Убийства в шоколаде
Шрифт:
– Он в коме?! Ты же говорил, что с ним все хорошо!! – ахнула Варя.
– Не в коме. Без сознания! Я не говорил, что ему хорошо! А потом, что ты ко мне пристала?! Я тоже пострадавший, а не врач! Я тут, между прочим, не только тебя караулю, я в кардиологическом отделении лежу! У меня предынфарктное состояние! – округлил глаза Нектарий. – Еще бы немного и – инфаркт! А врач знаешь, что сказал?! Череда стрессов! Так и сказал – че-ре-да! А мне и возразить нечего! Еще какая череда! Сначала ты мне позвонила, я чуть не умер! Столько лет ухаживал и больше взгляда не удостаивался! А тут сама пригласила!
– Пить надо было меньше, ничего бы и не выскакивало, – не согласилась Варвара.
– Потом вы меня чуть не сожгли живьем в моем же автомобиле! Это разве не стресс? Еще та череда! Начало черед!
Варвара поморщилась: Нектарий слишком разошелся.
– Потом это нападение, выстрелы, окровавленный Габриэль и другие раненые. Взрывы. Ужас. Вот и заболело мое бедное сердечко…
– Пить надо меньше, – упрямо повторила Варя. – Ты после того, как в машине горел, раз сто тосты говорил не на сухую! Бутылки три вина на грудь принял и пару коньяка! Тут все внутренние органы откажут, не только сердце. Я хочу к Габриэлю.
Нектарий искоса посмотрел на нее.
– У вас с ним серьезно? Хороший мужик… Красивый и смелый, от таких бабы тащатся. Я просто все думал, когда на тебя на сцене смотрел. Кому такая красота достанется? Это кто же с богинями спит? Теперь вижу, кто. Ничего не могу сказать. Достойный выбор.
– Спасибо, – хихикнула Варвара, – только у нас с ним ничего нет.
– Я заметил ваши взгляды, – с большим сомнением покачал головой Нектарий, – как вы друг за друга горой стояли, как вы целовались перед смертью!
– Не придумывай… Все-таки мы не вместе!
– Так у меня есть шанс? – по-своему принял к рассмотрению эту информацию директор шоколадно-кондитерской фабрики.
– Нектарий, я хотела бы сразу расставить точки над «и».
– Всё! Я всё понял. Больше ничего не говори! Не хочу сейчас получить от ворот поворот. Мечтаю сохранить маленькую надежду! Вдруг Габриэль помрет, тут я и…
– Пошел вон! – закричала Варя, швыряя в него подушкой. – Убирайся!
Нектарий Кириллович тут же испарился. А Варваре принесли ужин.
– Я не хочу есть, буду только пить, – сразу же заявила Варя, которой кусок в горло не лез после известия о тяжелом состоянии Гарбриэля.
– Мне все равно, я-то точно с ложечки кормить не буду, но лучше поесть. За посудой вернусь через полчаса, – честно ответила медсестра и неспешно удалилась со своей тележкой.
Варвара скосила глаза на тумбочку. Ложка неаппетитного сероватого пюре, скорее всего, из порошкового молока, салат из моркови и… И больше ничего она не узрела в салате. Плюс микроскопический кусочек курицы. Где-то одна десятая от маленького бедрышка. Все по канонам диетологии. И салат, и гарнир, и мясо. А вот как уложиться в выделенные на ужин тридцать рублей, каждая больница должна думать, то есть выкручиваться, сама. Варя поковыряла вилкой в картошке. Она оказалась несоленой, водянистой, без масла или с одной молекулой масла на чан и абсолютно безвкусной. В курице обнаружились одни кости, а на морковь, потемневшую на свету, даже и смотреть не хотелось. Варя пару раз глотнула жидкого чая и отставила поднос.
Медсестра, как и обещала, пришла через тридцать
– Что это? – поинтересовалась балерина.
– Антибиотики, успокаивающие, еще что-то по списку. Я не знаю, врач назначил, – ответила она.
– Но я не хочу. Где врач? Я бы хотела с ним поговорить!
– Обход был с утра, вы спали. Теперь только завтра, – зевнула медсестра. – Извините, сменщица заболела, на вторые сутки заступаю.
– А я себя чувствую прекрасно и хотела бы уйти, – высказала пожелание Варвара.
– Все завтра! Вы о чем думаете? Только в себя пришли и сразу же уходить? Лежите и отдыхайте! – не согласилась с ней медсестра.
Она провела нужные экзекуции над Вариным телом, отметив:
– Худая больно. Колоть-то некуда!
– Вот и не надо! Я завтра же уйду отсюда! – дала себе установку Варвара. – Мне бы только до доктора дожить.
Она еще побродила по отделению, сходила под душ, который тек тонкой струйкой из ржавого краника, пыталась дозвониться до Габриэля – безрезультатно и легла в кровать. После уколов жутко клонило в сон. Соседку по палате она так и не получила, что не могло не радовать. Она связалась с мамой, рассказала почти правду о происшедшем и предложила принять очень непростое решение: либо сказать Светлане Ивановне, что с Габриэлем и где он, либо подождать, когда ему станет получше и он сам позвонит. Ольга Петровна заохала, засобиралась на ту половину дома.
– Все-таки скажешь? – вздохнула Варя.
– Эх, не понять тебе сердце матери! Конечно скажу! Она же места себе не находит, только что от меня ушла! А если он того… а она с сыном не простится? Да она никогда нам не простит!
– Мама! Он обязательно поправится! – крикнула Варя и отключила телефон.
У нее самой сердце было не на месте. Она вспоминала Габриэля и то, что испытала, когда он коснулся ее окровавленными губами и даже полумертвым обезвредил всю банду. И если бы не он… Габриэль повел себя по-геройски.
Медсестра снова заглянула к ней в палату.
– Все еще не спите?! Это на таких-то лекарствах?! Может, еще таблеточку дать?
– А дайте! Не спится мне что-то!
Медсестра принесла снотворное, и Варвара наконец-таки погрузилась в крепкую, но неспокойную дрему. Но едва начавшийся сон или кошмар был прерван грубым потряхиванием.
– Проснитесь! Проснитесь!
– А? Что? Что случилось? – еле пришла она в себя, разглядев белое пятно, постепенно превращающееся в лицо медсестры.
– Извините, заснули уже?
– А вы не видите? Зачем будите? Как в анекдоте – просыпайтесь, пора принимать снотворное?
– К вам посетитель, – ответила несколько смущенная медсестра.
Варя проморгалась и посмотрела в темное окно.
– Ночь уже.
– Очень просил, – пояснила медсестра.
(И, как выяснилось в дальнейшем, хорошо заплатил за внеурочное посещение.)
– Миша? – удивилась Варя, увидев знакомую огромную фигуру, мнущуюся в дверях.
– Вот и чудно! Поговорите тут со своим приятелем. У вас полчаса! – улыбнулась медсестра и выскользнула из палаты.