Убитая жизнь
Шрифт:
Позвонил Сергей.
— Ты где копаешься?! — раздраженно шипел брат. — Мэр копытом бьёт — видеть тебя хочет. Ты подарок купила?!
Таня чуть не выронила смартфон. А вот про подарок она забыла!
— Нет, — раздался в салоне такси её растерянный вздох.
— И что будешь делать?
Она молчала. Конечно, приличия требовали наличие подарка, тем более на юбилей, но Таня не представляла, что можно подарить мэру. У градоначальника было всё, даже пресловутый «золотой» унитаз. Удивить мэра чем-либо было невозможно — до «прихода» в этот городок, он отработал во
Тане вдруг стало всё равно. Мэр пользовался услугами её фирмы, наказывая налоговыми проверками неблагосклонных к нему предпринимателей городка, а она подводила их отчетность под банкротство или выкуп бизнеса подконтрольными мэру структурами. Как было в прошлом году, когда все услуги ЖКХ в городе стали принадлежать ставленникам градоначальника.
— А ничего не буду делать, Серёж…
Таня решительно выключила телефон. Отчего-то такая суета ей надоела, хотя раньше была жизненным приоритетом. Чтобы забыть о подарке на юбилей высокопоставленному чиновнику в городе? Да такого никогда не было — Таня за неделю до даты землю носом рыла, стараясь угодить.
Брат встречал её на крыльце ресторана. Фасад двухэтажного здания был украшен гирляндами из разноцветных надувных шаров, а на крыльце под колоннами стояли большие вазы с живыми цветами. «Только транспаранта не хватает» — усмехнулась Таня, выходя из такси.
— Танюха, выглядишь офигительно! — вытаращил глаза Сергей и шепнул на ухо. — Все упадут от зависти…
Конечно, никто не упал, когда она, держа брата под руку, вошла в холл ресторана, но то, что на Таню все обратили внимание — факт.
Она подошла к виновнику торжества. Жена мэра тут же нахмурилась и скривила губы, но через секунду приторно улыбнулась.
— Хорошо выглядите, Татьяна Сергеевна.
Таня сказала мэру несколько поздравительных фраз, а он в это время не мог отвести восхищенного взгляда, рассматривая её фигуру в платье от Аллы Волошиной. Ещё Валерия «наколдовала» Тане макияж и прическу. Маленький изящный золотой медальон на цепочке покоился ровно над ложбинкой груди, приковывая внимание и к себе, и к месту покоя. Начальник налоговой инспекции города, уже изрядно принявший алкоголя, пристально взглянул на Таню и облизнул вмиг пересохшие губы. Тут же получил чувствительный тычок от своей супруги, с неприкрытой завистью рассматривавшую эффектную Таню.
Всё было, как обычно. Льстивые, пафосные речи сменялись звоном бокалов и вставками торжественной музыки. Чиновники и бизнесмены пытались перещеголять друг друга дорогими подарками мэру и длиной поздравления.
Тане было скучно. И стало противно.
Эти лица, эти искусственные улыбки на них… Блеск громоздких украшений на женщинах, и ужимки мужчин, выражающих радость и восторг. И как ей всё это нравилось? Тот же Евгений в своём рабочем комбинезоне и то выглядел свежее и чище — по-настоящему мужчиной, а не какой-то куклой во фраке и пиджаке. Да и в пиджаке её рабочий смотрелся предпочтительнее всех.
Таня решила «поплакаться» и стала искать брата.
Нашла его в баре. Сергей молча
— Что случилось? — она присела рядом за барную стойку и заказала подскочившему бармену легкий коктейль.
— Тебе действительно интересно? — Сергей пьяно выпятил губы. — Или из вежливости спрашиваешь?
— Из вежливости. Я поплакать пришла.
— У-у, — протянул он, глотнув виски. — Тебе есть кому поплакаться, — Сергей обречённо опустил плечи. — А меня в понедельник порвут на ссаные тряпки…
— Так всё плохо? — удивилась Таня.
Он поводил ладонью в воздухе, изобразив неопределённость.
— Хуже, чем плохо, Танюха. Катастрофично!
Бармен, услыхав возглас начальника полиции, было, приблизился из любопытства, но увидев злющий взгляд Тани, решил не рисковать и отошёл к дальнему краю стойки.
— Рассказывай, — скомандовала она брату. — Я помогу.
Он взглянул на неё мутно-удивлёнными глазами.
— А, ну-да! Узнай у своего Волошина, кто машиной сбил его мать и жену. Может, он того… видел? А, впрочем, не узнавай — я знаю, кто это сделал, — бормотал Сергей, будто в пьяном бреду. — Сынок нашего начальника налоговой… Приколись, Тань! А командир наших ДПСников — его сват, друг, да хрен поймешь кто… вощем соратник. Следователь ведь приходил к жене Волошина в больницу — показания взял, а вот заявление не оформил. А потом эти показания и опросы свидетелей тупо похерил… Нет дела — нет тела… Или, наоборот?
Сергей допил виски, взмахом руки подозвал бармена и показал на пустой стакан:
— Н-налей…
Бармен налив, предпочёл уйти подальше. Сергей продолжал.
— Вощем, я в то время был в отпуске, а к мому заместителю пришёл наш главный фискал и намекнул, что дело открывать не надо. И хорошо так намекнул, что мой зам подал рапорт об увольнении. А следак вывернул всё так, будто женщина, везя инвалида в коляске, сама напоролась на машину и повредила себе позвоночник. В итоге… два инвалида. И ведь нашли тех, кто это подтвердил.
Таня не поверила.
— И Евгений ничего не сделал?!
Сергей громко хмыкнул.
— Он был в какой-то конд… комдировке… Правда, не знаю — в какой… Мать-то его у палаты невестки дневала и ночевала. Говорят, персонал больницы её кормил, ухаживали за ней, как могли. А ему сообщить… ну никак. Телефона никто не знает, мать его мычит нечлен… раздельно, а жену под сном держали почти месяц. Пока он сам не приехал.
— Откуда ты всё это знаешь?!
Сергей выпил весь стакан залпом.
— Ухх… Танюха, мир не без добрых людей. У моего главного опера жена в больнице работает. А дело завели и отправили на дознание — Волошин твой постарался…
Подполковник ослабил галстук резким движением.
— Следак закрывает, а тот заявление — хлоп! И дело в дознание… уже два года тянется. Я дело-то почитал… Там такое!.. Безобразие. Сынок уже за границей давно, а машину тут же продали.
— А ты тут причём, Серёж?!
Он не стал говорить сестре о посещении его кабинета спецназом во главе с суровым мужиком. Подписку же взяли. Как не стал говорить и о причине появления спецназа.