Убийство с хеппи-эндом
Шрифт:
Это была откровенная липа, шитая белыми нитками, но девушка внимала с открытым ртом. Я неуверенно спросила:
– Наверное, это сложно. Да?
– Ну что вы, нет ничего проще, вся информация о студентах, начиная с 1978 года, хранится в базе данных институтских компьютеров, – услышала я. – Какой год вас интересует?
– Год я точно не знаю, где-то около 90-го, но зовут моего знакомого Евсеев Станислав Александрович.
– Хорошо, поищем по фамилии.
Через считанные секунды передо мной лежал
– А может, он не окончил институт? – с надеждой спросила я.
– Здесь все студенты, которые учились, видите, напротив некоторых стоят пометки «отчислен» и год. К сожалению, вашего знакомого здесь нет. Мне очень жаль, – девушка расстроилась даже больше, чем я.
– Ничего, может я его не правильно поняла и он учился не в этом вузе, – успокоила я ее.
Вдруг в деканат влетела, внеслась какая-то грудастая тетенька в костюме «прощай юность». Она вперила в меня свои больные хроническим конъюнктивитом глаза, осмотрела с головы до ног и, в отличие от секретаря, мигом возненавидела. Ее красные воспаленные глаза были слегка навыкате, добавьте сюда еще очки в массивной оправе с бифокальными линзами, беспорядочно растущие зубы, и сходство с вампиром очевидно. Она посмотрела на меня пристальным, не дремлющим оком и спросила грудным голосом:
– Что вам нужно, мамаша?
Я даже оглянулась, так как не сразу поняла, что это она ко мне так обращается. А когда поняла, так опешила, что не смогла ничего ответить.
Неожиданно девушка пришла мне на помощь, она сказала:
– Это знакомая Ларисы Петровны, я сказала, что она в отпуске и будет в конце июля.
Пока девушка говорила, я спрятала распечатанный листок в сумочку, сделав вид, что достаю платок. Мне и в самом деле стало жарко, и на верхней губе выступила испарина, которую я аккуратно промокнула.
– Милочка, ты как всегда все напутала, за что только деньги получаешь. Лариса Петровна сейчас на кафедре. А вы по какому вопросу к ней?
Столь откровенное унижение бедной секретарши меня просто взбесило. Вот же дрянь какая, наверняка ежедневно издевается над несчастной малышкой, которая за свою рабо– ту получает сущие копейки. Я окончательно оправилась от шока, поэтому с достоинством сказала:
– Вас, душечка, это совершенно не касается. Если Лариса Петровна сочтет нужным, обязательно проинформирует вас о цели моего визита, а я считаю это излишним.
«Вампирша» впала в состояние прострации, а девушка спряталась за монитором, так как не могла сдержать смех. Я подмигнула ей и показала глазами в сторону двери. Она кивнула в ответ.
– До свидания, милочка, всего вам доброго, – попрощалась
В конце коридора маячила мощная Ваняшкина фигура, я пошла к нему.
– Ну, как? – спросил он.
– Позже расскажу, потерпи.
Он «надулся». Через минуту выбежала моя студентка-секретарша и подошла к нам.
– Спасибо тебе, ты мне очень помогла и перед «вампиршей» отмазала, – сказала я.
Она засмеялась:
– Что вы, это вам спасибо. Изольда долго вас будет помнить, ее еще никогда так не ставили на место. Как я сама не додумалась назвать ее «вампиршей», она такая не столько из-за внешности, сколько по своей сути, всю кровь из меня выпила, ужасно сволочная. Я ничего не напутала, Лариса Петровна действительно в отпуске. Но может, у нее какие-то дела или она вышла на работу для своего удовольствия. Вы, наверное, хотели узнать, где находится кафедра?
Эта девочка нравилась мне все больше и больше.
– Да, как найти ее в этих лабиринтах?
– Пойдемте, я вас провожу, – предложила она.
– А как же Изольда?
– Ничего, пусть попсихует, – махнула рукой девушка. И мы пошли на поиски Ларисы Петровны. После недолгих блужданий по этажам и коридорам мы подошли к нужной двери. Девчонка сказала:
– Это здесь!
Мы распрощались, как родные, и она умчалась к себе. Кафедра представляла собой отдельный коридор с множеством дверей. Я и Ваня несколько минут заглядывали в них и спрашивали, где найти Ларису Петровну. В предпоследней комнате к нам подошла женщина, сказала, что это она и есть.
Лариса Петровна оказалась женщиной неопределенного возраста – от тридцати до пятидесяти лет. Такая неопределенность обусловлена тем, что она обладала невыразительной внешностью: невысокого роста, наверное, худенькая, хотя могла быть и полноватой – фигуру скрывала растянутая вязаная кофта и длинная трикотажная юбка, на ногах простые удобные туфли без каблуков. Лицо же и вовсе было не запоминающимся: мышиного цвета волосы, собранные в тугой пучок, блеклые губы, небольшой нос, брови непонятной формы, глаза прятались за серой оправой со стеклами «хамелеон». Запомнить такую женщину невозможно, еще сложнее сказать, нравится она вам или нет. Подобным людям удобно в криминальных кругах – никто и никогда не смог бы составить их фоторобот.
– Чем обязана? – спросила она меня, потому что Ваня успел ретироваться.
– У вас можно где-нибудь присесть? – не отвечая на вопрос, в свою очередь спросила я.
– А стоит ли?
– Думаю, да, – ответила я.
– Ну что ж, пройдемте.
Она провела меня в какую-то каморку, судя по всему местную курилку, где мы и устроились.
– Я хочу задать вам несколько вопросов относительно вашего бывшего студента Володи Астахова, – начала я.