Убить Сталина

Сухов Евгений Евгеньевич

— Действительно, легко дышится, — сдержанно согласился Петр.

Они вышли к замку. У высокой двери, больше напоминающей ворота, стояли двое юношей в ливреях.

— А кому принадлежит этот замок сейчас?

— Риббентропу, — ответил Грейфе, уверенно направляясь в сторону распахнутых дверей. — Но сейчас его здесь нет. Он человек очень занятой и в замке бывает не часто.

По той уверенности, с которой Грейфе держался здесь, было понятно, что в замке Риббентропа он частый гость. Вот только не совсем ясно, что делает профессиональный разведчик в апартаментах министра иностранных дел.

Швейцары стояли неподвижно, напоминая манекены, и только полы короткого кафтана, что трепетали на сильном ветру, да румянец на щеках обоих свидетельствовали о том, что

они сотканы из плоти. Едва Грейфе приблизился, как швейцары, одновременно ухватившись за массивные ручки, потянули их на себя. Двери приоткрылись, показывая гостям огромный холл с полом, выложенным паркетом из разных сортов дерева.

Оберштурмбаннфюрер, постукивая каблуками о паркет, уверенно пересек холл и направился к широкой лестнице, устланной темно-зеленым ковром.

— Нам сюда… я вам кое-что покажу. Вы готовы удивляться? — улыбнувшись, спросил Грейфе, хитро посмотрев на своего подопечного.

— Смотря что вы покажете.

По широкой ковровой дорожке они поднялись на второй этаж. На стене, сразу напротив лестницы, на огромном полотнище растопырилась свастика, а рядом с ней находилась низкая дверь. Дождавшись отставшего Таврина, Грейфе открыл ее и уверенно прошел внутрь помещения. В длинном зале с узкими окнами, украшенными цветными витражами — впрочем, несмотря на витражи, окна больше напоминали бойницы, — были выставлены образцы старинного оружия. Их было такое множество, что трудно было выделить что-то главное: алебарды, собранные в пирамиды, стояли по углам; длинные двуручные мечи были закреплены в специальных шкафах; шпаги, будто бы скрещенные для боя, висели под самым потолком. По одну сторону зала выстроились латы средневековых рыцарей, по другую — на стенах были закреплены арбалеты, луки, топоры с длинными рукоятками, клинки и тяжелые булавы, множество старинных пистолетов и ружей, лежащих на специальных подставках, устланных красным бархатом.

Петр невольно оторопел: такое обилие оружия можно было встретить разве что в музее, а здесь оно лежало на тумбочках и хранилось в шкафах без должного трепета, вроде как это были самые обыкновенные вещи.

Грейфе, не задерживая взгляда на оружии, направился в противоположный конец зала. Он остановился напротив неприметной белой трости, слегка поцарапанной. Вещь старая, но к раритету ее не отнести, а потому немного странно, что она заняла столь почетное место среди этой коллекции средневекового оружия.

— Знаете, что это такое? — неожиданно спросил Грейфе.

— Трость.

Оберштурмбаннфюрер хитровато улыбнулся:

— Вы правы только отчасти. На самом деле внутри этой трости помещается шпага… Но это уже классика. Знаете, такими вещами люди пользуются не одно столетие. — Осторожно сняв со стены трость, Грейфе продолжил: — Человек, держащий такую трость, со стороны может выглядеть весьма лакомой добычей для грабителя, но стоит только нажать на эту кнопку под рукоятью, — он показал на небольшой выступ, — как трость превращается в шпагу. Уверяю вас, Петр, у этой трости богатая история. А вот посмотрите сюда. — Он взял изящный посох из черного коралла. — На вид вполне изящная и очень красивая вещь. Однако это весьма серьезное оружие, внутри этого посоха перекатывается тяжелый шарик. При желании этой штуковиной можно переломить хребет даже слону. Как вам это?

— Впечатляет, — честно признал Таврин.

Повесив посох на крюк, оберштурмбаннфюрер Грейфе повернулся к соседнему шкафу.

— А что вы скажете о стреляющей трости?

Открыв шкаф, он вытащил из него изящную тросточку из слоновой кости, инкрустированную золотом.

— Правда, она великолепна?

— Занятная вещица, — согласился Петр, не без восторга разглядывая тросточку.

— Рукоять служит неподвижным затвором и корпусом ударно-спускового механизма. Ствол сделан под русский патрон. Из этой трости можно стрелять как дробью, так и пулей. Для того чтобы произвести выстрел, достаточно только повернуть медную втулку на рукоятке. А саму трость нужно держать, чуть отодвинув от туловища, и вам гарантирован успех. Мы разведчики, а потому должны быть

изобретательными, ведь никогда не знаешь, с какими неожиданностями придется столкнуться. А вот взгляните на этот молитвенник. — Он бережно вытащил из шкафа старинный фолиант. — С виду довольно безобидная вещица, но достаточно только потянуть за этот язычок, — показал он на тонкую металлическую пластинку, спрятанную в переплете, — как тотчас прозвучит выстрел. Этот молитвенник принадлежал одному итальянскому герцогу, который очень опасался заговоров против себя. Так вот, однажды во время публичного выступления этот молитвенник спас ему жизнь. Правда, на очень непродолжительное время… Через год герцог был отравлен собственной супругой, которая завела себе молодого любовника. Но к нашему делу это не имеет никакого отношения. Я вот что хочу сказать вам: настоящий разведчик должен быть вооружен каким-нибудь тайным оружием. Только в этом случае можно гарантировать успех операции. — Грейфе подвел его к небольшому столу, покрытому плотной темно-желтой скатертью, под которой рельефно проступал какой-то длинный продолговатый предмет. — Как вы думаете, что здесь лежит?

— Трудно сказать, — пожал плечами Таврин.

— А вы пофантазируйте, подключите воображение, — улыбнулся оберштурмбаннфюрер, — как-никак вы разведчик. А настоящий профессионал обязан читать не только мысли своего собеседника, но и знать, что делается у него за спиной.

— Напоминает кусок трубы.

— Весьма неплохо. Продолжайте.

— Возможно, что это какое-то специфическое… скажем так, стреляющее устройство.

— Вы делаете большие успехи. Это еще раз доказывает, что мы в вас не ошиблись. Вы быстро учитесь, а следовательно, у вас высокая степень организованности, — все шире улыбался Грейфе, — что весьма важно для разведчика. Из этого вытекает, что у вас очень высокий потенциал, и в минуту опасности вы способны проявить себя как самый настоящий профессионал.

— Спасибо, господин оберштурмбаннфюрер.

— Знаете, я вам даже где-то завидую. О нас, рядовых солдатах разведки, скоро позабудут, а ваше имя останется в веках. А проведенная вами операция войдет во все учебники разведки. Уничтожить Сталина — это много значит! Потом вы поменяете фамилию, заберете с собой супругу и проведете старость где-нибудь на берегу моря, — мечтательно вздохнул Грейфе. — А теперь смотрите сюда, — он осторожно приподнял желтое покрывало.

Таврин посмотрел на оружие, явно приведшее в восторг оберштурмбаннфюрера Грейфе. То, что это было какое-то стреляющее устройство, было понятно с первого взгляда. По внешнему облику все это напоминало ручной протез с ремнями, к боковой стороне которого был прикреплен небольшой цилиндр. В глаза бросался ствол, конец которого зарывался в складки покрывала, место для крепления гранаты. Таврин впервые встречался с таким хитроумным стреляющим устройством. Видно, оно было под стать тому, что они видели в зале развешанным на стенах, только более сложной конструкции. Так сказать, шпионская техника нового поколения.

— Товар штучный. Он создан специально для вас в лабораториях Главного управления имперской безопасности. Мы использовали вашу идею, которую вы изложили мне в своей записке. Помните?

— Я просто фантазировал.

— А мы как раз те люди, которые воплощают фантазии в жизнь. Впечатляет?

— Да. Я даже не ожидал…

— Собственно, это и есть кумулятивный снаряд. На первый взгляд ничего особенного, трудно даже поверить, что он обладает огромным разрушительным действием.

Лицо Таврина посерьезнело, и оберштурмбаннфюрер, увидев эту перемену, удовлетворенно продолжил:

— Это оружие мы назвали «панцеркнакке», что значит «пробивающий броню». Весьма удачное название. Стреляет оно кумулятивными гранатами, и его можно легко спрятать в рукаве, при этом оно остается почти незаметным снаружи. — Улыбнувшись, он добавил: — Вот видите, как меняется техника. Если каких-то четыре столетия тому назад использовали трость или молитвенник, то сейчас можно придумать что-нибудь поэффективнее. Возьмите… Теперь оно ваше и сделано с учетом всех ваших анатомических особенностей.