Убийство на Потомаке
Шрифт:
Репетиция затянулась до полуночи. Вендель Тирни уехал в одиннадцать часов. Перед уходом он поднялся на сцену и поздравил Чипа с прекрасной игрой, а также сказал Флетчеру:
— Чип будет играть и в субботу, если нужно. — При этом он не потрудился спросить согласия у сына.
Актеры не торопились расходиться, обсуждая прошедший вечер. К Флетчеру подошел ассистент режиссера по техническим средствам, в реальной жизни — программист, он хотел выяснить ряд вопросов, касающихся записанных на пленке звуковых эффектов, которые беспокоили Флетчера, словно
— Постарайся, чтобы все было в порядке, и следи внимательно за действием.
— Один из магнитофонов меня беспокоит, — пожаловался программист-помощник режиссера.
— Отрегулируй его.
— Я постараюсь. Может быть, нам стоит проверить пистолет, из которого стреляет Сиклс?
— Нет, не нужно, — ответил Флетчер, представляя, как в тишине подвала раздается оглушительный выстрел, и на фреске, изображающей Тайную Вечерю, появляется внушительная дыра. Конечно, холостой выстрел не может дать подобного результата, но такое уж было у Флетчера образное мышление, часто убеждавшее его в правильности принимаемой решения.
— С пистолетом будет все в порядке. Оружие мистера Танклофа никогда не подводит.
Флетчер спросил о заключительных замечаниях и предложениях, и они посыпались одно за другим. Большую их часть Сеймур оставил без внимания.
— Может быть, мне стоит примерить на мистера Тирни костюмы? — предложила костюмерша. — На всякий случай.
— Хорошая идея, — поддержал ее Флетчер, и Чип последовал за костюмершей в комнату, где облачился в черный фрак и надел черный котелок. И то и другое сидело отлично. Чип был одинакового роста и комплекции с Карлом Мейберри, даже размер головы у них совпадал.
— Выпьешь что-нибудь? — спросил Чип сестру, вернувшись после примерки в зал.
— Не могу. Должна лететь первым рейсом в Нью-Йорк.
— Еще один урок у гуру?
— Да. — Она не могла определить, прозвучала ли в его словах насмешка или это был обычный вопрос.
— Желаю летной погоды, — сказал Чип.
— Надеюсь, бури не будет. Между прочим, ты здорово сыграл. Может быть, тебе стоило стать актером?
— Нет, это занятие не для меня, — от души рассмеялся Чип. — Если составить список из тысячи профессий, которыми я бы хотел овладеть, то слово «актер» заняло бы последнюю строку. — Он поцеловал сестру в щеку и ушел.
Со сцены убрали декорации и мебель. Два пистолета, переданные Сэмом Танклофом в распоряжение театральной труппы, были заперты в костюмерной и ключи переданы Си Флетчеру.
— Здравствуйте, Алисия, — сказал Смит, сняв трубку в своем кабинете. — Как поживаете?
— Отлично, Мак. Тони просил позвонить вам.
— Звучит интригующе.
— Тони для меня всегда загадка, — рассмеялась жена Буффолино. — Он позвонил по таксофону и попросил связаться с вами. Если можно, он хотел бы встретиться с вами сегодня вечером.
— Где и зачем?
— Могу
— По какому поводу, не догадываетесь?
— Нет, он сказал только, что дело важное и вы не пожалеете, что пришли.
— И когда же должна произойти эта таинственная встреча?
— Через час. Конечно, если вы сможете прийти. Тони сказал, что подождет вас немного.
Было одиннадцать часов. Анабела рано легла спать. Ей нездоровилось, и она хотела пресечь недомогание в зародыше, чтобы не разболеться.
— Хорошо, — ответил Смит Алисии, — я выезжаю через несколько минут.
Смит выпустил Руфуса побегать в их маленьком огороженном забором дворике, потом свистом позвал обратно. Предложенное хозяином пашущее колбасой собачье угощение без звука исчезло в широко раскрытой пасти пса.
— Да, Руфус, — заметил Смит, — не мешало бы тебе сходить к дантисту. Есть у меня тут один на примете. — Он погладил собаку по голове. — Не буди хозяйку. Подремли, я скоро вернусь.
Мак взял желтый блокнот, которым они пользовались, если нужно было оставить сообщение, и записал: «Должен отлучиться ненадолго, Тони попросил встретиться с ним, зачем, не знаю. Сейчас одиннадцать часов. Вернусь, как только смогу. Люблю».
Когда Смит вошел в зал, Буффолино уже сидел за столиком. Вид у него был вконец измученный. Его щеки покрывала щетина такой густоты, словно он не брился не один день, а целый месяц. На Тони была зеленая с черным фланелевая рубашка, черные мешковатые брюки и желтовато-коричневая ветровка. Его одежда не совсем подходила для престижного столичного бара, где одетые в темные костюмы мужчины потягивали спиртное, похлопывали друг друга по спине и рассказывали анекдоты, а сухощавые женщины чересчур громко смеялись, при этом их глаза горели честолюбивым огнем от сознания близости к влиятельным темным костюмам.
— Ты выглядишь черт знает как, — сказал Смит, поздоровавшись с сыщиком. — Должно быть, потому они тебя и усадили за этот столик между туалетами.
— Все это результат напряжения и давления, Мак. Чего стоит следить, чтобы парни приходили на смену. А еще Алисия долбит меня, как дятел. Если на человека слишком сильно давят, это может для него плохо кончиться.
— Может, тебе нужен отпуск? — предположил Смит.
— Алисия говорит то же самое. Может, возьму его, после того как закончу работу у Тирни. Хочешь что-нибудь выпить? — На столе стоял наполовину пустой бокал и бутылка «Роллинг рок».
Появился официант, на которого произвели впечатление рубашка и галстук Смита. Мак заказал один коньяк.
— Итак? — спросил он.
— Да, — самодовольно улыбнулся Буффолино. — Ничего, что я вытащил тебя из дома среди ночи, а?
— Ничего. — Смит поднял свой бокал. — Твое здоровье.
— Твое тоже. — Буффолино взял конверт, который был прислонен к спинке его стула, и поднял его над столом.
— Что это? — спросил Смит.