Убийца из Квартала красных фонарей

Баантьер Альберт Корнелис

— «Сказываю вам, что так на небесах более радости будет об одном грешнике кающемся, нежели о девяноста девяти праведниках, не имеющих нужды в покаянии», — продекламировал Декок.

Отец Матиас посмотрел на него, качая головой.

— Евангелие от Луки, — тотчас подхватил он. — Глава пятнадцатая, стих седьмой.

Декок улыбнулся.

— Настолько точно, не помню. Куда лучше я разбираюсь в статьях Уголовного кодекса.

Отец Матиас промолчал, убирая книгу в ящик стола. Инспектор подошел к нему поближе.

—

Деньги были украдены из этого стола? — осведомился он.

— Да, — кивнул старик. — Именно из этого. — Выдвинув нижний ящик, он достал оттуда большой желтый конверт. — Деньги я всегда храню здесь. У меня нет обыкновения пересчитывать их каждый день, но вчера я это сделал. Видите ли, мне надо было оплатить счет и…

— Так-так, — заинтересовался Декок. — И?..

— Там не хватало сотни.

— С какого момента? Мне важно знать, когда вы в последний раз пересчитывали деньги — до вчерашнего дня?

— Кажется, на прошлой неделе… да, точно, на прошлой! По-моему, это было в субботу.

— И тогда недостачи не было, так?

— Да, — уверенно ответил старик. — Сотня… да, я думаю, так. — Он сокрушенно вздохнул. — Честно говоря, я не слишком внимателен… даже беспечен. Да и вообще, деньги меня не слишком интересуют.

— Зато другие проявляют к деньгам прямо-таки непомерный интерес, — ядовито заметил Декок. — Вам следует помнить об этом, отец Матиас. Ваша неосторожность привела к тяжелым последствиям.

Старик виновато опустил голову.

— Я… я не подумал об этом.

И вновь Декока охватили жалость и сочувствие.

— Во сколько вы пересчитывали деньги? — тихо спросил он.

Старик удивленно вскинул брови.

— Вас интересует вчерашний день?

— Нет, прошлая суббота.

— По-моему, часа в три пополудни.

Декок быстро подсчитал в уме.

— В таком случае в целом у вас пропало двести гульденов. Я не ошибся?

— Нет, — вздохнул старик. — Именно так.

Декок утомленно потер глаза — он опять вымотался до предела, однако голова по-прежнему работала четко и ясно. Мысленно сыщик видел каждый фрагмент головоломки — мотивы и (что куда важнее) доказательства.

— Могу я взглянуть на деньги? — попросил он.

Нагнувшись, отец Матиас вновь достал из нижнего ящика желтый конверт.

— Вы знаете точно, какая сумма здесь сейчас?

Старик кивнул.

Декок подошел к одному из кресел и сел спиной к отцу Матиасу. Фледдеру тоже не было видно, что он делает. Через несколько минут инспектор вернулся и положил конверт на стол.

— Прошу вас, пересчитайте их снова. — Старик молча повиновался. — Все точно?

— Да, — ответил отец Матиас, — все до последнего гульдена.

Декок вздохнул.

— А теперь, пожалуйста, слушайте меня внимательно. Я прошу вас с сегодняшнего дня пересчитывать деньги ежедневно. Скажем, в восемь часов вечера. Договорились?

— Если вы этого хотите…

— Да, — твердо заявил Декок, — именно этого я и хочу.

Отец Матиас с ошеломленным видом кивнул. Казалось, он совершенно не представляет, в чем дело. Декок

предупреждающе поднял палец.

— Как только вы вновь заметите пропажу, — продолжал он, — немедленно позвоните мне. Я оставлю вам свой номер.

— Сразу же позвоню, можете не сомневаться, — торопливо заверил его проповедник.

— Отлично, отец Матиас! Надеюсь, вы не забудете это сделать. Это единственный способ поймать вора.

Старик печально посмотрел на него.

— Я даже точно не знаю, имеем ли мы дело с воровством. Как я уже сказал, я довольно безответственно обращаюсь с деньгами. Возможно, я ошибся, и ничего не пропало.

Декок положил руку на худощавое плечо старика и почувствовал нервную дрожь.

— Отец Матиас, — как можно более убедительно обратился он к проповеднику, — вы ведь не желаете больше отягощать свою совесть, не так ли? Вы знаете, что вор существует. И даже не сомневаетесь, что он совершит кражу вновь. Более того… вы понимаете, зачем ему нужны эти деньги!

8

Глубоко засунув руки в карманы дождевика, мрачный Декок неторопливо шагал по улицам Старого города. Покидая дом отца Матиаса, он то и дело оглядывался на слегка сгорбленную фигурку, одиноко стоявшую на крыльце захламленного дома. Несколько раз инспектор с трудом подавлял желание вернуться, подобрать какие-то более теплые слова, дать новые указания… Однако он продолжал свой путь, хотя и знал, что с каждым шагом приближается к драматической развязке.

Декок и сам толком не понимал, радоваться ему или грустить, добившись разгадки. Трудно сказать. Он все еще мог повернуть назад. Конечно же, мог. Посоветовать старику побыстрее уехать из города — либо немедленно, либо не позднее воскресенья. Не останавливаясь, инспектор пожал плечами. Это не имело никакого смысла. Да и глупо было бы ломать все планы сейчас, поддавшись сентиментальному порыву. Он был обязан выполнить свой долг.

Рядом с ним молча брел Фледдер, размышлявший о причинах столь внезапного интереса Декока к обыкновенной краже в доме безобидного и никому не мешавшего седого проповедника. Он никак не мог связать это с делом воскресного душителя, но понимал, что какая-то связь все же существует. Инспектор не из тех, кто станет попусту тратить время и отвлекаться на всякого рода пустяки, расследуя важное дело об убийстве. По крайней мере, так казалось самому Фледдеру.

Вернувшись в участок, Декок направился прямиком в кабинет комиссара. Фледдер хотел обождать снаружи, но инспектор жестом приказал ему следовать за ним.

Комиссар Роос, являвший собой полную противоположность Бюитендаму — своему преемнику, который должен был вскоре занять его место, — при их появлении немедленно поднялся из-за стола. Его лицо излучало радушие. Обменявшись с детективами энергичными рукопожатиями, он указал на ряд стульев в углу комнаты.

— Прошу садиться, господа, — пригласил комиссар. — Устраивайтесь поудобнее. И рассказывайте поскорее, как идет расследование. Есть успехи?