Убийца Леди

Макбейн Эд

— Может, кто-нибудь скажет мне, в чем, собственно, дело? — поинтересовался Самальсон.

— Нет, не скажем, — ответил Бирнс.

— Ну и порядочки в нашей полиции! — вскипел Самальсон. — Но хоть бинокль мой мне можно забрать?

— Он нам больше не нужен, — сказал Бирнс.

— Спасибо, хотя и не за что, — отозвался Самальсон, хватая бинокль.

Хоуз проводил его до порога и посмотрел, как он спускался по лестнице, все еще кипя от возмущения.

О'Брайен вышел из комнаты через секунду.

—

Можно, я тоже пойду? — спросил Фрэнки.

— Погоди, сынок, — попросил Бирнс. — Ты нам еще понадобишься.

— Для чего? — удивился мальчик.

— Мы будем рисовать портрет, — объяснил Бирнс и позвал: — Мисколо!

Из-за перегородки вынырнула голова Мисколо.

— Чего вам?

— Молоко у тебя найдется?

— Конечно.

— Пожалуйста, налей мальчику молока. И дай ему печенья. Хочешь печенья, Фрэнки?

Фрэнки кивнул. Бирнс взъерошил ему волосы и вернулся в свой угловой кабинет.

Глава 10

Без двадцати три прибыл полицейский рисовальщик. Внешне он совсем не походил на художника. На нем не было ни блузы, ни галстука-бабочки, и пальцы его не были испачканы краской. Он носил очки без оправы и больше всего напоминал утомленного продавца жидкостей от насекомых.

— Это вам, ребята, нужен рисовальщик? — спросил он, ставя на загородку свой чемоданчик.

Хоуз поднял на него глаза.

— Да, — ответил он. — Входите, не стесняйтесь.

Рисовальщик зашел в отдел.

— Джордж Анджело, — представился он, протягивая руку. — Никакого отношения к Микелю, я имею в виду Микеланджело, ни родственного, ни в смысле таланта. — Он ухмыльнулся, выставив на всеобщее обозрение крупные белые зубы. — Кого будем рисовать?

— Привидение, — пояснил Хоуз. — Призрака, которого видели я и мальчик. Мы опишем его вам, а вы набросаете портрет. Идет?

— Идет, — кивнул Анджело. — Надеюсь, вы оба видели одного и того же призрака.

— Да, — подтвердил Хоуз.

— И более-менее одинаково его запомнили. А то у меня один раз было двенадцать свидетелей, так вот каждый из них описывал одного и того же подозреваемого совершенно по-разному. Вы представить себе не можете, насколько бестолковы типичные свидетели преступления. — Рисовальщик пожал плечами. — Но сейчас, надеюсь, из нашего сеанса выйдет толк, потому что полицейские умеют ухватывать внешность, а дети невинны и не предубеждены. Будем надеяться, у нас все получится.

— Куда вы хотите сесть? — поинтересовался Хоуз.

— В любое место, где есть свет, — ответил Анджело. — Например, за тот стол у окна.

— Отлично. — Хоуз повернулся к мальчику: — Фрэнки, пошли туда!

Они подошли к столу. Анджело открыл свой чемоданчик.

— Рисунок пойдет в газеты?

— Нет.

— На телевидение?

—

Нет. У нас нет для этого времени. Мы просто раздадим портрет подозреваемого полицейским и будем показывать его в округе. Вдруг кто-то видел нашего призрака.

— Ясно, — кивнул Анджело, доставая из чемоданчика блокнот и карандаш. Потом вытащил стопку больших листов картона, поделенных на квадратики, сел за стол, прикинул, как падает свет, и еще раз кивнул.

— С чего начнем? — спросил Хоуз.

— Посмотрите на эти карточки, — велел Анджело, — и выберите ту, на которой изображен подходящий контур. — Какая у него форма лица? Квадратная, овальная, треугольная? У меня собраны здесь все возможные типы. Не торопитесь.

Хоуз и Фрэнки принялись перебирать карточки.

— Что-то вроде этого, да? — обратился Хоуз к мальчику.

— Ага, что-то вроде, — согласился тот.

— Значит, лицо у него овальное? — уточнил Анджело. — Ладно, для начала сойдет.

Он быстро набросал в блокноте яйцеобразный контур.

— Теперь нос. Посмотрите, есть ли тут такой, как у него. — Он вытащил следующую карту.

Хоуз и Фрэнки стали послушно изучать различные носы, изображенные на картоне.

— Здесь нет носа, как у него, — заявил Фрэнки.

— Даже ничего похожего нет?

— Может, вот этот. Но не совсем такой, как у него.

— Главное в нашем деле — простота, — пояснял Анджело Хоузу, чертя в блокноте карандашом. — Наш портрет не предназначен для того, чтобы висеть в Лувре. Нам нужно сходство, по которому можно опознать преступника. Полутона и оттенки только вводят в заблуждение. Поэтому самое важное — четкость линий. Вот почему мы, полицейские рисовальщики, работаем только карандашом. Черно-белое изображение проще всего, однако мы не стремимся достичь фотографической идентичности. Наша задача — как можно точнее передать сущность изображаемого человека. Постарайтесь припомнить, нет ли у него каких-либо особых примет или черт — может, что-то буквально бросается в глаза. А я зафиксирую ваши впечатления на бумаге — видите, как все просто. Уточнения будем вносить по ходу дела. Сейчас мы, можно сказать, в самом начале пути; мы будем рисовать снова и снова, пока не добьемся более-менее приличного сходства. А теперь еще раз взгляните на эти носы. Который похож больше всего?

— По-моему, этот, — указал мальчик.

Хоуз согласился.

— Ладно. — Анджело начал рисовать. Потом достал следующую карту. — Теперь глаза!

— Я помню, глаза у него голубые, — объявил Хоуз. — Внешние уголки слегка скошены книзу.

— Да, — подтвердил мальчик.

Анджело кивнул и продолжил рисовать.

Наконец первый набросок был готов.

— Совсем на него не похож, — заявил мальчик, когда Анджело показал им рисунок.