Убийства в Чумном дворе
Шрифт:
И все же было облегчением увидеть Мастерса. Он стоял в комнате для посетителей: крупный и довольно дородный, с приветливым умным лицом, в пальто спокойных темных тонов и с котелком, прижатым к груди, как будто он наблюдал за церемонией поднятия государственного флага. Его седеющие волосы были тщательно зачесаны, чтобы прикрыть лысину, подбородок отяжелел, а лицо постарело с тех пор, как мы виделись в последний раз, но глаза оставались молодыми. В Мастерсе чувствовалась сила. Она проявлялась в его походке, в том, как он резко переводил взгляд с одного собеседника на другого. Однако на его лице не было той кислой мины, которая столь характерна
– Так это вы, сэр, – с улыбкой сказал тот Холлидею после представления, – хотите завалить призрака? – Говорил он так, как будто его попросили установить радиоточку. – Мистер Блейк подтвердит, что мне это интересно. И всегда было интересно. Теперь об этом доме в Чумном дворе…
– Я вижу, вы все об этом знаете, – сказал Холлидей.
– Ну нет, – сказал Мастерс, склонив голову набок, – только кое-что. Дайте подумать. Дом перешел в собственность вашей семьи сто с лишним лет назад. Ваш дед жил там до семидесятых годов прошлого века, затем он совершенно неожиданно съехал и отказался возвращаться… И с тех пор это был белый слон или чемодан без ручки, то есть дом, который никто из ваших предков никогда не мог сдать в аренду или продать. Налоги, сэр, налоги! Ничего хорошего. – Настроение Мастерса, казалось, изменилось – плавно, но убедительно и необратимо. – А теперь, мистер Холлидей, за дело! Вам остается признать, что я в силах вам немного помочь. Так что думаю, вы не будете возражать, чтобы отплатить мне тем же. Строго неофициально, конечно. Да?
– Все зависит от обстоятельств. Но я думаю, что с моей стороны не будет возражений.
– Вот именно, вот именно. Как я понимаю, вы читали сегодняшнюю газету?
– А!.. – усмехнувшись, пробормотал Холлидей. – Возвращение Луи Плейджа, вы это имеете в виду?
Инспектор Мастерс вежливо улыбнулся в ответ и сказал, понизив голос:
– Ну а теперь не могли бы вы вспомнить кого-нибудь – возможно, кого-нибудь из ваших знакомых – любого реального человека из плоти и крови, кто мог бы быть заинтересован заполучить этот кинжал? Это мой вопрос как мужчины мужчине, мистер Холлидей. Вы поняли?
– Это идея, – признался Холлидей. Присев на край стола, он, казалось, что-то обдумывал. Затем вдохновенно и проникновенно посмотрел на Мастерса. – Прежде всего, я задам вам встречный вопрос, инспектор. Вам известен некто Роджер Дарворт?
Ни один мускул не дрогнул в лице Мастерса.
– Возможно, вы сами его знаете, мистер Холлидей?
– Да, но не так близко, как моя тетушка, леди Беннинг. Или как мисс Мэрион Латимер, моя невеста, или как ее брат, или как старина Физертон. Круг его знакомых. Лично я категорически настроен против Дарворта. Но что я могу сделать? С ними не поспоришь; они только мило тебе улыбаются и говорят, что ты не прав. – Он закурил сигарету и погасил спичку – сардоническое выражение исказило его лицо. – Я только хотел спросить, не знал ли, случайно, Скотленд-Ярд что-нибудь о нем? Или об этом его рыжеволосом парнишке?
Собеседники молча обменялись понимающими взглядами. После чего Мастерс осторожно ответил:
– У нас нет абсолютно ничего против мистера Дарворта. Вообще ничего. Я встречался с ним: очень любезный джентльмен. Очень дружелюбный, ничего показного. Ничего лишнего, если вы понимаете, что я имею в виду…
– Я понимаю, что вы имеете в виду, – согласился Холлидей. – И
– Вот как, – кивнул Мастерс. – И все же скажите мне. Хм! Извините за неделикатные вопросы и все такое, но не кажется ли вам, что эти ваши леди слишком того… кхе-кхе?
– Легковерны? – по-своему истолковал Холлидей странные звуки, которые Мастерс извлек из темных глубин своей гортани. – Боже милостивый, нет! Совсем наоборот. Тетушка Энн – одна из тех старушенций, которые выглядят мягкими, а на самом деле – это кремень. А Мэрион… Ну, видите ли, Мэрион – это Мэрион.
– Именно так, – снова кивнув, согласился Мастерс.
Биг-Бен пробил полчаса, когда швейцар вызвал нам такси, и Холлидей велел ехать на Парк-лейн – ему надо было кое-что забрать из своей квартиры. Было холодно, и все еще шел дождь. Черные улицы сверкали раздробленными отблесками огней.
Вскоре мы остановились у одного из выросших среди респектабельного Парк-лейн новых многоквартирных домов из белого камня, с зеленой и никелевой отделкой (которые почему-то похожи на книжные шкафы в стиле модерн). Я вышел и принялся расхаживать взад-вперед под ярко освещенным навесом, в то время как Холлидей поспешил внутрь. Темный парк дышал дождем, и – не знаю, как это лучше выразить, – лица казались нереальными. Перед глазами стоял тот тошнотворный образ, который был описан в газете: худой плешивый мужчина, повернувшийся спиной, вглядывающийся в условную камеру смертников и медленно двигающий головой. Человек тот казался тем более ужасным, что служащий назвал его «джентльменом». Когда Холлидей похлопал меня сзади по плечу, я чуть не подпрыгнул от неожиданности. Он сунул мне в руки плоский пакет, завернутый в коричневую бумагу и перевязанный шпагатом.
– Не открывай его сейчас. Здесь кое-что, возможно, касающееся того самого Льюиса Плейджа, – сказал он.
На нем был застегнутый на все пуговицы тонкий непромокаемый плащ, который Холлидей носил в любую погоду, на один глаз была надвинута шляпа. На лице играла улыбка. Он дал мне мощный фонарик; Мастерс уже был снабжен таким же. Когда он забрался в кабину рядом со мной, в меня уперлось что-то твердое, лежащее в его боковом кармане. Я подумал, что это еще один фонарик, но ошибся – это был револьвер.
Когда находишься в Вест-Энде, легко разглагольствовать о всяких там ужасах, но, честное слово, мне было не по себе, когда мы ехали по улицам среди рассеянных огней. Шины сонно шуршали по мокрому асфальту, и я почувствовал, что должен поговорить.
– Ты мне ни слова не сказал о Льюисе Плейдже, – начал я. – Но полагаю, что было бы нетрудно восстановить его историю по сообщению в газете.
Мастерс только хмыкнул, и Холлидей пробормотал:
– Ну-ка?
– Обычная история, – сказал я. – Льюис был палачом, и его боялись. Нож, скажем так, был тем самым, которым он резал своих клиентов… Как тебе такое для начала?
– Получается, что ты по обоим пунктам не прав, – категорично ответил Холлидей. – Я не против того, чтобы все было так просто и обыденно. И вообще, что такое ужас? Что это за штука, на которую ты натыкаешься внезапно, как будто открыл дверь, и у тебя начинает кружится голова, холодеет в животе и хочется бежать куда глаза глядят, лишь бы подальше от этого? Но ты никуда не можешь убежать на своих ватных ногах и…
– Продолжайте! – хрипло сказал Мастерс из своего угла. – Похоже, вы действительно что-то видели.