Убийство в Эй-Би-Эй
Шрифт:
– Бедняжка, – проворковала она.
Странно, до чего я чувствовал себя неуязвимым для ее чар.
– Меня уже мутит от этого, я собираюсь пойти домой и немного прийти в себя, – я слегка отодвинулся от нее.
У нее был удивленный и обиженный вид.
– Домой?
– Так будет лучше, Ширли. Сегодняшний день вымотал меня, – я нарочно зевнул и почувствовал, что мне и впрямь хочется спать. – Ты будешь здесь завтра?
– Не знаю, – ответила она сухо.
– Я буду. Может быть увидимся. – Я повернулся и вышел из отеля.
Когда я очутился в своей
(Насколько я помню, я имел в виду вообще научно-фантастические рассказы. Не сомневайтесь, что Азимов вставил свое имя, как будто он единственный автор научной фантастики в мире.
Дэрайес Джаст.
В одном из моих лучших рассказов "Такой прекрасный день", который входит в сборник «Сумерки» и другие рассказы", происходит перенесение массы. Поскольку Дэрайес после настойчивых расспросов признал, что читал этот рассказ, я утверждаю, что моя интерпретация максимально близка к истине.
А. Азимов.)
Прежде чем заснуть, я вспомнил, что Айзек Азимов был вторым писателем, надписывающим утром автографы. Он мог видеть, с кем пришел Джайлс. Завтра утром, кажется, в 11 часов, он должен участвовать в симпозиуме, и я подумал, что пойду туда. Во всяком случае… сам по себе он… может оказаться интересным. И я заснул.
Часть третья
Вторник. 27 мая 1975 года
1. Дэрайес Джаст. 6.00
Спал я плохо. Мне снились дурные сны, подробностей которых я не помню. Я открыл глаза в 6 часов утра – во рту был отвратительный привкус, подушка намокла от пота.
Какое-то время я смотрел в потолок, пытаясь отделить кошмары, созданные моим воображением, от кошмара вчерашних реальных событий, и понял, что больше мне не заснуть. Я встал, принял душ, побрился и решил не возиться с завтраком дома. Было теплое ясное утро, и я пешком отправился в отель.
Кафе в отеле было почти полно, хотя я пришел в 7.30. Я заказал блины и ветчину и стал прислушиваться к разговорам. Говорили о чем угодно – о боксе, о том, что ни редакторы, ни издатели не заглядывают в книжные магазины – как же им знать проблемы книготорговцев? – и о других пустяках. Закончив завтрак, я пошел между столиками, продолжая прислушиваться. Как понимаете, я делал это не из любопытства. Мне хотелось знать, какое впечатление смерть Джайлса произвела на участников съезда. Ответ был прост – никакого.
Жизнь продолжается.
2. Сара Восковек. 8.45
Примерно без четверти девять я поднялся на шестой этаж. Начальник службы безопасности, наверное, еще не пришел, и я вообще не знал, где его кабинет, зато знал, где кабинет Сары. Вряд ли она уже явилась, но я решил подождать.
Я ошибся:
– Привет!
Она обернулась:
– Как себя чувствуете, Дэрайес? Вид у вас измученный.
– Плохой день и плохая ночь. Но ничего.
– Знаете, медицинский эксперт приезжал вчера около 19.30 и увез тело.
– Я так и предполагал. А куда делась Юнис? Я имею в виду миссис Дивор.
– Этого я не знаю. Думаю, что ушла домой. Хотите кофе?
– Спасибо, только что пил.
– Могу я вам чем-нибудь помочь?
– Когда приходит начальник службы безопасности? У него какое-то труднопроизносимое имя.
– Марсольяни, – она взглянула на часы. – Обычно он приходит рано. Хотите повидать его?
– Даже очень.
– Я позвоню ему и скажу об этом, но, знаете, вчера он был немного недоволен вами.
– Он сказал, почему?
– Сказал, что вы суете нос, куда не следует. Но не уточнил.
– Я действительно всюду сую свой нос, по крайней мере в данное время. Например, можете вы мне сказать кое-что, прежде чем позвоните ему?
– Смотря что.
– Существует ли в отеле проблема наркотиков?
– Проблема наркотиков?
– Ну, замешан ли отель в той или иной степени в продаже или доставке наркотиков… героина?
– Конечно, нет!
– Хорошо, не отель. Но не происходит ли это здесь без ведома отеля? Вот что я имею в виду.
Она задумчиво смотрела на меня:
– Почему вы спрашиваете?
– Я же сказал, что всюду сую свой нос.
– Поистине. Вы не имеете права задавать такие вопросы, а я – отвечать на них. Если вам надо об этом знать, следует спрашивать у Марсольяни, но не думаю, чтобы он вам ответил.
– Вы ему позвоните?
Она позвонила и вкрадчивым голосом сказала:
– Он хочет зайти к вам на минутку.
Это она придумала сама, я такого не говорил.
3. Энтони Марсольяни. 9.20
Марсольяни – его кабинет тоже на шестом этаже – заставил меня долго ждать. Он не спеша перебирал бумаги и всем своим видом показывал, что не спешит. Я сидел, стараясь не проявлять признаков нетерпения. Наконец в 20 минут десятого, когда ему надоело играть в ничегонеделание под моим пристальным взглядом, он спросил:
– Чем могу быть полезен?
– Можете вы узнать, показало ли вскрытие, что мистер Дивор употреблял наркотики?
– Нет. Позвоните в полицию или узнайте у его жены. Еще что?
– Полиция мне не скажет, и с моей стороны было бы непристойно беспокоить его жену подобным вопросом. Почему вы не можете мне сказать?
– Мне полиция тоже не говорит. Это не мое дело.
– Так ли? В номере отеля находился героин.
– Я его не видел.
– Он был там. Кто-то его смахнул.
Он слегка покраснел:
– Этот «кто-то» – я?
– Я никого не обвиняю, но он был там, а потом исчез. Мне представляется важным знать, связано ли это с Дивором. Если он не был наркоманом, героин мог остаться от того, кто до него жил в номере.