Убийства – помеха любви
Шрифт:
– Задавайте.
– Альма знала, что ее отец получил наследство?
– Полагаю, Нил с ней поделился, но определенно сказать не могу. В моем присутствии он ничего не говорил. Альма ясно дала понять, что не питает ко мне теплых чувств, поэтому наше общение было минимальным.
– А ваш бывший муж? Вы не намекали ему о наследстве? Я имею в виду, до убийства Нила…
– Нет, конечно. С какой стати?
– Вы уверены?
– Абсолютно!
Зная преданность Селены Джеку Уоррену, другого ответа я и не ждала.
Глава двадцать восьмая
Доктор медицины Мортон Питерс выглядел словно сошедшим
– Чем могу быть полезен, миссис Шапиро? Боюсь, в моем распоряжении всего несколько секунд, – сообщил он мне, ангельской улыбкой выражая искреннее сожаление.
– Больше и не потребуется, доктор. Насколько я понимаю, вы недавно сделали аборт некоей миссис Селене Уоррен. Мне хотелось бы услышать подтверждение.
– Простите, не в состоянии вам помочь. Мы, знаете ли, храним в тайне сведения о клиентах. Мне действительно очень жаль. – Доктор Питерс опустил живые глазки-бусины, не решаясь встретиться со мной взглядом. – Поверьте, мне очень-очень жаль, – повторил он, глядя на свои пухленькие холеные ручки.
– Вы не понимаете, доктор. Миссис Уоррен сама разрешила мне поговорить с вами. Она посоветовала мне обратиться к вам.
– Прошу не обижаться, миссис Шапиро, но у меня нет способа проверить ваши слова, вы согласны?
Он был, конечно, прав.
– А что, если я ей позвоню, а затем вы с ней поговорите и убедитесь? Доктор заколебался.
– Полагаю, тогда все будет в порядке. – Казалось, он прокручивает в голове варианты. – Да. Тогда все отлично.
К счастью, Селена оказалась на работе. Я объяснила, что доктор Питерс хочет получить ее разрешение, и протянула трубку ему.
– Здравствуйте, миссис Уоррен, как поживаете? – Некоторое время он слушал, машинально кивая. – Рад слышать. – Пауза. – Ну хорошо. Но прежде я должен задать вам несколько вопросов, если не возражаете, чтобы убедиться, что вы это вы. – Он весело хихикнул над нелепостью последней фразы, а затем уже серьезнее сказал: – Нет ничего важнее, чем защитить право пациента хранить в тайне свою частную жизнь. – Он взял карандаш и начал записывать ответы Селены. – Ваше полное имя и дата рождения, пожалуйста… Ага… Адрес?.. Помедленнее, пожалуйста. Все, записал. Номер страховки?.. С чем обращались? И когда была прервана беременность?.. Ага. Хорошо, большое спасибо, миссис Уоррен. Я вас больше не побеспокою. – Доктор Питерс отодвинул стул и встал. – Подождите минутку! – Он вернулся с большой папкой. – Похоже, все сходится. Так что вы хотели у меня узнать, миссис Шапиро?
– Приходила ли к вам миссис Уоррен в понедельник двадцать второго октября?
– Приходила, – важно ответил доктор, не открывая папки.
– Спасибо, доктор.
– Это все?
– Все.
– Надеюсь, вы не в обиде на мою осторожность. Но я искренне считаю, что врач должен проявлять осмотрительность, чтобы ненароком не выдать тайну своего пациента.
– Честно говоря, такая позиция вызывает только уважение. Мне следовало принести письменное разрешение от миссис Уоррен.
Пухлое личико просияло:
– Спасибо за понимание, миссис Шапиро! – И розовые губки сложились в веселую улыбку.
Франни Эппингер ждала моего звонка. Она подтвердила все слова Селены и добавила:
– Клянусь, в понедельник вечером она не выходила из моей квартиры. Да и вообще, после всего, что Селена в тот день пережила, вряд ли она была в состоянии
Пришлось согласиться, что это весьма маловероятно.
Что ж, если Селена не убивала миссис Гаррити, значит, согласно теории, которую я отстаивала в течение двух недель, она не убивала и Нила Константина. Я мысленно вычеркнула ее из того списка, куда совсем недавно занесла, после чего осталась прежняя четверка. Вообще-то с самого начала следовало выяснить, кто и где находился в момент убийства Агнес Гаррити, если уж я так убеждена в связи между этими убийствами. Пустая голова! Ладно, сделаем скидку на то, что по части расследования убийств я новичок.
Тут меня посетила еще одна мысль. Но прежде должна сказать, что в умении применять «маленькие серые клетки» я далека от великого Эркюля Пуаро. Так вот мне подумалось, что изобретательный мсье Пуаро всегда стремился как можно больше разговаривать с подозреваемыми. Глядишь, рано или поздно кто-нибудь сболтнет что-то важное.
Что ж, стоило попробовать еще раз. Кто я такая, чтобы спорить с несравненным Эркюлем?
На следующий день я заглянула к Тиму Филдингу и с порога спросила, как продвигаются у него дела с Луизой и Альмой Константин. Как я и предполагала, дамочки по-прежнему упорствовали в своих кинематографических фантазиях. Затем мне удалось выпросить у Тима наименее отвратительную фотографию Агнес Гаррити, что и было истинной целью моего визита. Этот снимок должен послужить предлогом для новой встречи с подозреваемыми.
Первой я позвонила Луизе Константин и прочирикала, что была бы очень благодарна, если бы миссис Константин взглянула на фото и сказала, не узнает ли эту женщину, поскольку, объяснила я, убийство ее бывшего мужа связано с убийством этой дамы.
– Прошу прощения, миссис Шапиро, но у меня нет желания в третий раз подвергаться допросу.
– Поверьте, это не займет много времени, но зато может навести на след преступника. Вы же хотите, чтобы убийцу мистера Константина арестовали?
– Разумеется, хочу. Но я помню фотографию этой женщины, она была опубликована в газете, и абсолютно уверена, что никогда с ней не встречалась.
– Газетные снимки просто ужасны! На них вы даже собственную сестру не узнаете.
– У меня нет сестры. И я никогда не видела эту женщину. А даже если и видела, чем это может вам помочь?
– А вдруг вы видели ее с каким-то человеком?.. – предположила я. – Или она произнесла какую-то фразу, которая тогда показалась совершенно незначительной, но сейчас, в свете убийства, может приобрести совсем иной смысл. Позвольте мне заскочить к вам и…
– Ни под каким видом!
– Хорошо. Но я уверена, вы не откажетесь сообщить, где вы были между полуночью двадцать второго октября и двумя часами ночи двадцать третьего октября.
– Полагаю, именно в этот промежуток убили женщину?
– Совершенно верно. Это обычная процедура. Мы опрашиваем всех, кто имел отношение к мистеру Константину.
К счастью, Луиза не спросила, кто это «мы».
– Не помню, где я была. И вообще не понимаю, почему должна давать вам отчет о своем местонахождении.
– Я лишь…
– Послушайте, вы зря теряете время. Мне кажется, я и так была с вами очень терпеливой. Возможно, куда более терпеливой, чем следовало. Но теперь мое терпение истощилось. Не пытайтесь мне больше звонить, или я обращусь в полицию и обвиню вас в преследовании.