Убийства на улице богов .Дилогия
Шрифт:
– Нет!
– оборвал ее Джеми.
– Это семейное дело и останется только внутри семьи. Иначе все будут знать, что клан Макнейлов стоит на лжи. Все мы происходим от второго сына. Общество объявит, что мы предали идею первородства и наследования. Макнейлы будут опозорены. Слухи уже ползут, вот почему так немного членов нашей семьи приехало выразить мне свое уважение.
– А кроме нас кто еще знает о Тайне?
– задал вопрос Хок.
– Только Гривз, члены моей семьи и остальные наши гости.
– Это… чудовище, - медленно проговорила Фишер.
–
– Пока нет, - ответил Джеми.
– Но его действия становятся все более агрессивными. Почему вы спросили? Вы хотите уехать?
Хок спокойно улыбнулся.
– Нет. Нас с Изабель так легко не испугать. Катрина поерзала в кресле.
– Не верю, что Дункан смог так долго хранить Тайну. Не понимаю… Разумеется, ты совершенно прав, Джеми, - Тайна никогда не должна выйти наружу. Нас подвергнут остракизму. Призрак с наступлением дня скрывается в своей камере, это совершенно очевидно. Ты ведь не смог найти, где она находится?
– Боюсь, что нет, - Джеми нахмурился и взъерошил волосы.
– Башня изобилует потайными помещениями и ходами. Некоторые мне известны, о других говорится в отцовских бумагах, но найти комнату призрака я не смог. Скорее всего, ее местонахождение является частью Тайны.
– Это невероятно, - вмешалась Фишер.
– Если чудовище замуровали несколько веков назад, что поддерживало его существование? Оно же должно чем-то питаться…
– Я не знаю, - ответил Макнейл.
– Но чем бы ни оказалось это существо, оно не человек. Возможно, оно не умирает, потому что не может…
Настала пауза, тишину нарушало только потрескивание поленьев в камине.
– Все началось после неожиданной смерти вашего отца?
– заговорил Хок.
– А как он умер?
– Вы не знаете?
– изумленно посмотрела на него Катрина.
– Пока слухи дойдут до нашей глуши, они обрастают самыми невероятными подробностями, - быстро ответила Фишер.
– Нам хотелось бы узнать правду.
– Я просто хотел уточнить, - заметил Хок, - не было ли в смерти вашего отца чего-нибудь необычного, что могло бы дать нам ключ к разгадке, как чудовище сумело вырваться из клетки после стольких лет заточения. Ведь его комната была замурована, что же разрушило кладку?
– Понимаю, - склонил голову Джеми.
– Об этом я не подумал. Но в смерти отца нет ничего необычного. Его убили в перестрелке с армией Аутремера на северных рубежах. По правде говоря, офицер его ранга не должен был там оказаться, но, по слухам, на границе заметили перемещения войск, и он захотел увидеть все собственными глазами. Отец всегда так поступал - не доверял никому. Словом, он оказался там, где оказываться не стоило. Все его подразделение уничтожили - обычная приграничная перестрелка, каких сотни. На границе каждый день погибают люди, и все из-за того, что наш король и монарх Аутремера не могут договориться, где проложить рубеж. Живые люди погибают из-за черточки на карте… Простите… Мне слишком тяжело говорить об этом. Отец был хорошим солдатом, он заслуживал лучшей участи. Но я не понимаю, как его гибель
– Не случилось ли чего-нибудь… необычного в Башне перед тем, как слуги начали встречать призрак?
– вступила в беседу Фишер.
Джеми на минуту задумался.
– Нет, не думаю. Я помню, что всегда наступало время, когда штат уменьшался. Обычно это случалось с наступлением холодов, но затем слуги возвращались.
– Вам не о чем беспокоиться, - вмешалась Катрина.
– Вы здесь в полной безопасности, могу вас заверить. Нет никаких оснований считать, что призрак желает причинить кому-то вред, не так ли, Джеми?
– Да, так. Но я считал своим долгом предупредить вас о происходящем. Знайте, до тех пор, пока не будет оглашено завещание, Башня должна быть заперта изолирующими заклятиями на двадцать четыре часа. Такова традиция.
– Вы хотите сказать, когда заклятия будут наложены, никто не сможет покинуть замок в течение дня?
– спросил Хок.
– Что бы ни случилось?
Они с Фишер быстро переглянулись.
– Совершенно верно. Но, поверьте, ничего не случится. Если бы призрак собирался причинить вред кому-либо, он уже давно сделал бы это. Вероятно, годы заключения смягчили его нрав.
– Уверена, вы правы, - согласилась Фишер.
– Но сейчас, когда он только появился, ничего нельзя утверждать с уверенностью. Возможно, разумнее было бы покинуть замок в самом начале, когда стали уходить слуги. Почему вы остались? Не безопаснее ли уехать из Башни?
– Здесь мой дом, - резко ответил Джеми.
– Дом, в котором жили десятки поколений моих предков. Я не покину его.
Наступило неловкое молчание.
– Ладно, - примирительно сказала Катрина, - если что-нибудь случится, всегда можно вызвать Стража.
– Кого?
– переспросил Хок.
Повисла тишина. Макнейл странно взглянул на Хока, тот про себя выругался. Ему следовало настаивать на полном инструктаже. Ничто не могло выдать их с Фишер лучше, чем незнание семейных традиций и преданий. Но он уже допустил ошибку, теперь необходимо ее исправлять. Он с невинным выражением лица взглянул на Джеми и Катрину и вдруг впервые заметил, что Холли не обращает ни малейшего внимания на их беседу. Она сидела с отсутствующим взором и, казалось, полностью погрузилась в мир собственных мыслей. В этот момент снова заговорила Катрина, и Хок переключил внимание на нее.
– Вы должны были слышать о Страже Макнейлов, - Катрина говорила медленно и осторожно, как с маленьким ребенком.
– Возможно, вы знаете его под другим именем. Страж - самая приятная и замечательная легенда нашей семьи. Один из давних предков навеки поселился в Башне, чтобы защищать ее обитателей от любой угрозы. Вероятно, в наказание за какое-то преступление, совершенное им при жизни, о котором он сожалел, но исправить уже не мог. Легенды об этом умалчивают.
– С легендами такое часто случается, - согласился Хок.
– Вы, разумеется, правы, я знал это семейное предание. А кто-нибудь видел в последнее время призрак?