Убить волка

Priest P?

Глядя на предполагаемые внушительные запасы цзылюцзиня в повозках, Цао Чунхуа облизал губы и спросил:

— Что делать-то? Пропустим их или не стоит?

— Всем лучникам приготовить стрелы байхун и прицелиться, — проявил осторожность Шэнь И. — Не позволяйте варварам подойти близко. Пусть сначала наши люди по очереди проверят все повозки с топливом.

Когда Цао Чунхуа посмотрел на Шэнь И, выражение его лица резко переменилось. Они оба прекрасно помнили, как в Яньхуэй гигантский змей оказался совсем не тем, чем они думали.

Если бы речь зашла о ком-то другом,

можно было надеяться, что свирепые тигры не едят своих тигрят. Но здравый смысл обычно не помогал разгадать планы Цзялая Инхо. Он действительно способен пойти на подобную низость — пожертвовать жизнью родного сына, чтобы открыть ворота вражеской крепости.

По приказу Шэнь И весь Черный Железный Лагерь обнажил мечи и натянул тетивы луков. Окружавшая варварских послов из северных земель аура убийства от этого лишь усилилась.

Второго принца затрясло — ещё немного и он свалился бы с лошади. Специальные инспектора, занимающиеся проверкой качества цзылюцзиня, подоспели к конвою и на глазах у послов северных варваров по очереди принялись осматривать ёмкости с цзылюцзинем.

Перед Шэнь И с его соратниками располагались несколько повозок с фиолетовым топливом.

Инспектора не имели права на ошибку. Они проверяли чистоту топлива, а затем погружали в ёмкость мерный шест, чтобы оценить объем.

Наконец Шэнь И предъявили несколько длинных шестов, измазанных в цзылюцзине. Судя по всему, ёмкости были практически полными.

— Генерал, чистота топлива не вызывает сомнений, — поспешил доложить ему инспектор. — А объем соответствует размеру оговорённой дани.

Шэнь И не мог избавиться от нехороших подозрений. Наконец он поднял голову и посмотрел на второго принца. На лбу у него темнел ярко-фиолетовый рубец, похожий на след от удара кнутом. Лицо принца было заплаканным. Он разевал рот, пытаясь завыть, но не мог издать ни звука.

— Генерал Шэнь, — прошептала Чэнь Цинсюй. — Видите фиолетовый рубец у него на лбу? Я узнала об этой технике от восемнадцати племен. Особый ритуал для избавления от свидетелей. Жертву обездвиживают, и со стороны кажется, будто человек привязан к лошади. Ему и покашлять-то не удастся. Скоро, когда рубец потемнеет, он свалится на землю и умрёт. Если осмотреть труп, то ничего не поймёшь, кроме того, что от страха остановилось сердце.

На щеках Шэнь И выступил румянец. Он решительно приказал:

— Погодите! Остановите их!

Паривший в небе Чёрный Орёл пронзительно закричал:

— Стоять!

Конь второго принца резко замер, а тело его наклонилось набок, словно потеряв точку опоры. Его тяжёлые сапоги ударились о стенку ближайшей бочки с топливом. Раздалось глухое эхо.

Похоже, внутри половина бочки была полой.

Зрачки Шэнь И сузились:

— Назад!

Услышав этот приказ, один варвар отделился от делегации и бросился к повозкам с топливом. Сообразительный Орёл ловко застрелил его на месте. Пока Чёрный Железный Лагерь молча и стремительно отступал, Шэнь И схватил лошадь барышни Чэнь за поводья, вынуждая её развернуться в обратном направлении.

В один миг к небу взвился сноп искр.

С самого начала

под одной из бочек прятался худой невысокий юноша. Его лицо выглядело зловеще. С улыбкой он поджёг скрытый под повозкой фитиль, улыбнулся и посмотрел вверх.

В следующее мгновение первая повозка с цзылюцзинем взорвалась, и от юноши остался лишь пепел, что рассеялся высоко в небе.

Последовал еще один мощный взрыв. К облакам взвились фиолетовые языки пламени, воздух вскипел, превратившись в волну невидимого жара. Холодная броня солдат Чёрного Железного Лагеря, прикрывавших отступление, накалилась докрасна. Потом взорвались и их золотые коробы.

Примечания:

1) «Сутра сердца праджняпарамиты» (или просто «Сутра сердца») — одна из самых популярных в буддизме Махаяны. В сжатом виде в ней излагаются идеи совершенной мудрости.

2) Десять лет сжали земли до одного цуня (около 3,33 см). По легенде существует таинственное искусство, способное сжать землю. Владеющий этим искусством способен одним взглядом охватить тысячи ли дорог всей Земли.

3) Орхидея - изящный жест, свойственный китайской опере и танцам. На международном языке жестов это ещё и цифра 8. Жест появился в буддизме, также символизирует конфуцианство.

Глава 110 «Сияющий меч»

____

Чтобы наточить закалённый клинок, нужно омыть его кровью врагов.

____

Гу Юнь блуждал во мраке, погрузившись в бездну нескончаемых кошмаров. Мышцы сводило от напряжения, а тело била сильная дрожь. Наконец, уже глубокой ночью, в кромешной темноте, он очнулся.

К тому времени дух его вернулся в тело. Открыв глаза, Гу Юнь будто прошёл все десять ступеней восхождения бодхисаттвы [1] и вспомнил, где он и что ему ещё предстоит сделать.

Внезапно он почувствовал, что ко лбу прижалась ледяная щека. Гу Юнь замер. Никто во всем Черном Железном Лагере, не говоря уже о Северобережном лагере, не мог позволить себе подобную дерзость. Со временем его слабое зрение подстроилось к полумраку, и Гу Юнь различил тёмный силуэт. В нос ударил запах успокоительного.

Холодный пот не успел высохнуть. Когда Гу Юнь нахмурился, от напряжения на лбу выступило еще несколько капель.

«Что он здесь делает?» — подумал он.

Ни слова не сказав, Чан Гэн покрутил масляную лампу в изголовье походной кровати, вытащил из миски полотенце и утёр ему пот.

Тело Гу Юня обмякло, как будто душевная рана снова дала о себе знать, отзываясь тупой болью в груди. Он заметался на постели и, наконец найдя монокль, произнес:

— Я сам...

Чан Гэн низко опустил голову и, не обращая ни на что внимания, мягко и спокойно прижал его запястье к постели.

Гу Юня мучило необъяснимое чувство вины. Он нервно облизал губы и подумал: «Неужели кто-то сболтнул лишнего?»

Тем временем, Чан Гэн обтёр его, поправил одежду и укутал в одеяло. Лишь после этого он набрался смелости поднять голову и посмотреть ему в глаза.