Убитый манекен : сборник

Стееман Станислас-Андре

— Ты, случайно, не тронулся?.. Фараоны не дадут тебе даже завернуть за угол! У каждого из них за пазухой описание твоих примет!

Фредди закончил работу над своей прической, внеся последний штрих при помощи трех обслюнявленных пальцев:

— Спокойно! За угол улицы завернет не Фредди, а Мартен…

— Мартен, твой братан? — переспросил Нестор Парфе, не понимая, о чем идет речь.

Фредди воспользовался минутным замешательством Нестора, его ловкие пальцы пробежали к вискам, все более обесцвечивая их с каждым прикосновением:

— Заметь,

это тем более несложно, что в детстве чего я только ни делал, чтобы не быть на него похожим и избавиться от наших семейных черт… Вплоть до мельчайших деталей! Когда мы уже повзрослели, Мартен выходил в ненастье с зонтиком, я же брал трость, рискуя вымокнуть до нитки! Если он надевал фетровую шляпу, я назло ему — котелок. Если в дополнение к зонту он надевал еще и плащ, я доходил до того, что оставлял дома трость или снимал с себя пальто с капюшоном! В тот день, когда он начал носить костюмы с двубортными пиджаками, подражая мне, я перешел на брюки для игры в гольф. Когда он надел замшевые ботинки, я — ботинки из шевро… Возьмем теперь галстуки! Вначале он хранил верность манишкам, придающим солидность, я же — университетским галстукам. Когда он завязал галстук, я перешел на бабочки, опередив его. Но стоило ему с опозданием вернуться к буржуазным манишкам, как я вновь взял на вооружение галстуки. Полный цикл! Всю нашу жизнь мы играли в своеобразную игру «ты это надеваешь, я это снимаю»! Всякий раз, оказываясь вместе, мы, однако, никогда не были абсолютно похожими, в нем было что-то такое, чего не хватало мне, и наоборот; то он казался более молодым, а я более старым, то я моложе, а он старше. Случалось, что его называли Фредди, и тогда он как-то подтягивался, а меня — Мартеном, и это меня старило…

— Неужели вы так похожи? — простодушно спросил Нестор Парфе.

— Как братишки, папаша! — пошутил Фредди. — Если не считать нескольких отличий. Первое: Мартен почти никогда не брился (у него нежная персиковая кожа, и от бритвы на ней возникает раздражение); второе: он и сегодня нацепляет на себя целлулоидные воротнички и воняет нафталином… Не найдется ли у тебя нафталина, Нестор, взамен моей лавандовой воды?

Фредди обернулся: метаморфоза свершилась — бабочка вновь стала куколкой.

— Ну, что скажешь?.. Ты меня узнаешь?

Нестор не отличался красноречием, иначе он, как и его отец, сделался бы аукционистом.

— И да, и нет, это ты и вроде бы не ты! — Он подыскивал слова. — Слушай, ты напоминаешь человека, в которого превратишься через десять лет… если только легавые дадут тебе эту десятилетнюю отсрочку! — Он вдруг понизил голос и спросил доверительным тоном — Кстати, ты, наверное, не раз выдавал себя за Мартена?.. Например, той ночью, когда прикончил этих двух типов?

Фредди рассмеялся, обнажая все зубы:

— А ты кумекаешь!.. Иначе к чему иметь своим братом честного человека?..

Повернувшись спиной к раковине, он взял оба чемодана, весьма почтенных чемодана, которые на первый взгляд не могли содержать ничего, кроме свечек и статуэток святых.

—

Чао, Нестор!.. Если не увидимся, я тебе напишу.

Нестор принялся машинально убирать комнату. Очарованный этим чудесным превращением, он забыл о неоплаченном счете.

— Чао, Фреголи! — попрощался он.

Через десять минут, когда он споласкивал стаканы за своей стойкой, входная дверь «Ла Посада» с грохотом распахнулась, ударившись о стену и выбив кусок штукатурки.

— Ах, это уже ты! — воскликнул. Нестор Парфе, потирая руки. — Значит, ты не смылся?

Посетитель облокотился о стойку с хмурым видом.

— Посмотрите хорошенько!.. Мне в глаза!.. Я не Фредди Доло! Я его старший брат Мартен!.. Если судить по тому, как вы меня встретили, Фредди, наверное, опять узурпировал мою внешность?

Нестор только что пропустил рюмку рому. От этого мысли у него в голове путались. Он убрал бутылку куда-то за спину, дав себе слово приобрести ром другой марки.

— Узурпировал! — проворчат он сердито. — Узурпировал! Не могли бы вы говорить попроще?

К несчастью, посетитель, похоже, отличался последовательностью. Выбросив свою крепкую руку над стойкой, он схватил Нестора за шиворот и прохрипел:

— Где Фредди?.. Говорите, или я за себя не отвечаю!

Нестор услышал — и почувствовал, — как его рубашка затрещала по всем швам. Отличная, сшитая на заказ, из чистого шелка, за которую он выложил десять тысяч!

— Фредди только что ушел, и я не знаю куда! — оправдывался он, икая. — Я не думаю, что он сюда вернется.

Посетитель наконец извлек его из-за стойки, как улитку из раковины. И Нестор убедился в том, что тот на поверку оказался еще более здоровым малым.

— Веди меня в номер!

— Сию минуту, мсье! — сказал Нестор. — Только выключу газ…

В номере, покинутом Фредди, кровать еще не была убрана, пепельница по-прежнему была заполнена окурками, в бутылке «Фроми» не осталось ни капли.

— Ладно, убирайся! — сказал незваный гость, растягиваясь на смятых простынях и подложив под голову руки с утомленным видом.

«Сам деревенщина, а поучает парижан!» — со злой обидой подумал Нестор Парфе, подчиняясь приказу.

Дверь открылась и закрылась опять.

— Добрый вечер, Мартен! Кажется, мы идем с вами по одному и тому же следу?

Мартен нервно курил, глядя в потолок. Он ничего не ответил.

Мсье Венс не стал настаивать, пододвинул к себе стул и сел на него верхом. Комната погружалась в вечерние сумерки.

— Фредди, похоже, не торопится вернуться! — сказал он после долгого молчания. — Может быть, поужинаем, чтобы скоротать время?

Мартен, по-прежнему лежавший на спине, продолжал исследовать потолок и все, что там было начертано: прошлое, настоящее, будущее…

— Как хотите! — пробормотал он. — Я не голоден.

Точно так же сказал бы и Фредди.

К десяти часам на ближней колокольне зазвонили, и от этого звона задрожали стекла.

Мсье Венс с сигаретой в зубах изучал Мартена.