Убийца среди нас

Силин Анатолий Савельевич

Не раз вспоминал я встречу с вором в законе по кличке Философ. В воровском мире Сибирской области это -- фигура. Философ хотел что-то сказать, но не решился. Почему не решился? Что хотел сказать? Вор в законе исключил групповые убийства кем-то из своих, местных, и я с его доводами согласился. Философ обещал рассказать о появившемся "фактике" начальнику УУР Попову, и я перед отъездом из Сибирска сообщил Попову о пожелании Философа. Их встреча состоялась, но, как выяснилось, ничего особенного Философ Попову не сказал. Беседа свелась к тому, что я, Максимов, его якобы неправильно понял. Нет, тут что-то не так. Заодно хотелось увидеться со Стекловым. Не мог Стеклов, приличное время проработавший с Гвоздевым,

не знать, кто он и откуда. Я в это не верил.

Философа я застал рано утром на его участке. Встречи со мной тот явно не ожидал и удивился:

– - Вы-ы? Здесь?!

– - Да, Алексей Алексеевич, здесь. Если честно, то приехал специально из-за вас.
– - Успокоил, что в УВД об этом не знают.

Оглядевшись по сторонам, Философ предложил пройти в уголок сквера к скамейке, где они когда-то сидели. Но разговор явно не клеился: приезд мой Философа насторожил. Подобные встречи просто так не проводятся, с такими, как он, вопросы решаются иным способом. Значит, следовало расположить его к себе, добиться взаимопонимания, а не лезть с бухты-барахты. Безусловно, Философ информацией владеет, в этом можно не сомневаться.

– - Говорите, что привело.
– - Алексей Алексеевич посмотрел на меня хитроватым прищуренным взглядом: мол, знаем мы вас, мягко только стелете.

И я не стал хитрить, изложил все как есть. Короче, попросил помощи. В беседе больше напирал на сознательность: говорил, сколько бед может натворить преступник на свободе, вспомнил про убитого старика-туркмена, который воевал на территории Каменогорской области и тогда остался жив, а в мирное время нашел смерть, да какую -- врагу не пожелаешь!

– - Но я же Попову все сказал. И потом, почему вы считаете, что мой "фактик", как в тот раз я изволил выразиться, замешан именно в этих убийствах? А разве мало других вопросов?..

"Как бы не "зафилософствовался", -- подумал я.
– - И не дай Бог, управдом нагрянет, тогда беседе -- конец". А еще я боялся, что Философ вдруг поднимется и скажет: "Все, мне пора мести".

Но, к счастью, этого не случилось. Уж что там на него подействовало, какую струнку его души зацепил, но Алексей Алексеевич наконец согласился дать информацию. Правда, с оговорками, что информацию малую, в которой и сам не вполне уверен. Вначале рассказал об уважаемом в городе человеке -- генерале Дворкине, о его единственном сыне Василии, который был в Чечне и вернулся оттуда без ноги, а мог и вообще не вернуться. Сына спас его боевой друг. За это спасителю генерал в знак благодарности подарил машину. Сейчас семья генерала, в связи с его переводом, переехала жить в Москву, сын тоже там, а его друг подарок-машину получил и наездами живет на генеральской даче. В чем же заключались подозрения? Друг сына -- спортсмен, владеет каратэ, дзюдо и еще Бог знает чем, но не это главное. Говорят, что он серьезно болен: после контузии не все в порядке с головой. Есть и другая странность. Оформив на себя через родственников жены машину, он сразу же переоформил ее на другую фамилию. Почему? Попову Философ этого говорить не стал, чтобы не опорочить уважаемую семью. Начнут дергать, проверять, выпытывать, что и как. А если не подтвердится? Философ, опершись подбородком на черенок метлы, умолк.

– - А этот чеченский герой случайно сейчас не на даче?

– - Да нет, дача уже давненько пустует. Изредка наведываются родители жены сына. Они тут живут.

– -Да-а, -- протянул я, -- ситуация и в самом деле не совсем ординарная...

– -Вот-вот, потому и Попову не стал говорить. А с вами, как видите, поделился.
– - Сказав, как найти генеральскую дачу и родителей жены сына генерала, Философ вежливо попросил разрешения заняться своим дворницким делом.

Я ехал в троллейбусе и думал: "Неужели, наконец-то,

напал на след убийцы? Ведь тогда многие вопросы разрешатся. Хотя одни разрешатся, а другие останутся, такая работа..." Вспомнил, как мать говорила мне маленькому, а потом и взрослому, что вначале надо найти себе заботу, а она, эта забота, при желании, все разыщет. Что ж, забота есть, и немалая, а уж разыскать, что потребуется по службе, я сумею. Дышалось и думалось легко, в душе прямо-таки весна и жаворонки поют. Нет, чертовски хороша все же жизнь! А сердце-то как победно стучит! Но успокойся, майор, успокойся, твердит голос рассудка. Не расслабляйся. Вдруг не подтвердится?

Попов встретил радостно:

– - О-о, дорогой землячок, какими судьбами? Как же так, даже не позвонил?
– - Подошел, обнял, расцеловал. А узнав, что я ненадолго и уже в гостиницу устроился, расстроился.
– - Нет, заберу домой и не пытайся сопротивляться.

Но я сказал, что в гости приду обязательно, а жить буду в гостинице. Мне так удобнее.

Говорил о цели приезда, а сам думал, думал, как бы Попова не обидеть да побыстрей попасть в областное ГАИ. Даже от обеда отказался, чем еще больше расстроил земляка. Зато в остальном все было как хотелось: машину Попов выделил и при мне позвонил в ГАИ и СИЗО. Увидеться договорились вечером.

В областном ГАИ меня встретил майор милиции, который и занимался переоформлением генеральской машины на ее нового владельца.

– - Все было сделано без задержки, владелец остался доволен, -- похвастался майор.

– - А как его фамилия?
– - спросил я.

– - Это мы сейчас точно скажем.
– - Майор позвонил паспортистке и попросил принести документы по переоформлению машины генерала Дворкина.
– - Та-ак, доверенность на дарение, заверенная нотариусом, и два заявления. Во всем теле дрожь -- сейчас я узнаю фамилию владельца машины... Вот она: Красавин Петр и его адрес: Каменогорская область, Полянск... Ну и ну! Район, в котором я жил и работал! Разволновался -- словами не передать, а сердце просто из груди вырывается.

– - Просьбу генерала выполнил, -- повторил майор, наблюдая за моим лицом. Да, я был взволнован и почти не слышал, о чем говорил майор. Как же так, ведь по ориентировке и результатам допроса Стеклова фигурировала фамилия Гвоздев. А тут -- Красавин из Полянска. Удивительное совпадение -- земляк! А лучше бы это был Гвоздев... Краем уха я уловил последние слова майора, что Красавиным ему пришлось еще раз заниматься.

– - То есть?
– - встрепенулся я.

– - Через какое-то время он машину продал. Позвонили из дома, кто-то там заболел, и ему понадобились деньги.

– - Выходит, Красавин остался без машины?

– - Выходит так.

– - А кто новый владелец?

– - Это я запомнил -- Николай Гвоздев. Там в паспорте была еще подтирка в фамилии, но это мелочь, детишки иногда балуются...

– - А вы этого Гвоздева в лицо видели?

Майор побледнел. Куда самоуверенность подевалась.

– - Стоял в коридоре какой-то мужик...
– - промямлил, наконец.
– - Ну и паспорт, естественно, был, да и Красавин просил за него... Не мог же я...

– - Вас разве не знакомили с ориентировкой по розыску владельца именно этих "Жигулей", причастного к групповым убийствам?

– - Да точно не помню, кажется, был в отпуске. Но официальный ответ от нас давали.

– - Найдите его.

– - Хорошо-хорошо, скажу, чтобы принесли. А, собственно, в чем дело?

– - Будто сами не догадываетесь! Совесть, майор, хотя бы элементарную надо иметь. И запомните: о нашем с вами разговоре никто, предупреждаю официально, никто не должен знать. Мы еще встретимся.

Как я и предполагал, в ответе ГАИ владельцем машины проходил Гвоздев, а о Красавине -- ни слова. Узелок затягивался.