вытянувшегося в приветствии. Он снял свой матерчатый головной убор в кхурском стиле и произнес: «Лорд Таранас шлет поклон, Великий Беседующий!»
Комната погрузилась в тишину. Если этого курьера отправил Таранас, а не Львица, это могло означать только одно, что жена Беседующего больше не находилась с армией.
«Армия вернулась из южной экспедиции, и теперь у Вади Талафта», — продолжал посланник, назвав пересохшее озеро к югу от города, обычно использовавшееся кочевниками в качестве естественного загона для стад лошадей и коз. «Леди Кериансерай», — молодой гонец сглотнул, — «нет с ними, сир».
Гилтас не мог выказать тревоги при своих придворных. Невозмутимо, насколько это было возможно, он осведомился: «Что случилось, капитан?»
Гонец сообщил о провале авантюры Кериансерай на юге. При каждой попытке войти в Сильванести, путь армии преграждали минотавры, и силы быколюдей оказывались несметными. Зажатая в приграничных землях между лесом и пустыней, Львица и отобранный отряд лучников остались прикрывать позади, чтобы основная часть окруженной армии могла спастись.
Все не сводили глаз с Беседующего, как он перенесет эти новости. Его неизменный загар не скрыл внезапно побледневшее лицо. Планчет непроизвольно шагнул к нему, затем остановился. Будучи другом и доверенным советником, равно как и телохранителем, тем не менее, Планчет не мог позволить своему участию нанести урон
Гонец сообщил, что до Вади Талафта добрались шесть тысяч восемьсот восемьдесят девять эльфов. Это из десяти тысяч. Ропот пронесся по комнате.
Пока подданные Беседующего шептались о тяжелых потерях, Планшет поговорил один на один со своим повелителем. Гилтас кивнул, и камердинер тихо выскользнул из комнаты.
Беседующий поднял руку. В наступившей тишине он объявил: «Наша кампания на юге окончена. Мы больше не можем тратить свои скудные ресурсы на такие безнадежные предприятия». Затем он велел гонцу отправиться к лорду Таранасу с приказом возвращаться в Кхуриност.
После его слов собрание вновь заволновалось. Капитан Амбродель отсалютовал, но не убыл. «Великий Беседующий», — произнес он, — «прошу прощения за прямоту, но мы можем еще многое сделать на юге! Мы можем тайно направить небольшие отряды бойцов через Тон-Талас в пределы Сильванести…»
«С какой целью? Отряды в двадцать или тридцать партизан едва ли могут одолеть быколюдей».
Это произнес высокий элегантный эльф с черными, как смоль волосами до плеч. На запястьях у него было по тяжелому золотому браслету, и он был одет в шелковое одеяние цвета его голубых глаз.
«Лорд Мориллон прав», — невозмутимо согласился Гилтас. — «Не в наших силах освободить нашу древнюю родину. Сейчас гораздо важнее отыскать место, где мы можем пустить корни и снова стать нацией».
Молодой капитан сердито посмотрел на надменного дворянина. Они оба были Амброделями. Гитантас происходил из младшей линии, больше двадцати пяти веков назад последовавшей из Сильваноста за Кит-Кананом, когда тот основал нацию Квалинести. Он вырос на службе у Львицы. Слегка округленные уши и утолщенные брови выдавали человеческую кровь среди его предков, а его черные волосы были собраны в короткую аккуратную косичку, как и подобало солдату. Тем не менее, он имел явное сходство со своим дальним кузеном из Сильванести, элегантным лордом Мориллоном Амброделем.
Капитан отвернулся от Мориллона, открыто обращаясь к Гилтасу. «Великий Беседующий, дома мы смогли сделать многое против рыцарей. А их было значительно больше, чем минотавров».
Мориллон сказал: «Дома ты был в знакомых местах, и тебе помогало дружественно настроенное население. В Кхуре нет ничего дружественного — ни людей, ни местности, ни климата». Он склонил голову в сторону Беседующего: «Великий Гилтас решает мудро».
Капитан Амбродель больше ничего не сказал, но в его глазах светилось разочарование.
Другие солдаты на собрании принялись обсуждать его идею набегов на Сильванести, и разгорелась оживленная дискуссия. Лорд Мориллон, внимательно наблюдая за Беседующим, увидел мимолетное выражение боли, исказившее лицо монарха. Было очевидно, что мысли Беседующего были о судьбе его энергичной, рискованной жены. Солнце взошло лишь час назад, но Беседующий выглядел не выспавшимся. Было известно, что иногда он гуляет поздно ночью по улочкам Кхуриноста, на нем тяжким грузом лежала ответственность.