Убийство в морге
Шрифт:
— Может, нальем ему, мужики? — растерянно пробормотал осветитель и вдруг, схватив пустую бутылку, швырнул ее с поразительной меткостью прямо в лоб мертвецу.
От мощного удара тот просто рассыпался.
Петров двумя прыжками оказался у двери и захлопнул ее.
Стук двери вывел из оцепенения и остальных. Рзаев схватился за большой скальпель. Алик взял себе поменьше, то, что досталось. Один Петров только и поспешил на помощь Степнову. Оператор все еще был без сознания.
Рзаев без лишних
— Смотри, э! Дрожит. Как я буду делать операцию?..
— Какую операцию? — прервал его Петров. — «Скорую» надо вызывать. Оператор концы отдает.
— Налей ему стакан, может, очнется?
— Попробовать можно. Разлей! Всем надо снять это наваждение.
Рзаев мастерски разлил вторую бутылку коньяка по стаканам. Петров попытался влить в рот оператору немного жидкости, но без толку, Степнов не желал приходить в сознание.
— Не может! — Петров от огорчения сам проглотил коньяк. — «Скорую» надо быстро.
— До телефона надо еще добраться, — с трудом проговорил Алик, опустошая свой стакан.
— Ащи! Мы не мужчины, по-твоему? — завопил Рзаев и отпил для храбрости. — Я впереди пойду, кто сунется, зарежу.
И он бросился к двери. Но дверь была закрыта.
— Ты закрыл дверь? — завопил Рзаев на осветителя.
— У меня ключа нет, как я мог закрыть… — оправдывался Петров.
Рзаев похлопал себя по карманам и извлек ключ.
— Слушай, я же к двери не подходил. Клянусь.
Он попытался вставить ключ в замок, но ключ не желал входить.
— Не входит!.. С той стороны входил, а с этой не входит. Потрясающе!
Петров грубо вырвал из его рук ключ.
— Не умеешь, не берись! Лучше выполняй клятву Гиппократа.
Рзаев занялся оператором, и ему удалось влить немного коньяка в рот Степнову. Тот даже открыл глаза, затем жадно высосал весь коньяк и опять отключился, правда, теперь ненадолго. Коньяк вскоре подействовал, и оператор пришел в себя, попытался встать, но ноги ему отказали.
— Нервное потрясение! — решил Рзаев. — «Скорую» надо. Ты дверь открыл? — спросил он у осветителя.
Но дверь все не поддавалась.
— Железку какую-то вогнали с той стороны, — пыхтел над замком Петров.
— Не умеешь, не берись! — поддел осветителя Рзаев. — Меня ругал, а сам попасть не можешь. В замочную скважину.
— Это тебе все равно, хоть замочная скважина, а я люблю женское, теплое и мягкое.
— Из теплого и мягкого нам всем удалось выйти живыми и невредимыми.
— Хотелось бы выйти и отсюда, выйти хотя бы живыми, — подал голос Алик.
Петрову пришлось провозиться с замком еще минут пять, не меньше. Только когда он достал плоскогубцы и чудом ухватился за гвоздь, вбитый не иначе как молотком, ему удалось освободить для ключа замочную скважину.
Дверь
— Боишься? — подзадорил Рзаев. — Мертвые не кусаются!
— Если могут ходить, вполне могут и укусить! — возразил Петров.
Рзаев опять схватился за большой скальпель.
— Отойди от двери, я пойду первым! — крикнул он и бросился на дверь.
Ударом ноги он распахнул двери бокса и выскочил в коридор подвала. За ним выбежал Алик, тоже со скальпелем в руке.
Коридор был пуст. Никакого намека на присутствие мертвецов.
— Потрясающе! — воскликнул Рзаев. — Коллективное помешательство!
— Пить меньше надо! — подал слабый голос очнувшийся оператор.
— Ты это мне говоришь? — обиделся Рзаев. — Я выпил за последние десять дней сегодня двести грамм. Вставай, раз очнулся.
Степнов сделал попытку подняться с помощью Петрова, но вновь мешком свалился на пол.
— Что-то с ногой! — застонал он.
— Тащите его на свежий воздух! — скомандовал Рзаев. — А я пойду позвоню в «Скорую помощь».
Петров с Аликом подхватили оператора, но он взмолился:
— Вася, камеру возьми. Мне за нее голову оторвут, если что случится.
В коридоре послышался шум открываемых дверей, неясные голоса. Рзаев и Алик замерли со скальпелями в руках в позах гладиаторов.
Из полутьмы коридора вынырнула группа из трех человек с каталкой, на которой лежал милиционер. Везли его служитель, санитар «труповозки» и другой молоденький милиционер.
— Дядя Коля, дядя Коля, дядя Коля! — повторял он, и слезы катились по его щекам.
Служитель открыл им дверь холодильника, и санитар с милиционером занесли в него тело убитого.
— Во, судьба! — сказал Рзаеву служитель. — Не сиделось на пенсии. Пацана спас, а сам пулю схлопотал… А вы все работаете?
— Слушай! Ты никого здесь не видел?
— А кого я здесь могу увидеть? Трупы ведь одни. Или привиделось что?
— И никакого шума? — гнул свое Рзаев.
— Спал я, пока мне не позвонили, — ответил служитель. — Я теперь на полставки Андреича, пока не взяли другого, сторожа. Скучно без него, интересно баланду травил.
— Забирай труп! — велел ему Рзаев.
— И правильно! Чего ночью работать? Спать надо.
Служитель взял каталку, на которой привезли убитого милиционера, и пошел отвозить труп на место.
Рзаев раздумал звонить Тупину ночью.
«Утро вечера мудренее! — подумал он. — Смеяться будет надо мной. Утром проснусь, решу, что делать: звонить или не звонить».
— Работать не будем! — сказал он Алику.
— Конец съемки! — обрадованно завопил Костя.
Собрались они молниеносно.