Убик (сборник)
Шрифт:
— Подожди.
Он поставил свою чашку и взглянул на Энни. Но было уже поздно. Она приняла Кей-Ди.
— И ничего для меня? — спросил он удивленно. — Ты совсем запуталась. Даже не хотела никого в трансляции.
Взяв Энни за руку, он вывел ее из комнаты, потащил по коридору и втолкнул в кают-компанию, где лежали остальные. Усадив девушку среди них, он сказал с состраданием:
— По крайней мере проведем раздельное испытание, и, по-моему, это поможет.
—
Глаза ее закрылись, тело стало безвольным.
«Сейчас, — подумал Барни, — она уже Парки-Пат. В мире без забот и волнений». Нагнувшись, он поцеловал ее в губы.
— Я еще в сознании, — пробормотала она.
— Но тебе все безразличны.
— Ах, да, конечно, — едва слышно прошептала Энни.
Потом она смолкла. Барни почувствовал, как она ушла. Теперь он вновь остался один, но с семью человеческими оболочками. Барни вернулся назад в свою комнату. Там еще дымились две чашечки кофе.
— Я мог бы полюбить эту девушку, — сказал он себе. — Но не так, как Рони Фьюгет или даже Эмили, а как-то по-новому.
Он задумался.
«Или это от безнадежности? Точно увидев, что Энни принимает Кей-Ди, я вдруг понял, какая вокруг нас темнота. Темнота и безысходность. И не на день, не на неделю — навечно. Так что придется в нее влюбиться».
Он сидел среди полураспакованных вещей, потягивал кофе и размышлял, пока, наконец, не услышал стоны и шорох в общей комнате. К его приятелям-жильцам возвращалось сознание. Он поставил чашку и пошел к ним.
— Почему вы отступили, Майерсон? — спросил Норм Скейн. Он, хмурясь, потер лоб. — Господи, как болит голова!
Он заметил все еще не пришедшую в себя Энни Хауторн.
— Кто это?
Поднялась, шатаясь, Френ. Протирая глаза, сказала:
— Она присоединилась к нам в конце. Это подружка Майерсона. Он познакомился с ней в полете. Она ничего. Только религиозно-тронутая.
Френ критически осмотрела Энни.
— Выглядит неплохо. Там я представлял ее более суровой. К Барни подошел Сэм Реган.
— Бери ее к себе, Майерсон. Мы охотно проголосуем, чтобы ее перевели к нам. У нас много свободных комнат, а у тебя, можно сказать, будет жена. — Он тоже принялся рассматривать Энни. — Да и милашка. Волосы красивые — длинные, черные. Мне нравятся такие.
— Ах, тебе нравятся, да? — спросила резко Мэри Реган.
— Нравятся, ну и что? — Сэм Реган оглянулся на жену.
— Прежде надо бы ее спросить, — ответил Барни на предложение Сэма.
Все внимательно посмотрели на него.
— Странно, — сказала Элен Морган. — Когда мы были вместе, она не сказала нам ничего.
— Ты хочешь, чтобы с тобой жила спятившая неохристианка? — резко прервала ее Френ Скейн. — Хватит. Уже натерпелись. В прошлом году уже выгнали одну парочку. От них на Марсе может быть столько неприятностей! Вспомни, как мы делили с ней один разум… Она посвящена в одну из главных религий, во все причастия и ритуалы, в весь этот старый хлам. И она действительно в него верит.
— Я знаю, — сказал Барни скупо.
— Что правда, то правда, Майерсон, — добродушно поддержал Тод Моррис. — Честно. Мы слишком сблизились, чтобы воспринимать идеологический фанатизм Земли. Такое уже случалось в других жилищах. Мы слышали, знаем. Здесь можно и нужно жить, но без абсолютных норм и догм. Для этого наше жилище слишком мало. — Он закурил сигарету и взглянул на Энни Хауторн. — Странно, что такая хорошенькая девочка нахваталась подобной дряни. Видно, таковы все дети.
— Она охотно транслировалась? — спросил Барни у Элен Моррис.
— В основном, да. Конечно, сначала это ее поразило… Но чего же еще желать от первого раза? Она никак не могла понять, как объединиться в управлении телом. Но очень старалась освоить это. Сейчас она уже все уяснила.
Наклонившись, Барни Майерсон поднял с выставки маленькую куколку Парки-Пат в желтых шортах, красивой полосатой рубашке и сандалях. «Сейчас ею была Энни Хауторн, — подумал он. — И никто не осознает этого до конца. А он может сломать куклу, разбить ее и Энни, в искусственной, воображаемой жизни. Это совсем нетрудно».
— Я бы хотел на ней жениться, — громко сказал он внезапно.
— На ком? — спросил Тод. — На Парки-Пат или на новой девушке?
— Он имеет в виду Парки-Пат, — сказал Норм Скейн и прыснул.
— Ну уж нет, — проговорила Элен Моррис строго. — Конечно, на новой девушке. И думаю, это превосходно. Теперь у нас будет четыре пары вместо трех пар и одного мужчины. Странного мужчины…
— Ладно, — сказал Барни, — почему бы нам не выпить? И прямо сейчас?
— Идет, — отозвался Норм. — Мы здесь получили напиток… Дрянной эрзац джина. Но восьмидесяти градусов. Он сделает свое дело.
— Одолжите мне немного… — сказал Барни, доставая бумажник.
— О, сколько угодно. Грузовые корабли ООН сбрасывают его нам цистернами.
Норм подошел к закрытому серванту, достал ключ и отпер его.
— Скажите, Майерсон, — обратился к Барни Сэм Реган, — что это вам захотелось выпить? Из-за нас? Из-за лачуги? Или из-за самого Марса?