Убийца по имени Ной
Шрифт:
Вот и досталось за неверие.
Виктор долго был примерным учеником, ни разу не выдав себя, — это было трудно, невыносимо трудно. И капля камень точит: Кротов наконец призвал его в свой кабинет для серьезного разговора.
— Вот что, сынок, — начал он ласково. — Мы будем признательны, если ты изложишь свой взгляд на то, почему в Новоспасске не удалась акция нашей церкви. Мы тянули не потому, что не доверяли тебе… — Кротов говорил о себе во множественном числе, Виктор уже привык. — Мы доверяем тебе во всем. Мы хотели сами разобраться и найти причину неудач, но… увы!
Виктор готовил эту фразу больше недели: подбирал слова, интонацию, выражение лица, чтобы сказать наверняка.
— Дело в том… дело в том, что… Дело в том, что местный священник служит молебны против секты и это лишает нашу церковь сил!
— Бред! — стукнул кулаком по столу Кротов. — Такого быть не может. Я запрещаю тебе так говорить о нашей церкви — никто не может лишить ее сил! Наш покровитель гораздо могущественней их Бога.
— Я не знаю, — пожал плечами Виктор, огорчившись, что не так сказал или не то… — Но я случайно познакомился в Новоспасске с несколькими верующими; они в один голос заявили, что это именно так. Их местный священник так боролся и с «Белым братством»…
— Так, тихо… — Кротов помолчал и через некоторое время сказал: — Это похоже на правду… Это правда. Там действительно существует восстановленный монастырь, и наглый поп запросто может наколдовать. Ух, как я ненавижу этих обжор и пьяниц — вот где они у меня сидят… — Кротов полоснул ладонью по горлу. — Православной церкви приходит конец: она выдохлась за две тысячи лет, только обманом она привлекает еще к себе людей. Есть еще, конечно, отдельно взятые сильные личности и среди всякого сброда. Возможно, этот местный поп — из тех…
— Его надо изолировать, — подсказал выход Виктор.
— Его надо просто уничтожить, чтобы никогда больше не вонял! — с дикой злобой прокричал Кротов.
— Я сделаю это, — твердо сказал Виктор.
— Молокосос! — рявкнул Кротов. — Что ты о себе думаешь! Этих упырей… Смерть упырям! Уничтожить такого — целое дело!
— Я знаю как! Наверняка! — воскликнул Виктор, безумно рискуя. Больше он не мог ничего сделать: от ужасного открытия в горле пересохло, язык прилип к нёбу. Вот, оказывается, кто упырь. Мантра — ключевая фраза. Уже существуют сотни, а может, тысячи людей, которые готовы устроить избиение.
— Мы подумаем над твоим предложением — нам надо подумать, — кровожадно сказал Кротов. — Я сообщу тебе.
Эта фраза означала, что необходимо покинуть кабинет.
Глава девятая
ВОЗВРАЩЕНИЕ БЛУДНОГО СЫНА
I
Еще несколько дней Виктора не трогали. Кротова он не видел, продолжались массажи, сауны и бассейны. Виктор был уверен, что Кротов не совещается с советом — он сам и есть этот совет. Выказанная им ненависть к православным священникам могла излиться в черной мессе, в которой, к большому
С тех пор как Виктор ввязался во всю эту историю, у него было много напряженных до предела часов и дней. Но самые последние из них, после того как он «подкинул идею» Кротову, оказались архинапряженными. Казалось, человеку этого просто не выдержать. Виктор ожидал и боялся, что его вновь притащат на эту мессу и теперь-то заставят проглотить «причастие». И тогда он окончательно свихнется.
Только бы день простоять да ночь продержаться — привязались к нему слова Мальчиша-Кибальчиша, словно мантра: день простоять, ночь продержаться… Вроде и правильная мысль, но если бесконечно повторять ее — крыша поедет.
Мантра к этому и призвана. В молитве к Богу обращаешься, а в мантре — неизвестно к кому. Хотя почему неизвестно? Теперь известно — к дьяволу!
— Господи, выведи меня отсюда! — взмолился Виктор. — Сам я только еще в худшие дебри влезу.
Наконец появился Кротов и вызвал в свой кабинет Виктора. Он шел по однообразно красивым коридорам, как преступник на оглашение приговора суда: казнить или помиловать, казнить или помиловать?
С этой фразой он и вошел в кабинет.
— Казнить или помиловать? — устремил Виктор внимательный взгляд на смурного Кротова.
— Казнить, — смурно ответил он.
— Казнить? — переспросил Виктор.
— Не слышал, что ли?! — грубо выкрикнул Кротов.
— Слышал, слышал, — кивнул Виктор и возликовал: победа!
— Вот так-то, сынок… — Кротов повел безумным взглядом. — Моисей повелел.
— Кому поручил? — осторожно спросил Виктор.
— Тебе, сынок, тебе! Это будет твое боевое крещение.
Дальше будто бы отматывали назад прокрученную пленку. Виктору завязали глаза, вывели из дома, довели до вертолета, помогли сесть и во время всего полета он не представлял, с кем имеет честь… Когда вертолет приземлился, его пересадили в машину и везли несколько часов…
Наконец машина остановилась, и ему сняли повязку.
— Это ты, Ной! — радостно воскликнул Виктор. — Я всегда чувствовал именно твою поддержку. Я так и думал, что это ты меня сопровождаешь.
— Радоваться будешь потом, — оборвал тот его. — На задание тебе дается ровно три дня, начиная с завтрашнего утра. Сегодня пятница, утром во вторник ты должен быть на этом же месте — в ста метрах от дорожного указателя «Новоспасск». Вот этим ножом ты совершишь казнь. — Ной показал длинное блестящее лезвие широкого ножа. — Оставишь его на месте казни.
— А можно… каким-нибудь другим способом? — нерешительно спросил Виктор.
— Нет, — отрезал Ной. — Только в самом крайнем случае… А как ты еще можешь?
— Как? — задумался Виктор. — Пожалуй, больше никак… Хорошо, спасибо за совет. — Прозвучало, конечно, глупо, но главное — правдиво.
— И запомни: предательство тебе больше не простится. Ты знаешь: мы тебя из-под земли достанем, — спокойно сказал Ной.
— Когда это я кого предал? — рассердился Виктор совершенно натурально. — Надо было мне сразу все сказать как есть, а то за нос водили-водили…