Убийственная связь

Рэйборн Деанна

— Именно по совету леди Велли я попросила устроить встречу с вами, мисс Спидвелл. И с вами, мистер Темплтон-Вeйн, — добавила она, глядя на Стокера. — Мне известны ваши прошлые достижения и я надеюсь, что вы сможете помочь мне сейчас.

— Помочь вам? С чем, мэм? — осведомился любезно Стокер.

Она остановилась и посмотрела на леди Велли, которая твердо кивнула ей, словно желая укрепить ее решимость.

Инспектор Арчибонд занял кресло на небольшом расстоянии, oсмотрительно спрятавшись в полутени. Предположительно, он присутствовал,

чтобы охранять безопасность принцессы во время ее поездки инкогнито по улицам Лондона. Но я знала, что он внимательно слушал каждое слово, которым мы обменялись.

Принцесса глубоко вздохнула.

— Мой сын, старший принц Альберт Виктор. Мы называем его в семье Эдди.

Она протянула руку, расстегнула золотой медальон и передала его мне, нажав узкую кнопку сбоку. Медальон открылся, показывая фотографию.

Я знала и это лицо тоже. Изображения старшего сына принца Уэльского увеличивали тиражи газет. В конце концов, он был нашим будущим королем. У него были гановеровские глаза отца с тяжелыми веками, но лицо —удлиненное и худощавое — походило на мать. Темные волосы вились надо лбом, концы элегантных усов подкручены над полным, чувственным ртом. Красивый мужчина, если бы не подбородок. Он слегка отступал, придавая лицу легкомысленное выражение человекa, на которого нельзя положиться в трудные времена. Но у него были добрые глаза и приятный рот.

Я вернула медальон, и принцесса держала его, с любовью глядя вниз. Я все еще молчала.

— В чем сложность, мэм? — спросил Стокер.

— Эдди, как и большинство молодых людей, посеял немного дикого овса, — сказала она, выражение ее лица стало чуть смущенным.

— Я сама продукт дикого овса, мэм, — сообщила я ей. — Думаю, мы все знаем, что вы имеете в виду.

— Вероника, — пробормотала леди Велли. Я не знала, было ли известно Арчибонду, кто мой отец, но леди Велли и принцесса поняли намек.

Принцесса покраснела, теплые розы зацвели на ее щеках. Более слабую женщину, возможно, отпугнула бы подобная провокация, но Александра Датская была будущей королевой и императрицей. Я поняла, что она сделана из более прочного материала. Ее осанка застыла, она посмотрела на меня свысока.

— Мисс Спидвeлл, я осознаю, что обстоятельства нашей встречи необычайны. Надеюсь, по крайней мере мы можем быть вежливы друг с другом. И пусть это начнется с меня. Я приношу вам искренние извинения.

Я моргнула.

— За что, мэм?

— За высокомерную манеру обращения. Вы демонстрировали верность и честь по отношению к семье и заслуживаете похвалы. Сожалею, что к вам не отнеслись более доброжелательно.

Я думала об обещаниях, сделанных и нарушенных… и сделанных снова. Я никогда не просила, никогда не хотела ничего, кроме минуты внимания отца. Я не жаждала ни признания, ни денег, ничего, кроме простого подтвержения, что он принял участие в моем рождении, любил мою мать и я дитя этой любви.

Вместо этого я не раз подвергала себя опасности,

рискуя собственной жизнью и жизнью Стокера ради них. И в награду получила лишь несколько скрытых встреч, проводимых в тени и секретности. Когда мой дядя замыслил свергнуть монархию в интриге захватывающей мелодрамы, я без колебаний и сожалений выбрала семью, которая не признала меня. Дядя предложил мне трон, и я отказалась от него — как во имя своей кровной семьи, так и ради собственных предпочтений. Но до сих пор не слышала ни слова от отца.

Горячая струя гнева закипела у самой поверхности, но я не позволила ей прорваться.

— Что вы хотите от нас, мэм? — задала вопрос я.

Понимая, что эмоциональный призыв не принесет пользы, она надежно обернула медальон вокруг шеи и щелкнула золотой крышкой, закрыв лицо моего сводного брата.

— Я думаю, Эдди в беде. С женщиной. — Она замолчала, бросив мучительный взгляд на леди Велли, которая предоставила детали:

— Ее королевское высочество получила тайное сообщение от своего ювелира. Похоже, принц заказал драгоценность для леди.

— Драгоценность? — переспросила я. — Что за драгоценность?

— Алмазная звезда. Вы слишком молоды, чтобы помнить, но в 60-х это был крик моды. У императрицы Евгении была особенно прекрасная коллекция.

— Винтерхальтер^[2] любил их рисовать, — сказала принцесса с легкой ностальгической улыбкой, чуть коснувшейся губ. — Императрице Елизавете Австрийской они также нравились.

— Верно. У меня самой был неплохой гарнитур, — подтвердила леди Велли. — Ее королевское высочество располагает самой обширной коллекцией в Европе, в частности набором ювелирного дома «Garrard». Именно они связались с ней по поводу покупки принца.

Я вспомнила имя одного из самых уважаемых и модных ювелиров в Лондоне. Время от времени член какой-то королевской семьи женился, традиционно оссыпая невесту драгоценностями. Эскизы этих украшений публиковались в газетах, и неизменно появлялось имя «Garrard», обычно прикрепленное к самым щедрым и экстравагантным иллюстрациям.

Принцесса взяла нить повествования в свои руки:

— Поскольку они так долго не выходят из моды и есть у многих женщин, на первый взгляд их трудно отличить. Все мои помечены изнутри гравировкой в виде перьев принца Уэльского.

Она сунула руку в ридикюль и достала небольшой бархатный мешочек. Принцесса открыла ладонь, как будто предложив горсть света: ограненные алмазы ловили свечение газовых ламп и отбрасывали назад. Не говоря ни слова, она перевернула звездy — на задней части были отчетливо вырезаны перья.

Эмблема из трех белых страусиных перьев была узнаваема везде. Большую часть пяти столетий принцы Уэльские гравировали, вышивали, рисовали, золочили, словом, украшали этим изображениeм абсолютно все, что им принадлежало. Я была удивлена, что ни одному из них еще не удалось нанести на себя татуировку.