Убить Билла

Дёмочка Виталий

своими КамАЗами… Помощи ноль, понты одни… Чё он у меня сам за котловые бабки не спросит?!

— Да ты не кипятись, Саня, — проговорил Лера.— Тебя ж под сомнение никто не ставил. Банзай спросил… Ну и хули этот Банзай?

— Но уже сам факт, что Билл заезжал в город, и к нам не заехал, о чём-то говорит… — возразил Василевский.

— А, — махнул рукой Лера. — Может, он проездом был, да Банзая случайно встретил.

С чёрного хода фирмы вышла девушка приятной внешности и сказала громко издалека:

— Александр Петрович,

костюмы ваши готовы! Разгорячённый Ткач вдруг сразу изменился в лице и уже совсем другим голосом вежливо ответил ей:

— Да-да, Алёна, сейчас иду.

Сашка, до этого стоявшая рядом с ним, вдруг резко дёрнулась и посмотрела в глаза Ткача с гневом. Потом резко повернулась и окинула Алёну ещё более презрительным взглядом, а затем опять повернулась к Ткачу. Виталий, смотрящий на Сашу влюблённым взглядом, вдруг подозрительно стал смотреть на её реакцию и на поведение Ткача, который смутился взгляда дочки и более холодным голосом сказал всё ещё стоящей главной швейке:

— Повесьте там пока, я позже зайду.

Потом Ткач выразительно посмотрел на дочь, и та немного успокоилась. Виталий обратил внимание, как Лера и Василевский тактично отвернулись во время этого немого противостояния.

Проворочавшись всю ночь, Виталий встал с постели и подошёл к окну. Ему так и не удалось уснуть:,’ сегодня. Вчерашнее поведение Сашки. и Ткача было настолько откровенным, что с первого взгляда стано- ” вилось всё ясно. Но Виталий не хотел в это верить. Он так и не решился вчера спросить об этих непонятных .’ отношениях у Василевского, который явно что-то знал. Но проворочавшись всю ночь он понял, что не успокоится, пока не узнает. Натянув спортивные штаны и подтянув телефон к окну, Виталий набрал номер ‘ Василевского.

Когда пошли гудки вызова, он сразу понял по своему сильно забившемуся сердцу, что его отношение к этой: девушке это не просто симпатия. Такого волнения он: не испытывал даже когда шёл на какое-то опасное дело. И когда Василевский поднял трубку, у него в груди всё сжалось.

— Алё, — раздался голос в ухе как из колодца.

— Здоров, Валер. Мне… это… поговорить с тобой надо. — Запинаясь от волнения произнёс Виталий.— Ты дома щас будешь?

— По части? — спросил Василевский. — Я уеду ско-

ро…

— Да я ненадолго, — сказал Виталий, смотря в окно

на машину, стоящую неподалёку от дома. — Дело есть…

Точнее не дело…

— Ну ты говори срочно это или нет, Виталя? А то

мне ехать надо…

— Да не срочно, но важно, — сказал Виталий. — Для

меня важно… Насчёт Сашки…

— Сашки Ткача ты имеешь в виду? — просто спросил Василевский.

— Ну… — замялся Виталий. Дочку Ткача тоже звали Сашей, и вообще-то она интересовала его больше, чем сам Ткач. Но поскольку дело касалось и его тоже, он ответил. — В принципе да… Да вообще-то это и по телефону можно, тут так…

— Ну спрашивай тогда, раз можно, — сказал Василевский.

— Да чё-то у

них с дочкой отношения какие-то непонятные, — замявшись, проговорил Виталий. В душе он надеялся, что Василевский сейчас объяснит ему, что Сашка не ревновала его, а просто защищала свою мать, жену Ткача Лиду, которой Ткач изменял с работницей фирмы. Не знающим Ткача людям могло показаться именно так. Но уж слишком откровенными были взгляды Ткача и Сашки, и сам Василевский не стал тянуть кота за хвост и тут же разбил все надежды.

— Хули там непонятного? — с усмешкой спросил он. — Ты чё,.не видел, как она его вчера ревновала?

— Да я вот и смотрю, что-то тут не то, — севшим голосом и сморщившись, как от боли, проговорил Виталий. В груди сильно сжалось что-то в районе «солнечного сплетения», и затрудняло дыхание. Стараясь говорить спокойным голосом, что у него не получалось, он спросил: — Она что, не родная дочь его?

— родная, просто он её не видел с пелёнок. Пятнашку сидел… — спокойно ответил Василевский, как будто это было в порядке вещей.

— А…уеть, — Виталий покачал головой.

— Ты только не говори никому, а то слухов не оберёшься, — предупредил Василевский. — Сами знаем,

кто близкие, и то не все. Фазик не знает… да вообще никому не говори, чтоб дальше это не выходило. И сам так откровенно на неё не пялься, как вчера. Ткач он тоже такой… вату не катает… За два убийства сидел. Приревнует ещё, не дай Бог… Ладно, давай, а то мне на стрелку ехать надо…

— Давай, — еле выговорил Виталий и, положив трубку, опять посмотрел на ту же машину, опять попавшуюся на глаза.

Теперь, после слов Василевского, эта машина показалась ему подозрительной. Видно было, что в ней кто-то сидит, но стояла она там, где ничего не было. Все гаражи, напротив которых она стояла, были закрыты. Виталий сразу вспомнил, что Ткач заметил вчера его заинтересованный взгляд на дочь. А потом, после той сцены ревности, когда Виталий внимательно наблюдал за ними с подозрением, Ткач тоже обратил внимание на его взгляд и пристально посмотрел на него. Виталий не заметил тогда в его глазах ничего, не до этого было. Смутные сомнения насчёт отношений Ткача с дочкой уже тогда начинали терзать его. А сейчас, вспоминая его вчерашний взгляд, он тут же понял, с какой злостью посмотрел на него вчера Ткач. И поняв это, он стал внимательно рассматривать стоящую под домом машину.

Потом он встал и, достав из-под кровати охотничье ружьё с оптическим прицелом, снял прицел и посмотрел на машину через него. В оптику было видно лицо человека, смотрящего в сторону его дома, и короткий автомат у него на коленях, наполовину прикрытый газетой. Виталий убрал прицел и, подняв трубку, набрал номер.

— Здорово, Саня, — сказал он, когда щёлкнуло соединение.

— Здорово, Виталя, — послышался в трубке голос Ткача. — Ты чё, заболел, что ли?

— С чего ты взял?

— Да голос какойто…