Убийца среди нас
Шрифт:
– - Можно и воздержаться, раз надо. От людей ведь и правда ничего не утаишь, все пронюхают.
– - У-ух, как здорово!
– - воскликнул наконец Шлыков и встал с лавки.
– - Ну где еще можно получить такое удовольствие?
– - Приятно слышать, -- кивнул Волкол и вместе со Шлыковым пошел к речке. Холодная вода еще больше взбодрила мэра.
– - У вас удовольствие по полной программе получаю, -- фыркнул он, вытираясь полотенцем. Мэр доволен, усталости как не бывало.
Волков пригласил на застолье. Аппетит у обоих зверский, все вкусно и всего много. Тишина и покой. Когда-нибудь и у него будет такая дачка с банькой. А банить его будет Волков. Шлыков засмеялся.
– -
– - поглядел на него Волков.
– - Да помечтал.
– - Мечтать полезно...
После обильного застолья Шлыков обычно с полчаса нежился на диване, но в этот раз заспешил домой. Волков вынес его папку; Шлыков знал, что в нее уже положен ""конверт", и принимал это как должное. Передавая, Волков пожаловался, что собирать денежку стало сложней: "азербоды" между собой дерутся за места. У Волкова все кавказцы -- "азербоды".
– - Ты их не обижай, -- сказал Шлыков.
– - Они хоть и дерутся, да гроши подбрасывают. Вспомни, кто первым меня поддержал? То-то и оно, учти...
– - Учту, Григорий Анатольевич, -- согнулся в прежнем почтении Волков.
– - Когда теперь?
– - Я позвоню.
Возвращаясь, Шлыков думал, что Волков его устраивает со всех сторон. Между ними тайна на двух замках; он должностью тоже не обижен, потому и не продаст -- резона нет.
Открыв дверь, жена сказала:
– - Вот пожалуюсь отцу, он пропесочит.
– - Это она за выпивку. Считает, что зачастил. Отца же Шлыков побаивался. Он для него -- авторитет.
– - А у меня, крошка, новость. Узнаешь -- ахнешь!
– - Шлыков знает уязвимые струнки жены.
– - Говори, не томи, -- тут же сменила она критику на милость. Но Шлыков не спешил. Вначале передал папку и намекнул, что в ней "что-то" лежит, потом довольно пропел про "фрак с бабочкой", а уж потом поздравил с началом строительства собственного коттеджа.
Лицо "крошки" расплылось в улыбке. Но тут же посерьезнело.
– - А чем расплачиваться?
– - спросила, забыв даже про деньги в папке. Обычно она их пересчитывала и говорила, что завтра же поменяет на зеленые, так надежней. Жена у Шлыкова практичная, ее сразу заинтересовало, во сколько обойдется строительство коттеджа.
– - Ничем, -- обрадовал ее Шлыков.
– - Юрка взялся делать. Будут строить для себя, а заодно и нам. Я и классное местечко подобрал. Это тебе не хухры-мухры, а мухры-хухры.
– - Подвыпивший Шлыков нес всякую словесную чепуху, тем более видя, что жена подобрела. Еще бы -- коттедж, да бесплатно!
– - А я постельное белье только что сменила и ду-уш приняла, -- намекнула она.
– - А я только что из баньки и вот как сейчас тебя сграбастаю да в постель эту отнесу!
– - Очки только сними, очкарик!
– - засмеялась "крошка". Нагнув голову мужа, звонко поцеловала.
...Волны радости и удовлетворенности переполняли Шлыкова через край. Всем, всем он доволен! Тихонько журчал жене на ухо:
– - Завтра фронтовиков соберу. Хочу, чтобы на День города строем прошли...
– - Спи, Гриша, спи.
– - Их не так много осталось. Сотни по две деньжат подброшу, довольны останутся. А дружок-то, Юрка, рад. Он наперед смотрит, все понимает. Как считаешь?
Но жена не ответила. А Шлыкову никак не уснуть. Весь в мечтах и думах. Теперь пока не успокоится, не заснет. В голове мельтешение лиц. Вот управляющий банком Негода.
– - Почему банк в одностороннем порядке снижает процентные ставки вкладчикам? Кто дал такое право? Непорядок! Городскому бюджету лишней копейки не подбросят, зато оклады себе установили аховские. Поговаривают, что Негода-банкир тоже на место
– - воинственно прошептал Шлыков.
– - С кем это ты?
– - спросила сонным голосом жена.
– - Да так.
– - Спи, хватит ворочаться...
XXXIV
Когда я в прошлый раз летел из Сибирска, то ломал голову над тем, как сложится работа в Москве, отыщется ли след четырех туркмен. И еще спешил домой, в Каменогорск, чтобы раскрутить по охраннику и водителю Рюмина. В Москве сработали хорошо, а вот Сагунова и Кузнецова, важных свидетелей убийства Рюмина, лишились, и это произошло довольно странно. Гребенкин утверждал, что это подстроено специально, кому-то надо было их убрать. Разве не странно, что в камеру к Сагунову подсадили рецидивиста Федора Кошкина? А ведь начальник СИЗО был персонально предупрежден, чтобы к Сагунову никого не подсаживали. Так нет, уехал, видите ли, отдыхать по путевке в санаторий, а своего заместителя предупредить об этом забыл. Довольно странная, если не сказать больше, забывчивость. А действия Негоды? Ведь тот, по-существу, санкционировал подсадку рецидивиста к Сагунову. Теперь руками разводит, что не давал конкретного указания, но дело-то сделано, Сагунов мертв. А Кошкина выпустили в связи с недоказанностью обвинения, с него теперь взятки гладки.
Как же много препон встречается в работе по розыску преступников! Особенно обидно предательство своих же товарищей по службе. Свои -- и предают; им наплевать, что матерый преступник гуляет на свободе и продолжает творить свои мерзкие дела. Я вспомнил разговор с работником Сибирского ГАИ. Предатель! Не знал, не помнил... Все знал и все помнил. Да ему наплевать, пусть хоть всех перебьют, лишь бы самому жилось спокойненько и сытненько. Нет, просто так я этого не оставлю -- обязательно направлю в УВД представление. Ведь если бы майор так себя не повел, туркмены могли быть живы.
А участковый в Каменогорске? Это "мурло", чья морда кирпича просит! Когда я поставил вопрос ребром: почему он не доложил по инстанции о существовании двух подпольных автомастерских, -- так завертелся, заюлил, словно уж. И семья, мол, большая, и зарплату получает не вовремя, из-за чего с женой постоянные скандалы. Будто я, Терехов или Сидоров, да сколько других сотрудников, вкалываем в особых условиях?
Интересно, как отреагирует на все это начальник УВД. И особенно на преступные действия Негоды и сотрудников следственного изолятора? Результаты работы комиссии по фактам неожиданной смерти Сагунова и Кузнецова ему, наверно, уже доложили. Согласится ли на проведение дополнительной судмедэкспертизы Сагунова? Последний не мог сам повеситься.
"Мда-а, все это было, было. А вот чего ожидать и что в скором времени будет?" -- думал я. Вздохнув, сомкнул веки. Но спать не хотелось. Какая-то сверхвзвинченность и неуспокоенность будоражили с ног до головы. Больше думалось о том, что сделано, старался не забивать голову тем, что ожидает. Старался -- но не получалось.
В Каменогорске меня сейчас не ждут. Вот обрадую-то! Представляю, как все закрутится, завертится! А Попов, конечно, обиделся, что уехал молчком, даже не позвонил. Ладно, позвоню и извинюсь. Придумаю, что сказать, а заодно и сориентирую по делу. Теперь главное -- четко сработать. Не хочу пока ничего предугадывать, хотя и не суеверный, и не намерен заранее расставлять точки над "i". Пусть будет как будет. Свои же собственные действия по задержанию убийцы "разложены по полочкам", но... Но мало ли что?...