Убийство в Чесапикском заливе
Шрифт:
То, что рассказала Тэрри, явилось для меня настоящим откровением, и я спросила наугад:
— И прежде всего в глазах Джона Рэтигена?
Тэрри некоторое время с изумлением взирала на меня, потом на лице ее мелькнула улыбка, которую она поспешила скрыть, юркнув за стеллаж и делая вид, что продолжает разбирать костюмы.
— Это вы сказали, не я, — заметила она.
Я решила не муссировать далее эту тему и ограничилась замечанием по поводу Конни Берджесс, сказав, что это вполне типичная ситуация. Однако, к моему удивлению, я получила еще некоторую информацию, касающуюся
Вскоре Тэрри снова появилась передо мной и, смеясь, продолжала:
— Вы правы. Но это не единственная типичная ситуация. У нас возникли серьезные проблемы еще с одной старшеклассницей, правда, совершенно иного характера. Речь идет о Сисси Браун. Сплошные «отлично» и «отлично с плюсом». Великолепная спортсменка и совершенно блистательная ученица. Она, несомненно, получит диплом «с отличием» и уже зачислена в два престижных университета — Принстон и Гарвард. О большем и мечтать нельзя. Но мы с удовольствием исключили бы ее из школы.
— Вот как?! — Разумеется, я вовсе не удивилась услышанному, но поспешила изобразить удивление. Не могла же я обнаружить свое знание того, что она уже была однажды исключена из другой школы, и почему.
— Она пагубно влияет на других девочек, — сказала Тэрри. — Она ненавидит учителей, ненавидит школу и всячески порочит ее в глазах младших воспитанниц. Мы почти уверены, что у нее давняя связь с Онзлоу Уикесом. Кертисс рассказывал мне на прошлой неделе, что он чуть ли не застал их в весьма пикантной ситуации вечером в гимнастическом зале.
Что меня действительно удивило в рассказе Тэрри, так это глупое и легкомысленное поведение Уикеса.
— С Уикесом? Но он ведь женат!
Тэрри криво усмехнулась.
— Да, конечно. И его жена — прелестное существо. Но он волочится за любой девицей, не способной устоять перед его чарами. Он из той самой категории мужчин. Порой мне бывает невыносимо смотреть на его жену. Бедняжка, она, конечно же, знает о его похождениях.
— Я никогда не подумала бы ничего подобного о Сисси Браун, — возразила я. — Глядя на нее, ведь никогда этого не скажешь, не правда ли? — Потом я вспомнила, как он поглядывал на Конни Берджесс и Гейл Сандерс тогда за обедом в день моего приезда. — И кроме того, мне показалось, что он интересуется Конни и Гейл Сандерс.
Тэрри снова рассмеялась.
— Знаю, — сказала она. — Я видела, вы перехватили взгляды, которые он метал в их сторону. — Она покачала головой. — Скорее всего действительно интересуется, но о том, чтобы завоевать их расположение, особенно Гейл, он не может и помышлять. А с Сисси все просто, никаких проблем. — Она вздохнула и продолжала. — У нее неприятности по этой части с самого детства. Родители поместили ее в пансион в четырнадцатилетнем возрасте, потому что у нее возникли какие-то отношения с домашним шофером, но там она попала в еще более неприятную историю с какими-то мальчишками.
Я спросила, почему Уикеса не уволили из школы.
—
Интересно, подумала я, какой последовал бы приз, если бы эта выпускница узнала о похождениях Уикеса с пятнадцатилетней проституткой.
— Но кажется, этому скоро наступит конец? — спросила я. — Насколько я понимаю, он здесь последний год?
Тэрри кивнула в ответ.
— Да. Мы с Эллен рассудили, что опасность, проистекающая от бурного темперамента Уикеса, значительно превосходит радость, которую может доставить богатой выпускнице обеспечиваемая им победа в состязаниях. Если получит огласку одна из его небольших шалостей или паче чаяния какая-нибудь воспитанница забеременеет, у школы возникнут колоссальные неприятности. Поэтому устранение его с «Королевы Мэриленда» будет первым шагом на пути к возможному увольнению из школы.
Вдруг Тэрри как-то сразу заволновалась, и я поняла, что она опасается, как бы я не рассказала кому-нибудь обо всем этом.
— Не беспокойтесь, Тэрри, — сказала я. — Я никому не расскажу о нашем разговоре. Обещаю.
Она испытующе поглядела на меня, потом порывисто обняла и поцеловала в Щеку.
— Спасибо, миссис Барлоу.
Я чувствовала себя последней лгуньей, потому что рано или поздно мне, видимо, придется рассказать все, что я узнала от нее, Майклу Доминику, а Тэрри была здесь единственным заслуживающим доверия и реалистически мыслящим человеком.
Я с облегчением вздохнула, когда наконец мы вынуждены были прервать дальнейший разговор. Потому что из лифта выпорхнула стайка весело щебечущих, смеющихся девчушек, заявивших, что они пришли помогать.
Расстроенная, я поспешила к Нэнси, с которой мы условились выпить чай вдвоем в ресторанчике Бернхема. Несмотря на очевидную уверенность Майкла Доминика в том, что если собрать достаточно солидный объем информации по расследуемому делу, то непременно появится какая-то зацепка, мне отыскать какую-либо зацепку не удалось. У меня было такое ощущение, будто я уперлась в глухую стену, может быть, и любопытной, но абсолютно бесполезной информации. Казалось, я не увидела и не услышала ничего, что так или иначе могло бы пролить свет на убийство Мэри Хьюз.
Но я была не права. Все, что я видела и слышала, было самым непосредственным образом связано с ее гибелью, и, к моей досаде, навела меня на след эта отвратительная коротышка Анджела О'Коннелл.
Глава 12
Едва я рассталась с Нэнси, она, эта отвратительная девчонка, подкараулила меня снова в Главном Корпусе, за несколько минут до начала занятий.
— Миссис Барлоу!
Я застыла на месте, тотчас же осознав, что попалась в ловушку.