Убийство со взломом
Шрифт:
– Эй, вы кто?
– Скаттергуд, из окружной прокуратуры.
– Мы здесь знаем свое дело.
– Кто бы в этом сомневался.
Он протиснулся внутрь и понял, что ему повезло. Одного из детективов, того, что постарше, он знал – Гарольд Джонс. Это ему однажды прошило ухо. Он еще любил демонстрировать круглую отметину в знак того, какой он везучий. Второй детектив, молодой человек с прилизанными волосами, вел записи. На кушетке в ряд были разложены помеченные пластиковые мешки для улик.
– Да это мистер Скаттергуд! – поднял на него взгляд Джонс. – Не так-то часто
– Я знаю, что ты в восторге, Гарольд.
– Берджер тоже этим занимается?
– Нет. Вызвали меня. Ну, так что тут у нас? – Питер кивнул молодому детективу в знак приветствия.
– Да мы почти кончили. Ребята из лаборатории получили отпечатки пальцев и волокна. – Джонс ткнул пальцем в сторону коридора. – Они там съемками занимаются. Еще минутка, и все будет готово.
– Много чего нашли?
– Ни черта.
– Наркотиков не обнаружили? – Питер начал осмотр помещения.
– Мы сюда собаку приводили. Никаких наркотиков во всей квартире.
Питеру не хотелось глядеть на труп, и он был рад потянуть время.
– Здесь, кажется, прибрались?
– Все так, как мы застали, – отвечал молодой. – Они только пропылесосили.
– Кто здесь был, когда вы приехали? – спросил Питер.
– Патрульные Филипс и Эксом. Они внизу.
– Почему они заявились?
– Сверху позвонили, услышали шум драки.
– А что видел тот, кто звонил?
– Видела. Ничего она не видела.
– Так кто же видел этого Каротерса?
– Одна женщина, которая выбрасывала мусор в мусоропровод. Ее забрали в участок допросить. А женщина сверху просто услышала, что дерутся, набрала девять-один-один и, когда прибыла машина, настояла, чтобы они поднялись узнать, в чем дело.
– Как они проникли в квартиру?
– Вызвали подмогу и взломали дверь, – ответил молодой детектив. – Дверь-то дерьмовая, из дешевых. И была заперта. Это все будет в донесении.
– Хорошо, – сказал Питер. И отпарировал: – Рад это слышать. – В свое время молодой усвоит, что с окружной прокуратурой стоит ладить. Однако отвечать колкостью на колкость смысла не имеет. Гораздо разумнее постараться завоевать расположение молодого. – Послушайте, как вас звать?
– Эл Вестербек.
– Какое оружие применялось, по вашему мнению, Эл?
Питер увидел, что детектив ухмыльнулся. Сколько выразительных ухмылок на его собственном счету за первые годы службы!
– В Уитлока стреляли дважды. Ни оружия, ни пуль так и не найдено.
– Хоскинс сказал, что он был избит.
– Нет, избита была девушка.
– Девушка! – возмутился Питер. – Хоскинс не говорил ни о какой девушке! А сказал только, что парень был жестоко избит.
Детектив втянул щеки и, пожав плечами, изрек вердикт:
– Информация Хоскинса устарела.
Из коридора явились фотографы, грохоча своей металлической аппаратурой.
– Мы закончили, – кивнул один из них.
– Давайте взглянем, – сказал Джонс.
Втроем они прошли в кухню, где на крытом линолеумом полу на боку лежал молодой негр, одетый лишь в трусы-бикини. Ему стреляли в голову, и там, где пули вошли в череп, виднелась
– Так, еще раз, что услышала соседка? – спросил Питер. – И поточнее.
Вестербек сверился с блокнотом.
– Крик девушки и несколько выстрелов.
– Кто-то из женщин на улице говорил, что парнишка был головастый, – заметил Джонс.
Питер глупо забеспокоился, что без одежды он замерзнет. Руки и ноги парня были еще мягкими, пальцы не скрючились, но уже начали коченеть. Очки с носа свалились и болтались где-то на подбородке. Стекла их были запачканы кровью. Крови натекло много, как это обычно и бывает с молодыми и здоровыми. Пролившись на пол, кровь заполнила щели и скопилась под легким скатом линолеума. Там, где поток остановился, кровь застыла, превратившись в пыльную и грязную лужицу. Возле головы Уитлока на полу валялся надкусанный сандвич с арахисовым маслом и джемом. Хлебная корка тоже была пропитана кровью. Глаза Уитлока были открыты и пристально глядели на лежащую в шести дюймах от лица еду.
– Ожоги, – заметил старавшийся держаться отрешенно Питер.
– Да, но только от одного выстрела, – согласился Вестербек. – На двери спальни следы от пороха. Полагаю, преступник сначала выстрелил ему в плечо, а уж потом в голову, сперва от стены, а потом подойдя вплотную. Потому ожог только на одном входном отверстии от пули в голову. И, как я сказал, гильзы преступник забрал с собой.
– Парень ушел из библиотеки в полночь, но домой вернулся ранним утром, – начал свой рассказ Джонс. – Квартира эта его, но и девушка практически здесь жила. Ведь университетский кампус отсюда кварталах в десяти.
Питер пристально глядел на молодое красивое тело, словно мог своим взглядом вернуть его к жизни. Парень понимал, что всего через несколько секунд он умрет и, поэтому, слава богу, не страдал.
– Где его одежда? – спросил Питер.
Вестербек ткнул пальцем в сторону сложенных на кухонном стуле рубашки и брюк, рядом стояли ботинки.
– Он снял все это здесь, в кухне. На столе ключ от дома, а также часы и бумажник. В бумажнике восемьдесят шесть долларов, так что это не ограбление. Думаю, он вернулся поздно, разделся в кухне, чтобы не будить девушку, потом, проголодавшись, сделал себе сандвич…
– И только принялся за него, – прервал его Питер, – как – трах!
Двойное убийство – дело уже непростое, от следователей оно требует максимального внимания, так как тянет на смертный приговор, пополняя собой копилку особо тяжких преступлений. То обстоятельство, что ни Хоскинс, ни мэр ничего не знали о девушке, его беспокоило. Как такое возможно?
– Но здесь так холодно, – сказал он. – Зачем же он разделся в холодной кухне?
– Об этом я не подумал, – признался Вестербек.
– Возможно, это означает, что окно тогда было закрыто, – предположил Питер, смущаясь от того, что указывал на очевидное. – А где девушка?