Убийство Ледяного Короля

Робинсон Кэндис

Сволочь.

3. Морозко

Жестокий ветер бешено выл в кронах деревьев. Снег сбивался в сугробы, возвышающиеся над домами, и по неосторожности в них легко можно было утонуть. Морозко в детстве не раз именно так и делал. Ему не было страшно замерзнуть насмерть, да и перспектива быть погребенным под снегом его не пугала. Он был ледяным демоном. Снег и лед подчинялись его малейшей воле.

Поездка до Винти прошла без приключений, позволив Морозко спокойно размышлять о том, какую именно

девушку он выберет. Интересно, чье отсутствие обожжет сердца остальных сильнее всего?

Выйдя из небольших черных железных саней, он окинул взглядом открывшуюся ему деревню. Ни одного признака жизни. Песни не гремели, запах угощений не щекотал нос. Так, значит, винтийцы отказались проводить ритуал – даже после того, как он потребовал принести в жертву одного из них?

Морозко презрительно скривил губы и откинул за спину плащ, затрепетавший на ветру, подобно знамени.

Когда король шагнул вперед, дорога треснула под его каблуком. Вскинув бровь, он сделал второй шаг – вторая трещина паутиной расползлась по земле.

– Какого черта? – пробормотал он, резко обернувшись, чтобы оценить обстановку. Его охрана жалко попятилась, поджав губы, словно всем им было страшно следовать за ним.

Ледяной ветер хлестнул его по лицу и бросил белоснежные волосы прямо в глаза. Сквозь них он видел, как трещины разрастаются с громким треском, эхом отзывающимся от стен зданий вокруг.

Вопреки доводам рассудка он продолжил шагать глубже в деревню, но на этот раз тишину разорвал пронзительный визг и раздался звук ногтей, отчаянно скребущих по замороженной земле. Когда он снова опустил взгляд вниз, с той стороны льда на него посмотрели в ответ – бледное лицо с огромными глазами и полным отсутствием какого-либо рта.

– Ну, сейчас вы у меня… – договорить он не успел, так как земля резко качнулась вперед и попыталась опрокинуть его. Вместо того чтобы рухнуть в снег, он одним прыжком достиг участка нетронутой почвы и враждебно посмотрел на худую фигуру, выбирающуюся из образовавшейся дыры. Существо что-то затрещало, протягивая к нему свою длинную и костлявую руку.

Снег валил стеной, заставляя Морозко щуриться, чтобы разглядеть что-то в этой белой пелене. Постепенно сквозь заслон проступил еще один силуэт, и на этот раз он без колебаний выхватил свой зазубренный ледяной клинок.

С шипением Морозко занес меч над головой и кинулся вперед. Лишь в последний момент, за секунду до того, как неизвестный враг пал от его руки, он смог разглядеть лицо. Лохматые черные волосы, карие глаза, темные почти до черноты, и черты настолько непримечательные, что ее затмила бы любая из девушек, однажды гревшая его постель. Выражение ее лица смягчилось, и он помедлил. Женщину он мог убить без колебаний, дело было совсем не в этом. А в том, что она начала говорить.

– Морозко, – донесся до него ее звенящий голос, эхом отдающийся от каждого уголка деревни.

Что это за дерзкая девчонка?

Когда

к ним подскочило создание из-подо льда, она лишь подняла руку, и оно тут же упало на землю, извиваясь от неимоверной боли. Она управляла магией, неподвластной человеку, и, как бы его ни возмущала сама эта мысль, это делало ее потенциальной угрозой. Для него. Для всей Фростерии.

– Кто ты такая? – прорычал он, замахиваясь на нее свободной рукой, но вместо того, чтобы столкнуться с щекой, его ладонь прошла насквозь. Девушка словно испарилась в воздухе.

Тяжело дыша, Морозко вдруг резко проснулся. Даже не надо было смотреть в зеркало, чтобы тут же понять, что он весь был покрыт липким холодным потом. Капли катились по его спине, по лбу, по груди.

Иногда было так сложно понять, где кончались сны и где начинались видения. Но лицо той девушки, те существа в земле… его вновь передернуло. Сам он ни разу не видел созданий матушки, но она частенько грозила натравить их – ее перевертышей, так она их называла – на других. «Делайте что говорят, или Фростерии, которую вы знаете, придет конец». Он видел, как она управляла людьми, словно марионетками, призванными учинять хаос в городе и в деревнях. Как она стравливала братьев с сестрами. Морозко все это презирал. Они были полноправными жителями этого мира. А он всего лишь хотел держать все в равномерном балансе. Но нет же, проклятой деревне приспичило отказаться проводить обещанный ритуал.

«Жалкие людишки».

Он с рыком откинул меховые одеяла, обнажив заодно и девушку, которую выбрал себе в развлечение накануне. Холодный воздух укусил ее за голую задницу, и, даже будучи ледяной демоницей, она все равно зашарила рукой в поисках потерянного тепла.

– Проклятые сны, – прошептал Морозко и заметался по комнате. Огонь в камине давно погас, оставив после себя лишь колкий мороз. Впрочем, откуда ему было об этом знать. Лед разве что только в его венах не тек.

– Мой король, возвращайтесь в постель, – вздохнула девушка, переворачиваясь на спину и дразня его грудью с напряженными сосками, так и просящимися в рот.

Вот только он ею уже пресытился. Две ночи подряд – это был для него перебор.

– Одевайся и выметайся. Ты мне больше не нужна. – Морозко, даже не дождавшись, пока она выберется из кровати, резко схватил в охапку брошенные на пол платье и куртку и швырнул их в нее. – Сейчас же.

Она открыла было рот, словно собираясь поспорить с ним, но, увидев, как окаменело его лицо, немедленно вскочила, торопливо оделась и выскочила из спальни. Вечно они привязывались к нему после одной ночи секса, словно всерьез верили, что он захочет сделать кого-то из них своей королевой. Наивные и глупые игрушки.

Найду другую. Пригладив рукой волосы, он направился на другую сторону комнаты, шлепая по холодному полу босыми ногами.

Когда он натягивал брюки, в дверь негромко постучали, и он со вздохом закатил глаза, наполовину готовый увидеть там вернувшуюся девчонку.

– Входите. – Распахнув шкаф, он достал синий жилет с серебряным узором и снежинками на пуговицах.

– Ваше величество, если вы собираетесь поесть перед отъездом, то я могу приказать принести вам завтрак прямо сюда.