Убить кукловода
Шрифт:
Я довольно усмехнулась, не открывая глаз. Надо же, не так уж и мало я знаю об этом мире. Видимо, пригодилась привычка периодически почитывать всякие сомнительные статейки.
Неожиданно навалилась такая тоска по моей прежней жизни, что стало трудно дышать. Я вдруг словно воочию увидела свою небольшую, но такую родную квартиру, в которой все до последней мелочи куплено на свои деньги. Мои книги по искусству насылания и снятия проклятий. Да, наверное, Луциус бы посмеялся при виде столь скромной коллекции, но я собрала ее сама, собственными руками, а не украла у кого-нибудь.
— Приехали, — из какого-то невыносимого далека донесся до меня голос Луциуса.
Я не торопилась открыть глаза, с каким-то непонятным упрямым отчаянием цепляясь за ускользающее воспоминание. Но вот повозка дернулась и остановилась, и я почувствовала, как Луциус прикоснулся к моей руке.
— Просыпайся, Эрика, — ласково проговорил он. — Мы на месте.
Я тяжело вздохнула. Вот и все. Еще пара мгновений — и я навсегда покину этот мир. Больше не будет Доминики Альмион. Она погибнет, проиграв кукловоду. Вместо нее появится Эрика Киас — послушная марионетка и любимая кукла Луциуса.
Луциус подал мне руку, помогая вылезти из повозки. Я могла бы демонстративно проигнорировать ее, но у меня не осталось сил даже для такого смехотворного сопротивления. Да и зачем? Поражение надо встречать достойно, а не скатываться в глупый спектакль.
Теплые пальцы Луциуса крепко сжимали мою ладонь, словно он боялся, что на самом деле я не смирилась со своей участью и готовлюсь к дерзкому побегу. У дверей здания нас встретил молодой мужчина, одетый в серую неприметную форму государственного служащего. Он приветливо кивнул Луциусу и негромко попросил следовать за ним.
Здание в этот обеденный час встретило нас пустынными коридорами. Лето — излюбленная пора для отпусков и путешествий — закончилось, а значит, нам не грозило столкнуться с толпами жаждущих отправиться за новыми впечатлениями. Впрочем, не сомневаюсь, что благодаря высокому статусу Луциуса мы в любом случае не стали бы терять драгоценное время в очередях.
— Извините, но придется подождать минут пять. — Служащий ввел нас в центральное помещение и показал рукой на несколько удобных кресел, стоящих полукругом у одной из стен. — Можете пока присесть.
— А что случилось? — полюбопытствовал Луциус. В его голосе я услышала непривычное напряжение. Видимо, ему очень не понравилась эта задержка.
— Произошло небольшое недоразумение при оформлении бумаг. — Служащий виновато улыбнулся. — Если хотите, вам подадут чай или кофе…
— Какое именно недоразумение? — резко перебил его Луциус. Я с трудом удержалась от вскрика боли — с такой силой он вдруг сжал мое запястье. Впрочем, почти сразу опомнился и отпустил мою руку, продолжая буравить покрасневшего от смущения несчастного молодого человека злым взглядом, после чего прошипел, невольно вызвав у меня ассоциации с потревоженной гадюкой: — По-моему, я предоставил все бумаги заранее и особенно подчеркнул, что мы с супругой будем торопиться.
— Простите, — прошептал несчастный и опустил голову так низко, что почти уперся носом себе в грудь, опасаясь даже на миг встретиться глазами
— Да что вы говорите! — язвительно перебил его Луциус и широким взмахом руки обвел пустое помещение. — То-то я гляжу, что у вас такой наплыв посетителей! Шагу негде ступить! Неудивительно, что вы не справляетесь.
— Простите, — в третий раз произнес бедолага так тихо, что я скорее прочитала извинение по его губам, чем услышала его на самом деле. — Я проверю, возможно, все уже улажено.
И, не дожидаясь ответа Луциуса, с такой скоростью рванул к дверям, словно боялся, что тот кинется за ним, остановит и продолжит отчитывать как напроказничавшего ребенка.
— Что ты так взъелся на него? — удивленно поинтересовалась я у Луциуса, растирая покрасневшее от его хватки запястье. — И мне чуть руку не сломал…
Луциус проигнорировал мою жалобу. Он стоял, широко расставив ноги, и словно принюхивался к чему-то. Крылья его носа широко раздувались, лицо приобрело настороженное выражение хищника, вышедшего на охоту.
Я нахмурилась, но решила не лезть со своими вопросами. По-моему, кое у кого сдают нервы. И в этом нет ничего удивительного. Если бы я была на его месте, то точно не смогла бы жить спокойно, зная, сколько бед натворила. Наверное, в каждой тени бы опасность чудилась.
— Не нравится мне это, — внезапно прошептал Луциус, продолжая прислушиваться к мертвой тишине, царившей вокруг. — Очень не нравится.
Я флегматично пожала плечами и сделала было шаг вперед, собираясь опуститься в одно из кресел. Если уж придется подождать — то хочу провести это время с комфортом. Однако в то же мгновение меня не сильно, но весьма ощутимо дернуло назад, да так, что я даже попятилась, вернувшись на прежнее место. Как натянутый поводок отшвыривает собачонку, посмевшую ослушаться приказа хозяина.
От столь унизительного сравнения, пришедшего на ум, я досадливо поморщилась и оглянулась на Луциуса, молчаливо требуя объяснений. Вокруг моей талии серебрилась нить его заклинания, которая и не дала мне отойти.
— Стой рядом, — почти не разжимая губ, кинул он мне. Недовольно покачал головой. — Не нравится мне все это!
Волнение Луциуса незаметно передалось и мне. Я тоже выпрямилась и попыталась понять, что же именно его так насторожило. Но в здании было тихо. Лишь за окнами все так же мерно шуршал дождь, навевая сонную зевоту.
— Задержки — обычное дело, — пробормотала я, словно рассуждая вслух, но на самом деле подспудно пытаясь успокоить своего спутника. — Мы живем в век бюрократии. Не надо так волноваться…
Луциус слегка повернул голову и искоса глянул на меня. Его взгляд словно ударил меня наотмашь, и я замолчала, прикусив язык. И он снова замер, то сжимая, то разжимая кулаки и глядя куда-то поверх моей головы.
Я устало потерла лоб, не понимая, что за муха укусила Луциуса. Ладно, будем надеяться, что сейчас милый молодой человек вернется — и мы наконец-то покинем этот мир. Чую, если ожидание продлится еще хоть пару минут, то Луциус просто лопнет от возмущения.