Убиение Андрея Киевского. Дело Бейлиса – "смотр сил"
Шрифт:
– Необычный характер ранений (13 уколов на виске – зачем?) и раны на теле, нанесенные не через рубаху, а в голое тело, установленный медэкспертизой перерыв в истязаниях с целью почти полного обезкровливания тела; необычно и большое общее число ран (47), ненужное при обычном убийстве, и то, что тело жертвы не было скрыто преступниками, а брошено непогребенным в пещере как бы напоказ (что типично для еврейских ритуальных убийств).
– Записка Бейлиса жене, переданная через освободившегося сокамерника Казаченко с обещанием вознаграждения за отравление важных свидетелей – "Лягушки" и "Фонарщика", могущих подтвердить показания детей о похищении Андрюши.
– Приставшие к одежде убитого кусочки пропитанной кровью глины, схожей по составу с глиной вблизи сгоревшего позже помещения на еврейском
– Пребывание на еврейском заводе в день убийства двух приехавших из-за границы иудеев, носивших религиозные облачения, после убийства они сразу же покинули Россию; за несколько дней до убийства на этом заводе была совершена закладка тайной хасидской синагоги; все это происходило незадолго до праздника Песах (1 апреля), с которым связаны многие ранее безспорно доказанные случаи еврейских (чаще всего хасидских) ритуальных убийств.
Именно в связи с такой чрезвычайной прозрачностью дела еврейской общиной на деньги сахарозаводчика-миллионера Бродского был создан "Комитет защиты Бейлиса" (см. примечание на с. 57–59 данной книги), деятельность которого также дала множество косвенных улик. Ведь если бы Бейлис был невиновен, то зачем были нужны:
– насаждение ложных версий журналистами еврейских газет при солидарном лжесвидетельском участии множества членов еврейской общины (версия 1 – обвинили цыган, 2 – родителей Андрюши и родственников, 3 – соседей Веры Чеберяковой, 4 – Чеберякову и "ее воровскую шайку") – все эти версии были опровергнуты на суде как несостоятельные;
– нелегальная шпионская добыча "Комитетом" информации о ходе следствия: от машинисток получали копировальную бумагу протоколов допросов (признано в воспоминаниях члена "Комитета" Маховера [381] ), от следователя по особо важным делам Фененко незаконно получал информацию защитник Григорович-Барский (признано в воспоминаниях члена "Комитета" адвоката Грузенберга [382] ). Причем эту информацию пересылали в заграничные центры, например, председателю "Американского еврейского комитета" Л. Маршаллу (в книге Л. Кациса опубликовано письмо Маршалла раввину Л. Гинзбергу о подготовленной прокурором экспертизе Пранайтиса: «я получил строго конфиденциально в качественной копии [полный текст экспертизы]... Основной упор делается... на отрывки из Талмуда, Маймонида, Зогара и различных каббалистических и хасидских текстов... Если Вы можете... прислать текст такого ответа, который мог бы впечатлить сомневающегося читателя, написанный в популярном стиле... Вы, естественно, понимаете важность этого немедленного и срочного действия» [383] ;
381
Machover J.M. Reminiscenses personelles // Du Pogrom de Kichinev `a l'affaire Beilis. Paris, 1963. P. 88. См. также: Стенографический отчет. Киев, 1913. Т. 2. С. 462-467 (с. 181 данной книги).
382
Грузенберг О. Вчера. Воспоминания. Париж, 1938. С. 111.
383
Кацис Леонид. Кровавый навет и русская мысль. Историко-теологическое исследование дела Бейлиса. М.-Иерусалим, 2006. С. 201, 240.
– подкуп евреями первоначально руководивших розыском полицейских офицеров Мищука и Красовского (он установил улики против Бейлиса, но не стал их использовать для изобличесния преступника), чья преступная работа на еврейскую сторону была доказана, они были уволены и отданы под суд (Мищук скрылся);
– попытка фактического руководителя "Комитета защиты Бейлиса" адвоката А.Д. Марголина «путем подкупа склонить Веру Чеберякову принять вину в убийстве Ющинского на себя» за огромную сумму в 40 000 рублей;
– доказанное использование
– запугивание еврейской стороной свидетелей, например, "Фонарщика" («мне жизнь милее...» – так он объяснил на суде свое уклонение от дачи показаний против Бейлиса);
– уничтожение улик на еврейском заводе: сооружение нового забора (через дыру в котором был вынесен труп), пожар (накануне предстоявшего обыска) в постройке, где, судя по всему, было совершено убийство;
– внезапная болезнь всех главных свидетелей – детей Чеберяковых, смерть Жени и Вали (Людмиле едва удалось выжить), поевших пирожных, принесенных Красовским в отсутствие родителей сразу после ареста Бейлиса;
– исчезновение важных свидетелей Казаченко и Пухальского, через которых Бейлис передавал жене просьбу об отравлении свидетелей: "Лягушки" и "Фонарщика";
– умышленно лживое освещение следствия и суда господствовавшей еврейской прессой, извращавшей факты и выступления участников процесса в духе "невиновности" Бейлиса и "антисемитской инсценировки" всего дела;
– издание и безплатное распространение литературы, отрицающей ритуальные убийства, травля экспертов обвинения, угрозы им и сотрудникам правоохранительных органов, протесты против суда над Бейлисом с тысячами подписей видных деятелей, демонстрации, студенческие бойкоты;
– давление "международной общественности": выпуск за границей открыток, бронзовых медалей с изображением Бейлиса; коллективные протесты зарубежных ученых, дипломатические демарши российским властям, расторжение российско-американского торгового договора под давлением "Американского еврейского комитета" и многое другое;
– последующее насаждение лживой интерпретации обстоятельств дела и результатов процесса Бейлиса в научной и справочной литературе, повсеместное хищение из библиотек литературы, правдиво освещающей эту тему;
– физическое уничтожение евреями в 1918–1919 гг. всех целенаправленно захваченных свидетелей по делу, сотрудников суда и прокуратуры, полицейских чинов, министров юстиции и внутренних дел.
Все эти факты также являются разоблачениями некоей могущественной силы, стремившейся любыми способами во что бы то ни стало выгородить обвиняемого и скрыть правду. Все это в совокупности можно тоже считать косвенным доказательством ритуального убийства, ибо для защиты простого еврейского приказчика не стали бы организовывать истерическую всемiрную кампанию и приглашать самых дорогостоящих знаменитых адвокатов.
2. "Комитет защиты Бейлиса" требует "ритуального" обвинения
"Комитет защиты Бейлиса" пригласил О. Грузенберга в качестве главного защитника Бейлиса именно по той причине, что «у него был специфический опыт, так как Грузенберг имел отношение к знаменитому делу еврея Блондеса, обвиненного в убийстве христианской девочки для получения крови в ритуальных целях» [384] , – вспоминал Марголин. Блондес, несмотря на наличие улик и свидетелей, был в конце концов оправдан благодаря усилиям Грузенберга, поэтому его приглашение на Киевский процесс «явилось признанием его заслуг в делах такого рода» [385] .
384
Margolin A.D. The Jews of Eastern Europe. New York, 1926. P. 165. – Цит. по: Кацис Л. Указ. соч. С. 72. – Дело еврея-парикмахера Блондеса, который 2 марта 1900 г. в Вильне, на Пурим, пытался зарезать служанку Винценту Грудзинскую «для получения крови на мацу» (этого не исключала формулировка следствия). Однако, Блондес был осужден лишь на 1 год и 4 месяцев тюрьмы только за нанесение ран, а в 1902 г., благодаря хлопотам Грузенберга, был оправдан судом присяжных. (См.: Еврейская энциклопедия. Т. IV. С. 661-664.)
385
Кацис Л. Указ. соч. С. 93.