Убийство экспромтом
Шрифт:
— Если он у меня, — рубанул он, — я им пользуюсь. Я посмотрел в блеклые, глубоко сидящие серые глаза и кивнул:
— Я верю.
— Это обычное дело всегда требует времени, — сказал он. — Сначала расстегни пиджак, потом вытащи дуло пистолета двумя пальцами — большим и указательным. Делай это постепенно, дюйм за дюймом, а когда пистолет полностью покажется из кобуры, брось его на пол.
Самое время было вспомнить Билла Тайлера. Мы начинали вместе, и уже тогда он ничего не боялся. Он делал вид, что действует заодно с Кендриком, но в последний момент повел свою игру, рискуя головой. Он был полицейским и думал, что
— Я сказал — медленно, но я хочу видеть какое-то движение! — нетерпеливо прорычал Кендрик.
Я расстегнул свой пиджак, дюйм за дюймом вытащил пистолет из кобуры, зажав его аккуратно между большим и указательным пальцами, и позволил ему упасть на пол.
— Назад! — рявкнул он.
Я отошел шагов на шесть и ждал, надеясь, что полная растерянность, которую я испытывал, никак не отражается на моем лице.
— Что, прикусил язык? — презрительно усмехнулась Селестина; ее глаза горели торжеством.
— У тебя здесь есть какое-нибудь оборудование? — спросил ее Кендрик.
— Ты имеешь в виду, для съемки?
— Конечно, не сиськи под твоей кофточкой! Она вспыхнула.
— Koe' — что. Зачем?
— Его достаточно, чтобы сделать фотографии здесь?
— Да, а зачем?
Его тонкие губы сжались.
— Ты уверена, глупая сука?!
— Уверена, — выдохнула она задыхаясь. — Что ты задумал, Рэй?
Кендрик бросил на нее взгляд, и ее лицо вспыхнуло, будто он неожиданно сорвал с нее всю одежду.
— Значит, можно будет работать. Камера в порядке? Я смогу ею снимать, если ты установишь ее для меня?
— Почему нет? — Она дико посмотрела на него. — Какого дьявола ты затеваешь, Рэй?
— Я скажу тебе, когда отведу его в спальню, — ответил он.
— Рэй! — Ее контральто стало выше от волнения. — Ему все известно о Голди и Брюсе Вильямсе и…
— Я знаю, — отмахнулся он. — Он говорил об этом со мной пару часов назад. — Холодные серые глаза смотрели на меня так, будто я был кучей хлама, загромождавшей гостиную. — В спальню, болван! — Он махнул пистолетом в сторону двери в дальнем конце комнаты. — Иди давай!
Я пошел и, зная, что он идет сзади, пытался заставить свою шею не дергаться. Дверь была наполовину открыта, поэтому я легко толкнул ее и вошел в комнату. В следующую секунду дуло пистолета с грубой точностью ударило меня по основанию шеи, и мир вокруг вдруг замер, потому что я выпал из него. Глава 6
Придя в себя, я сначала почувствовал боль и лишь потом услышал голоса где-то рядом.
— Сколько можно? — спрашивал встревоженный женский голос. — Что, если он никогда не очнется?
— Отстань, — отрезал грубый мужской голос. — Кто знает, что взбредет в голову этому копу? Думаешь, он не заметит разницы?
Я почувствовал боль от укола в руку и хотел протестовать, но сил не было. Тогда — я уверен, что это было позже, — я почувствовал, что меня тянут за руки и они отрываются. Потом меня отпустили, и я просто отдыхал, лежа в темноте. Я ждал, что что-то произойдет; что-то настолько важное, что в преддверие этого даже тысячи лет такого эмбрионального существования были не в тягость. Пролетели века, я
Потом оно произошло! Я не могу передать, как я узнал, что это случилось, но все мое существо охватил экстаз. Я открыл глаза и закричал в восхищении, потому что я чуть не ослеп от сияния огромного золотого шара, висящего надо мной на небесном своде. Явился свет, и это был знак. Творение началось! Я перевернулся на бок и осторожно открыл глаза, которые все еще ничего не видели, поскольку не привыкли к свету. Мне было любопытно посмотреть на мир, который я создал.
Ландшафт был ровным, но только там, где сиял свет шара, дальше поднимались высокие тени, и я знал, что это просто тени моих эмбриональных мыслей, которые ждут, что будут преобразованы во что-то в будущем. Я знал также, что необходимо придерживаться определенного порядка, чтобы все мои труды не поглотил полный ужаса хаос. Одно за другим! Это был первый закон вселенной Уилера. Я захотел, чтобы новые руки выросли из моих плеч, потом подвигал пальцами, чтобы убедиться, что они действуют. Части моего собственного тела еще нуждались в доработке, но я успокаивал себя, что мне некуда спешить. У меня была Вечность, чтобы улучшать детали моей вселенной!
Я предпринял много тщетных попыток, прежде чем смог встать на ноги. Конечно, тело, в котором я живу, всего лишь модель, в которой есть ошибки. Я хотел удлинить руки настолько, чтобы они касались земли, решив, что так проще держать равновесие. То, что это неудобно, я понял уже через минуту; прежде, чем руки коснулись земли, колени подогнулись, а ходить на четвереньках не слишком практично. Но что-то еще произошло, пока я ползал на четвереньках. Неприятный звук долетел с дальних пределов небесного свода, и я подумал, что описать его можно весьма подходящим словом — смех.
Я посмотрел вниз на тело, в котором я теперь обитаю и увидев, что оно обнажено, интуитивно догадавшись, что это правильно. Будучи первым — Он, — должен был начать с нуля, а потом двигаться вперед.
Но оставалось что-то еще! Мой инстинкт подсказывал мне, что я, что-то забыл. Конечно! Я громко засмеялся от радости, когда вспомнил. Он, человек, один — это не правильная концепция. Мне нужна была другая, и я тотчас осознал, что нуждаюсь в консультациях Харриса. Но это было смешно! Консультациям Харриса — чем бы они ни были — нет места в моем великолепном замысле. Человеку нужна компания. Это должен быть не другой человек — Он, а существо, которое дополнит Его. Я назову это Он-а.
Я прикрыл глаза рукой, защищаясь от яркого света неподвижного шара, который висел высоко на небосводе, и пожелал, чтобы явилась Он-а. Наверное, сделать это было труднее всего, потому что мгновенного результата не последовало. Невероятным усилием я собрал всю свою волю в одной триумфальной попытке и громко воскликнул:» Женщина, появись!»
Опять раздался смех, на этот раз совсем близко, и я почувствовал, что новое существо тут, где-то совсем близко.
— Я здесь, Эл! — Голос был глубокого тембра, его музыкальные тона тешили слух.