Убийство по алфавиту

Кристи Агата

— Кто же войдет в эту бригаду?

— Я этим уже занимаюсь. Я списался с мисс Меган Барнард, и это, кстати, наша общая идея. Я предлагаю себя, мисс Барнард, мистера Дональда Фрейзера, жениха убитой девушки. Потом есть еще племянница женщины, убитой в Эндовере, — мисс Барнард знает ее адрес. Не думаю, что мух миссис Эшер будет нам полезен — я слышал, что он много пьет. Кроме того, я думаю, что старшие Барнарды, родители убитой девушки, слишком стары, чтобы активно участвовать в нашей работе.

— Еще кто-нибудь?

— Еще.., э.., мисс Грей.

Произнеся это имя, Сислей слегка покраснел.

— А, мисс Грей?

Никто в мире не мог лучше Пуаро вложить столько тонкой иронии в несколько слов. Франклин Сислей словно помолодел на тридцать пять лет и внезапно показался мне робким школьником.

— Да,

мисс Грей. Видите ли, она работала у брата более двух лет. Она знает окрестности, местных жителей и вообще все на свете. Я же отсутствовал полтора года.

Пуаро пощадил Сислея и переменил тему:

— Вы были на Востоке? В Китае?

— Да. Я путешествовал с поручением от брата приобрести вещи для его коллекции.

— Должно быть, это было очень интересно. Eh bien, мистер Сислей, я очень высоко оцениваю вашу идею. Еще вчера я говорил Гастингсу, что необходимо rapprochement [50] заинтересованных лиц. Это нужно для того, чтобы сопоставить воспоминания, сравнить наблюдения, enfin [51] , обговорить подробности — нужно говорить, говорить и еще раз говорить. Какая-нибудь невинная фраза может пролить свет на дело.

50

сплочение (фр.)

51

наконец (фр.)

Спустя несколько дней “добровольная бригада” собралась в квартире Пуаро.

В то время как все сидели, послушно взирая на Пуаро, который восседал на своем месте, во главе стола, словно президент фирмы, я оглядывал присутствующих одного за другим, подтверждая или пересматривая впечатления, возникшие у меня прежде.

Все три девушки производили сильное впечатление: необыкновенно красивая, светловолосая Тора Грей, полная мрачной напряженности Меган Барнард, с лицом, неподвижностью напоминающим индианку, и Мэри Дроуер в аккуратном английском костюме, с хорошеньким, живым личиком. Двое мужчин — Франклин Сислей, крупный, загорелый и разговорчивый, и Дональд Фрейзер, спокойный и сдержанный, — составляли любопытный контраст друг с другом.

Пуаро, который, разумеется, не мог отказать себе в этом удовольствии, произнес краткую речь:

— Дамы и господа, вы знаете, зачем мы здесь собрались. Полиция делает все возможное, чтобы выследить преступника. Я тоже — на свой собственный лад. Но я думаю, что объединение тех, кто лично заинтересован в деле и кто, кроме того, можно сказать, лично знает жертв, может привести к результатам, которых не достичь при расследовании извне. Перед нами три убийства, жертвы — старая женщина, юная девушка, пожилой мужчина. Только одно объединяет этих троих — то, что их убил один и тот же человек. Это означает, что этот человек побывал в трех различных местах и что его заведомо видело множество людей. Нет необходимости говорить, что он сумасшедший, с сильно развитой манией. Нет сомнения и в том, что об этом нельзя догадаться по его облику и поведению. Этот человек — и хотя я называю его “он”, помните, что это может быть и женщина, — наделен дьявольской хитростью сумасшедшего. Пока ему полностью удавалось заметать следы. Полиция располагает некоторыми туманными сведениями, но у нее нет информации, которая послужила бы отправной точкой. Между тем должны существовать не только туманные, но и надежные сведения. Возьмем конкретный вопрос: неужели убийца в полночь приехал в Бексхилл, выбрал на берегу подходящую девушку, чья фамилия начинается на “би”…

— Стоит ли в это вдаваться?

Это проговорил Дональд Фрейзер — казалось, какая-то внутренняя боль заставила его произнести эти слова.

— Мы должны вдаваться во все, мосье, — повернувшись к нему, сказал Пуаро. — Вы здесь не для того, чтобы щадить свои чувства и не вникать в детали, но для того, чтобы, если понадобится, пренебречь своими чувствами, дабы проникнуть в суть дела. Как я сказал, вовсе не случайность подбросила Эй-би-си жертву в лице

Бетти Барнард. Он должен был выбрать ее предварительно, то есть с заранее обдуманным намерением. Это означает, что он заблаговременно должен был осмотреться на местности. Таким образом, он установил некоторые факты: оптимальное время для совершения убийства в Эндовере, mise en scene [52] в Бексхилле, привычки сэра Сирила Сислея в Сирстоне. Лично я отказываюсь верить, что нет никаких указаний, ни малейшего намека, который позволил бы установить личность Эй-би-си. Мое предположение заключается в том, что один из вас, а возможно, и вы все знаете нечто, но не знаете, что вы это знаете. Раньше или позже, благодаря тому, что вы объединились, что-то прояснится, что-то приобретет смысл, о котором и подумать нельзя было. Это дело — головоломка, у каждого из вас может оказаться деталь, которая на первый взгляд не имеет значения, но которая вместе с другими деталями может образовать определенную часть всей картины.

52

обстановку (фр.)

— Слова! — сказала Меган Барнард.

— Что? — с недоумением посмотрел на нее Пуаро.

— То, что вы говорите. Это просто слова. Это ничего не значит.

Она произнесла это с отчаянием, глубина которого, на мой взгляд, была для нее характерна.

— Слова, мадемуазель, — это лишь внешняя оболочка мыслей.

— Ну а я думаю, что во всем этом есть смысл, — сказала Мэри Дроуер. — Я правда так думаю, мисс. Часто бывает, что, когда о чем-то поговоришь, все становится яснее. Голова сама за вас работает, а вы и не знаете, как это происходит. Разговоры к чему-нибудь да приведут.

— Если действительно словом делу не поможешь, то мы стремимся к противоположному, — сказал Франклин Сислей.

— А вы что скажете, мистер Фрейзер?

— Не думаю, что ваше предложение применимо на практике, мосье Пуаро.

— А вы как считаете. Тора? — спросил Сислей.

— Я думаю, что есть смысл все подробно обсудить.

— Пусть тогда все припомнят, что предшествовало убийству, — предложил Пуаро. — Может быть, вы начнете, мистер Сислей?

— Хорошо. Утром того дня, когда был убит Сирил, я отправился в море на рыбную ловлю. Поймал восемь макрелей. Залив у нас чудесный. Пообедал я дома, кажется, ирландской похлебкой. Вздремнул в гамаке. Попил чаю. Написал несколько писем, но на почту опоздал и, чтобы их отправить, съездил в Пейнтон. Затем поужинал и — признаюсь без всякого стыда — перечитал книжку Несбит [53] , которую любил в детстве. Потом раздался телефонный звонок…

53

Несбит Эдит (1858—1924) — популярная английская писательница, классик детской литературы.

— Достаточно. Теперь подумайте, мистер Сислей, повстречали ли вы кого-нибудь по дороге к морю?

— Разумеется, тьму народа.

— Можете вы что-нибудь о них припомнить?

— Черт возьми, нет.

— Вы уверены?

— Ну.., давайте попробуем.., я припоминаю одну толстуху.., на ней было полосатое шелковое платье, я еще про себя удивился.., с ней шло двое мальчишек.., на берегу молодая пара швыряла камешки и дразнила своего фокстерьера… Ах да, еще какая-то блондинка там была.., она визжала, когда входила в воду.., забавно, что теперь все это вспоминается, словно проявляешь фотопленку.

— Вы прекрасный свидетель. Ну а позже? В саду.., на почте…

— В саду садовник поливал клумбы. А по дороге на почту я чуть было не столкнулся с велосипедисткой — она, дуреха, ехала и перекликалась с подружкой. Вот, к сожалению, и все.

Пуаро повернулся к Торе Грей:

— Мисс Грей?

Тора Грей ответила своим ясным, четким голосом:

— С утра я помогала сэру Сирилу с перепиской, потом переговорила с экономкой. Днем, кажется, писала письма и занималась шитьем. Трудно теперь вспомнить. День был самый обычный. Спать я легла рано.