Убить волка
Шрифт:
Не успел он спросить, откуда Гу Юнь знает, что иностранцы отступят, как в палатку вошел другой гонец с донесением:
— Великий маршал, флагманский корабль иностранцев отступает на юг!
Гу Юнь ничуть не удивился и махнул рукой. Черный Орел поспешил исполнить его приказ и выбежал из палатки.
Поскольку на этот раз Гу Юню не приходилось отвлекаться на решение текущих срочных задач, он мог оценить обстановку на поле боя в целом. Исходя из размера флота Запада, можно было примерно прикинуть, какими резервами топлива они располагают. Так что он знал, что после сегодняшнего морского боя
Враги не только впустую израсходовали свой цзылюцзинь, но и понесли серьезные потери. После окончания сражения в их рядах неизбежно произойдет раскол. В таком случае флоту Великой Лян гораздо разумнее не преследовать врага, а взять измором.
Спустя час противник действительно отозвал свой флот. Незаметная ночная атака провалились, иностранцам так и не удалось высадиться на северный берег.
Желая показать, как он «твердо держал свое слово» и не покидал палатку, Гу Юнь встретил Чан Гэна лишь на пороге. Несмотря на то, что Чан Гэн был с ног до головы измазан в крови, Гу Юнь крепко обнял его.
К тому времени Чан Гэн совершенно выбился из сил и с трудом стоял на ногах. Покачиваясь, он обнял Гу Юня за талию и пробормотал ему на ухо:
— Больше никогда не отпущу тебя на войну.
Примечания:
???????
– chusheng niudu bu pa hu
новорожденный теленок тигра не боится (обр. в знач.: о молодежи, совершающей необдуманные и дерзкие поступки, не задумываясь над их последствиями; не имеющий опыта не боится нового дела)
??
– xi liang
Западная Лян (400-421 гг. одно из 16 варварских государств, на которые распался в IV веке Северный Китай. Основатель Ли Гао ??)
????
weng zhong zhuo bie
поймать в кувшине черепаху (обр. в знач.: верная добыча, проще простого, успех гарантирован)
Глава 112 «Нет времени»
____
«У меня мало времени», — подумал Чан Гэн.
____
Чан Гэн говорил тихо и невнятно. Гу Юнь не смог разобрать ни слова, даже прижавшись ухом к его губам. Озадаченный, он наклонился к Чан Гэну и переспросил:
— Что ты сказал?
Глаза Чан Гэна блестели, когда он посмотрел на Гу Юня в монокле. Несмотря на сильную усталость, кровь Чан Гэна вскипела, а во рту мгновенно пересохло. Ему захотелось сжать Гу Юня в объятиях и зацеловать, наплевав на то, что они не одни. На лице Ляо Жаня большими буквами было написано «всё пусто, всё суета». Чан Гэн внезапно рассмеялся и понял, что перешёл рамки приличий. Он еще раз обдумал своё поведение и отпустил талию Гу Юня. Вместо этого он взял его за руку и постепенно успокоился, слушая его слабый размеренный пульс.
— Ничего... Я видел, как гонец отбыл на север. Ты послал доклад в столицу?
— Да, — кивнул Гу Юнь. — Мне бы хотелось, чтобы императорский двор первым отправил послов к иностранцам. Мы всегда избегали проявлять инициативу. Настало время продемонстрировать уверенность.
— Планируешь начать мирные переговоры? — спросил Чан Гэн.
— Нет, — тихо произнес Гу Юнь. — Разве можно позволить врагу сладко спать на
— Думаешь потянуть время, чтобы медленно их уничтожить? — сразу предположил Чан Гэн.
С одной стороны, они заявят о желании начать мирные переговоры, что обнадежит измотанного противника, который рассчитывал на счастливый случай, и, возможно, приведет к раздору в его рядах. С другой же, будут выдвигать невыполнимые требования, провоцировать небольшие пограничные стычки и постепенно вытеснят врага с занимаемой территории. Таким образом они смогут поднатаскать своих солдат и, когда придет время, северный фронт будет в полной боевой готовности, а недавно основанный флот в Цзянбэе получит достаточно опыта, чтобы все вместе они могли нанести решающий удар на юге.
— М-м-м... — протянул Гу Юнь. Позволив Чан Гэну за руку увести его в маршальский шатер, он с улыбкой утер ему лицо: — Ваше Высочество, у вас грязь на лице.
Чан Гэн мгновенно растаял от проявления нежности, но не потерял бдительность. Ему показалось, что это не предвещает ничего хорошего.
Разумеется, он не ошибся. Они сели рядом. Гу Юнь крепко сжал ладонь Чан Гэна и, продолжая поглаживать его руку, признался:
— Есть кое-что еще.
Чан Гэн приподнял бровь и равнодушно на него посмотрел.
Продолжая сжимать его руку, Гу Юнь накрыл тыльную сторону второй ладонью, а затем наклонился и поцеловал кончик его порезанного пальца.
— Мне нужно потянуть время, чтобы зачистить северную границу.
— Хочешь вернуться обратно на северную границу?
Гу Юнь кивнул.
— Когда? — спросил Чан Гэн.
— ...В ближайшее время.
Это означало, что он может уехать в любой момент — все зависит от действий Запада на фронте и ущерба, нанесенного флоту Великой Лян в Цзянбэе. Если Гу Юню покажется, что ситуация на северном берегу стабильна, он уедет этим же вечером. Если поймет, что где-то лучше поменять тактику, а войска переместить, то ночью отдаст распоряжения, а рано утром отправится в путь.
— Что ты планируешь делать? — спросил Чан Гэн. — Будешь постоянно разрываться между двумя концами страны?
Гу Юнь молча посмотрел на него с виноватым видом. Похоже, он и сам прекрасно все понимал.
Вдруг его накрыло чувством вины из-за того, что он подвел Чан Гэна. Когда они ехали в Западный край Гу Юнь поклялся Чэнь Цинсюй, что даже если Чан Гэн вдруг лишится рассудка, он будет до последнего дня о нем заботиться. Но в последнее время он все чаще стал беспокоиться о том, что у него не хватит сил сдержать свое обещание. Гу Юнь не страшился ни болезней, ни старости, ни смерти. Траурный зал, где лежало тело генерала Чжуна, находился совсем неподалеку. До Гу Юня запоздало дошло, что все его учителя — и неважно, были ли они к нему добры или жестоки — теперь мертвы. И прославленных героев не минует эта участь. Гу Юнь не просто зря переживал, а понимал, что никто не вечен. Наступит день, когда он не сможет больше защищать маленького безумца. Кроме того, порой ему казалось, что вместо того, чтобы заботиться о Чан Гэне, он только добавлял ему новых поводов для переживаний.