Убийца среди нас
Шрифт:
Все было сделано чин-чинарем: кто-то сигнализировал о его причастности к преступлению, кое-что подтвердилось, и почти сразу прокурор района санкционировал заключение Кошкина под стражу. К Сагунову никого на пушечный выстрел нельзя было подпускать, а вот Кошкина посадили. Все, что произошло дальше, покрыто тайной. Кошкин же был вскоре освобожден. Этого и следовало ожидать, ведь истинной причиной смерти Сагунова могли заняться в любой момент.
– - Ну и ну!.. Что же такое творится!..
– - взволнованно восклицали мы с Сидоровым. Кто
– - Я тоже бил себя кулаком в грудь, -- сказал он, да что толку? Гребенкину требуется наша помощь. Поэтому надо поскорей заканчивать то, что намечено, и быть готовым подключиться к нему.
Наша планерка на этом закончилась. Подойдя ко мне, Сидоров сказал:
– - Ну, я еду. Если что, скажешь тут.
– - На чем едешь-то?
– - спросил я, зная, что транспорт на подобные поездки нам не выделялся.
– - Попуткой, на чем же еще, -- пожал Сидоров плечами и ушел.
Я тоже не собирался сидеть в УВД. Пойдем с Тереховым к Грузнову, обговорим с ним по сбору оперсостава, и займусь автомастерскими. Надо не забыть проехать в мастерскую, где старик из Подклетного видел человека, похожего на Гвоздева.
– - Пошли, что ли, к Грузнову?
– - сказал я Алексею, как только он закончил телефонный разговор.
– - Сейчас, сейчас пойдем. Так ты настроился на автомастерские?
– - будто прочитал мои мысли.
– - Да, проеду по районным администрациям, соберу данные, а завтра запущу оперативников. Так, чтобы за неделю разобраться.
– - Учти, мастерские не все регистрируются. Чиновнику за взятки скроют что угодно.
– - Знаю, поэтому к оперативникам, так сказать, под персональную ответственность, подключу участковых. Уж они-то свой участок должны знать.
– - Правильно. А что с родственниками Гвоздева? Да и он, возможно, где-то здесь скрывается.
– -Если повторная проверка ничего не даст, а это займет дней пять-семь, не больше, то начнем работу по всей области. За тем и к Грузнову сейчас идем. Заодно изучим и ряд других направлений, я тебе о них говорил.
– - Да, да, помню: спортсмены, афганцы, охотники, лица с психическими отклонениями. Набирается немало, управимся?
– - А что делать? Как говорится, отступать некуда, позади -- Сушков.
Ладно, не зацикливайся. Объем предстоящей работы действительно немалый. На какое-то время я отключусь, а возможно, и вам придется подключаться к Гребенкину. У него открывается черт знает что. Даже на душе неспокойно.
Я насторожился:
– - А ну-ка давай, Алексей, без загадок.
– - Скажу-скажу. Только смотри: никому об этом, сам понимаешь.
– - Обижаешь, будто новичок какой.
– - Тем не менее, предупреждаю. Будем знать пока трое: Гребенкин, я и ты.
– - Да говори ты, чего тянешь!
– - Так вот, слушай и запоминай. Подсадить Кошкина к Сагунову распорядился исполняющий обязанности начальника СИЗО Клюшин. Сам-то начальник срочно отбыл в отпуск, а Клюшина "забыл" предупредить, чтобы к Сагунову никого не подсаживали. А дальше все просто: поступила
– - Знаю...
– - Полковник внутренней службы Негода взлетел по служебной лестнице неимоверно быстро. Был замом в обычной колонии, к тому же на периферии. И неожиданно его переводят начальником колонии в город. А примерно через год провожают на пенсию начальника управления исправительных наказаний (УИН), и Негода выдвигается на эту должность. А теперь он не только начальник УИНа, но и заместитель генерала Махинова.
– -Вот ведь как иным светит фортуна,-- не удержался я.
– - Да-а, светит... Об этом мы еще поговорим. Дело сейчас совсем в другом. Гребенкину удалось собрать немалую информацию по преступной деятельности Негоды. Подсадки как к Сагунову -- не единичны. Кончались обычно смертью соседа по камере. Кроме того, практикуется расконвоирование заключенных, причем не каких-нибудь там обычных "зеков", а убийц, -- и на работу за пределами зоны.
– - Постой-постой! Что, расконвоировали рецидивистов?!
– - Вот именно. А некоторых еще и досрочно освобождали из колоний. Можешь себе представить, что они творили на воле. Безусловно, делается это не за красивые глазки, а за подношения, которые нашему брату и не снились.
– - Так надо же эту сволочь изобличить, сколько можно! Он же всех нас позорит!
– - Не торопись, дело не такое простое, как кажется. Владлен Эммануилович Гребенкин, пока мы катались то в Сибирск, то в Москву, сумел собрать на Негоду кое-какие материалы. По ним можно судить, что покровители хотели перевести его в Каменогорск еще раньше. Но тогда не получилось: руководство УВД не поддержало.
– - Так кто же они, эти покровители, если не секрет?
– - Для тебя не секрет. Это заместитель губернатора области Сливкин Николай Николаевич. Личность весьма колоритная: строится, живет с размахом, причем большим. А еще -- брат Негоды, управляющий каменогорским Промстройбанком. Его прозвали "Кремнем", видно, потому, что получить у него ссуду рядовому человеку невозможно. Но то рядовому. А так -- он знает, кому и за что выделить ссуду; у Гребенкина есть факты. Затем, как известно, сменилась областная и городская власть...
– - Терехов, вздохнув, замолчал.
– - И что же?
– - А то, что теперь провернуть назначение Негоды им удалось.
– - Значит, Малахов...
– - начал я, но Терехов перебил:
– - Значит, он тоже ответственен за дела своего зама. Он не препятствовал и взлету Негоды по служебной лестнице, хотя не мог не догадываться, почему того так усиленно тянули в областной центр.
– - Но что же тогда не предпринимать со своей стороны никаких мер?
– - Вот этого я пока, Денис, сказать не могу... Слушай, давай закругляться. Продолжим, если не возражаешь, вечером, когда никто не будет мешать. Да и к Грузнову запросто опоздать можем...