Убитый манекен : сборник
Шрифт:
Жоэль с мрачным видом сложила оружие, но доехала не дальше Палезо:
— Вы вдвоем можете ехать дальше… А я возвращаюсь…
— Но почему? — растерянно воскликнула Дото.
— Все кружится, — просто ответила Жоэль. — Эту машину качает, как гондолу. Меня тошнит.
Лежанвье, озадаченный, искоса поглядывал на нее. Жоэль и в самом деле побледнела, волосы прилипли к влажным вискам.
— В таком случае, — начал он. (Он хотел сказать: «Я тебя отвезу», но прикусил язык — Диана не простит столь поспешного
Он обернулся к Дото, взглядом умоляя о помощи, но Жоэль его перехватила:
— Не нуждаюсь в няньке! — со злостью бросила она. — Я хочу, чтобы меня оставили в покое, выпью рюмку кальвадоса в баре, по-пролетарски. И вернусь автостопом на попутке или на поезде, как большая, а уж если не выйдет, возьму такси. У меня есть на что, — заключила она, похлопывая по карману куртки, чтобы предупредить любые новые возражения.
Лежанвье охотно наградил бы ее парой пощечин, но это могло создать неприятный — и запоздалый — прецедент. Он не помнил, чтобы хоть однажды поднимал руку на свою дочь.
Ему не давал покоя один вопрос: ей действительно нехорошо, или она инстинктивно хочет разрушить планы Дианы, вставить ей палки в колеса?
Он заметил, что она качнулась, став ногой на дорогу, придержалась за дверцу, прежде чем ее захлопнуть, и его сомнения рассеялись.
— Выпей аспирин, — по-отечески посоветовал он. — И как вернешься — сразу ложись. Не делай глупостей.
Жоэль слабо улыбнулась ему, прежде чем направиться к маленькому свежевыкрашенному кафе с террасой, украшенной кустами бересклета в кадках.
— О’кей, В. Л., мы прощаемся ненадолго! (Она полуобернулась и помахала рукой, чтобы его успокоить.) Обещаю тебе отклонять все гнусные предложения.
Дото перебралась сзади на место Жоэль, положила ногу на ногу, рискуя не вовремя отвлечь внимание водителя.
— Забавно, да? — заметила она, когда «мерседес» вновь набрал скорость. — Эти симптомы…
Лежанвье следил за дорогой.
— Сколько ей сейчас лет? Семнадцать?
— Скоро восемнадцать.
— Ей можно дать все двадцать. Вы верите, что ей в самом деле стало нехорошо?
— Да. Вы нет?
— Лучше будем надеяться, да? — коварно сказала Дото.
Украшенная весенней соломенной шляпкой, она заехала за Лежанвье в контору чуть позже шести — они условливались на пять, — и они помчались сквозь вечернюю дымку, оба молчаливые, почти враждебные друг другу. Адвокат ногой вдавливал в пол акселератор, отрывая взгляд от дороги только для того, чтобы перевести его на светящиеся часы в панели машины.
100, 110, 120…
Какое безумие оставить Диану один на один с Лазаром! Какая трусость!
После стычки в павильоне накануне вечером разве все не стало много проще?
Следовало взять этого негодяя за шиворот и выбросить за двери
Так раненый лев неожиданно бьет лапой.
Право на вашей стороне, дорогой!
Взять его за шиворот, вышвырнуть вон как грязного попрошайку, прикидывающегося слепцом…
Нет, даже сейчас все было не так просто!
Когда адвокат выразил опасение, что крах его карьеры повлечет за собой конец их любви, Диана тоже сказала: «Да, вероятно!»
Совершенно честно. Признавая против воли, что Лазар остается сильнейшим.
Белый портал «Боярышника»…
Последний поворот.
«Жнивье»…
«Спасибо, Фанжио, я поднимусь переодеться, накину свитер, — произнесла Дото скрипучим голосом. (Никогда еще она не молчала так долго.) — Не рассказывайте Билли, как мы провели время, он нас прикончит!»
Вечный хамбурговский юмор…
— Диана! — уже звал Лежанвье, проходя из комнаты в комнату, на ходу стягивая теплые перчатки, пальто и вязаный шарф.
Дианы не было ни в холодной враждебной гостиной, ни в ее «келье», где окна были распахнуты настежь, ни в спальне, где на полу валялась одинокая туфля.
Не было ее и в комнате Жоэль, дверь которой Лежанвье бесшумно приоткрыл, — Жоэль, прямо в одежде рухнувшая на кровать, спрятав голову в подушку, дышала тяжело и прерывисто. На маленьком столике рядом стояло полстакана мутной воды, побелевшей от растворенного аспирина.
Лежанвье глянул на часы, люминесцентные, как в машине. Без десяти семь. Сабина уже давно должна была вернуться в деревню и готовить ужин своему мужу. Валент, старый садовник, тоже покидал «Жнивье» с наступлением вечера. Не отпрашиваясь.
Лежанвье споткнулся обо что-то — Греффье, арденнский бассет, незаметный, пока на него не наступишь. Мстительный Греффье вцепился зубами в его брюки, и адвокат проволок его метров десять.
Лежанвье бросился в парк, побежал к охотничьему павильону, толкнул дверь, которая сопротивлялась, словно прижатая чем-то.
Ему пришлось сильнее налечь плечом, и снова он споткнулся о неожиданное препятствие, ощупью нашел выключатель.
Бра слабо засветилось между двумя оленьими головами.
Диана, упавшая навзничь среди обломков стула, с открытыми до бедер ногами, смотрела на него бессмысленными глазами. Свежая рубиновая капля выступила у нее под левой грудью.
Глава девятая
Если я когда-нибудь потеряю вас…
Вы еще меня не потеряли…