Убить Змея
Шрифт:
— Пригодилось?
— Ну, блин, еще как! Утром стрелка была. Теперь к бабке твоей мимо меня никто не вопрется. Скажи, пусть спит спокойно. А этот фраер из префектуры вообще попал штук на… по самые не балуйся.
Глеб вздохнул:
— Ладно, жизнь рассудит.
В этот момент подъехали два черных «мерседеса».
— Папаня, — кивнул на них Вася. — Почти не опоздал.
Из каждого «мерседеса» вылезли по два амбала. Глеб сморщился, как от кислятины.
— Дешевка твой Папаня, — сказал он. — Маленькая трусливая дешевка.
Вася хмуро на него покосился.
— Получше других, —
— Идите в задницу, — отмахнулся с досадой Глеб. — У меня разговору-то минут на десять. Не хватало еще с вами бухать.
— Так и передать? — обиделся златозубый.
— Передай: огромное спасибо, но у меня нет времени.
С этим Вася отошел, «перебазарил» и, вернувшись, повторил приглашение в кабак. Глеб разозлился не на шутку, и златозубый отправился на очередной тур переговоров. Путем этой «челночной» дипломатии было наконец достигнуто соглашение, в результате которого Глеб и Папаня оказались в бордовом Васином «вольво».
Дока был сегодня в шикарном пальто, в костюме и при галстуке. Притом, судя по интенсивности благоухания, похоже, он вылил на себя полведра дорогого парфюма.
— Ну как прикид? — подмигнул он Глебу. Глеб внимательно его рассмотрел.
— В замызганных штанцах ты выглядел сексуальней.
Дока сверкнул плутовскими глазками.
— Склочный ты мужик, Француз. Колючий и несговорчивый.
Глеб вздохнул.
— Два вопроса к тебе, Игнат. Соврешь — убью прямо здесь. Условия задачи ясны?
— Я не фраер, не бери на испуг, — окрысился Дока, но глаза его беспокойно забегали.
— Вопрос первый, — невозмутимо проговорил Глеб. — Недавно с тобой встречалась журналистка Даша Лосева. Ты водил ее в ресторан, помнишь?
Брови Доки озадаченно приподнялись. Он пригладил свои жидкие волосенки.
— Из «Вечернего курьера»?.. Еще бы! Забудешь такую!.. А что? Бизнесом моим интересовалась, связан ли он с криминалом. — Игнат хохотнул. — Нет, говорю, у меня все легально. Еще расспрашивала про Самарскую… ну, которую накануне замочили, знаком ли я с ней… Короче, Француз. В чем проблема-то?
Глеб посмотрел на него в упор.
— После встречи с тобой, Игнат, у этой корреспондентки начались неприятности. Ей стали звонить с угрозами, чтоб не лезла не в свое дело, не то хуже будет. Это я мягко выражаюсь. «Хвоста» ей навесили, преследовали по пятам… Что ты об этом скажешь, Игнат?
Брови Доки поднялись еще выше.
— Думаешь, это я? — ткнул он себя в галстук. И вдруг с облегчением рассмеялся. — Вроде умный ты мужик, Француз, а такую пургу гонишь! Ну посуди сам: зачем я буду на девчонку изжогу нагонять? Чем она мне помешала? — Дока явно перестал нервничать.
Глеб задумчиво потер переносицу.
— Ладно, вопрос второй. Ко мне в руки случайно попал список интересных людей, составленный журналисткой Самарской. Кто-то из этого списка, похоже, ее и пришил. Кто-то… может, мастера бального танца или художник. А может, французская актриса, генерал ФСБ или фотомодель. Там, кстати, и дружок твой Дмитрий Грачев, и сам ты, Игнат Владимирович Дока, с пометкой «криминальный авторитет». Занятная
Папаня небрежно махнул рукой.
— Проще пареной репы. Больше вопросов нет?
Настал черед Глеба поднимать брови.
— Нет, это последний.
Дока расслабленно развалился на спинке сиденья.
— Мастера бальных танцев — это Валька Манько, правильно? Почти два года ее трахаю: у Пашеньки ейного вообще не встает…
— Короче, — поморщился Глеб, — не отвлекайся.
— А я и не отвлекаюсь. Исполнила как-то мне Валюша минет… Ну все, всё! Потом заняла у меня пять штук баксов… Неслабые у нее расценки, да? Ну ладно, заняла она, значит, пять штук и стала зазывать то ли на семинар, то ли на симпозиум, где собираются какие-то крутые люди — покруче президентов, — которые могут меня к чему-то там приобщить… Надо знать Валю: проявишь недоверие — плешь проест и месяц к себе не подпустит. Ладно, говорю, а телки там будут? Самые лучшие, говорит: фотомодели да кинозвезды. Про ФСБ и МВД, сучка, даже не упоминает… В общем, поперся я туда, лох старый. Глядь — а за мной дружок закадычный Малхасянц из МУРа. Его я мигом засек: он и не скрывался, прилип внаглую. Да хрен с тобой, думаю, паси — я на отдыхе. Приезжаю, значит. И первый, кого зырю на этой сходке, Митька Грач. Весь расфуфыренный, падло, по-английски чешет — я те дам! А на сцене какой-то чурка размалеванный фокусы задрючивает, и в зале все прямо торчат. Гляжу вокруг — ни одной нормальной телки, сплошные мымры. Покрутился я там, значит, покрутился…
— Все, Игнат, спасибо, — перебил Глеб, выходя из машины. — Ты мне очень помог.
— Пользуйся, — махнул рукой Дока. — А как насчет поединков? Может, надумаешь?
— Ага, шнурки только поглажу. — Глеб захлопнул дверцу, пересел в свой «жигуленок» и уехал.
А на его место плюхнулся Вася.
— Ну чё? — воззрился он на Папаню.
— Да так… — Дока отвернулся к окну, — помощи просил. Наезжают на его знакомую, грозят по телефону. Я сказал, подумаю.
Но Василий был отнюдь не простак.
— Папань, чё ты гонишь? — ухмыльнулся он.
— Ну ты, сосок отгрызанный! Хлебало-то закрой! — рявкнул вдруг Игнат. И тут же, как бы извиняясь, похлопал Васю по плечу. — Как думаешь, он Грача зарыть сможет?
— Ну, — уверенно кивнул Вася.
Дока опустил стекло и плутовато взглянул на здание школы.
— Так надо помочь человеку, — сказал он, — в этом конкретном деле.
Висящее над школой солнце, казалось, подмигнуло ему из-за облака и спряталось, чтоб не рассмеяться.
Дверь открыл Стас и спросил, понизив голос:
— Почему Такэру называет тебя сэнсеем?
Глеб снял куртку.
— Я его тренировал около месяца. Еще вопросы есть?
— Не за один раз, — улыбнулся рыжий.
— Да чего там, — вздохнул Глеб, — выстреливай уж всю обойму.
В комнате Даша играла в шахматы с Ильей. Такэру напряженно «болел». Белые фигуры Даши теснили черных по всему полю. Илья нервно поглаживал курчавую бороду.
— Шолом, — обронил он при появлении Глеба.
Даша подняла на Глеба сияющие глаза и тут же уставилась на шахматную доску.