Убийство в особняке Сен-Флорантен
Шрифт:
— Успокойся, моя красавица! Я злюсь не на тебя, умница моя. Так вот, как я уже сказал, он потребовал, чтобы ему подносили Святые Дары сразу после хора и дворянства, а уж потом всем остальным. И — мало того! — он заявил, что намерен заседать в наших собраниях и участвовать в процессиях, которые устраивает приход; дабы подкрепить свое наглое требование, он напомнил нам о королевском распоряжении от 1686 года. Короче говоря, мне показалось, что я снова слышу раздраженный голос своего друга, герцога Сен-Симона, когда он терзал нас рассказами о местнических ссорах при дворе великого короля, когда придворные никак не могли договориться,
Опустошив несколькими глотками свой стакан, он вперил взор в пропеченную корочку террина, все еще вздыхавшую и с тихим свистом опадавшую.
— Почему сей ничтожный тип решил, что ему все положено? Может, он надеялся оглушить нас своим инструментом? Тогда ему следовало заявиться вместе с литаврами! Он что, не знает, что причастие раздают независимо от ранга, в том порядке, в каком люди сидят в храме? Когда Господь наш наделял людей хлебами, разве Он устраивал очередь согласно списку привилегий? Разве не сказал Он: «И последние станут первыми»? А если послушать этого висельника Буина, то каждый прихожанин должен назвать свое имя и титул, а священник, описывая кривые и загогулины, обязан подобраться к самому знатному и с него начать раздачу облаток. Словом, вручить каждому гостю по росту и размеру его притязаний, дабы не унизить одних и не пробудить ревность других [19] .
19
Этот случай, извлеченный из архивов того времени, рассказал историк А. Франклин, и автор, старающийся во всем придерживаться фактов, решил его использовать.
— Кто вбил ему в голову такие бредни? — поинтересовался Бурдо.
— Вы меня об этом спрашиваете? Наш достойный казуист, председатель парламента Сожак, не к слову будет помянут. Особенно его ставшее притчей во языцех лицемерие расцветает, когда к нему попадают дела, лишенные всякого смысла. Кстати, я слышал, он слагает миленькие стишки. Полагаю, он решил подурачиться над беднягой Буином, а тот воспринял его слова едва ли не выше слов Евангелия!
— И вы, словно какой-нибудь юнец, попались на удочку! Кровь забурлила, лоб покрылся испариной…
— Вы правы, — величественно произнес Ноблекур и вздохнул, — зато я вновь почувствовал себя молодым. Как вы тонко подметили, вряд ли кому-нибудь это придется не по вкусу…
Слова его встретили очередной взрыв хохота.
— Однако, — продолжил хозяин дома, раскачиваясь в кресле, — неужели на сегодня меню исчерпано? А ведь стенающий под корочкой дымящийся террин, похоже, боится, что о нем забудут.
— О-о-о, — протянул Бурдо, — это мой шедевр. Как только вы его попробуете, вы со мной согласитесь. Парочка каплунов, томящихся под корочкой, привезена из моей родной деревни, где мои кузены с любовью их откормили. Вчера вечером госпожа Бурдо опустила их в кипящий тройной бульон из дичи, а сегодня я положил их в глиняную посудину подходящего размера, запечатал лепешкой из теста и поставил в печь на уголья. Этот рецепт имеет особое преимущество, ибо мясо, покрывшись, словно панцирем, хрустящей корочкой, остается сочным.
— А чтопы педным сверушкам не было зкучно, — добавила Катрина, — я приготофила к ним домашнюю лабшу, хорошо здобренную
С изяществом, коего трудно было ожидать от его плотного телосложения, Бурдо извлек дичь и серебряным ножом, поданным ему Пуатвеном, разрезал ее на части. Каждый раз, когда нож погружался в нежное мясо, из него брызгал ароматный фонтанчик сока и жира. Трое сотрапезников набросились на еду; воцарившаяся тишина, прерываемая лишь хрустом разгрызаемых костей, свидетельствовала о том, что блюдо удалось. Тявканье Сирюса и просительный мяв Мушетты напомнили, что животные требуют свою долю пиршества.
— Видите, насколько я умерен в своих притязаниях, — произнес Ноблекур, довольствовавшийся крылышком. — Поэтому я первый беру слово и от всех нас благодарю Бурдо за полученное удовольствие. Заверьте вашу супругу в нашем искреннем гастрономическом почтении; ее покорный слуга. А теперь, когда с церемониями покончено, ответьте мне, дети мои, как идет расследование?
Бурдо хлопнул себя по лбу.
— Совсем забыл сказать вам, Николя…
— Узнали что-то новенькое? Считайте, прощение получено. Пулярки выступили в вашу защиту.
Но, судя по выражению лица Бурдо, с шутками было покончено.
— Сегодня утром на улице Глатиньи, на углу приорства Сен-Дени де ла Шартр, на ступеньках, ведущих к реке, патруль обнаружил тело убитой девушки.
— Увы, каждый день… — вздохнул Николя.
— Если бы ее просто убили! Я был в морге и видел тело. У нее такая же рана, как и у девицы Пендрон! Загадочная кровоточащая воронка…
VI
СМЯТЕНИЕ СЕРДЦА
Когда она ступает по траве, не шелохнется ни единая былинка
Бурное веселье, царившее в кухне, сменилось гнетущей тишиной. Николя первым нарушил молчание.
— В городе совершается много преступлений, — задумчиво произнес он. — Всегда возможны совпадения.
— Маловероятно. Я был в мертвецкой, куда, как и положено, доставили тело, и присутствовал при первичном осмотре. Сансон, прибывший после допроса с использованием испанского сапога, любезно согласился помочь мне. Он долго размышлял, потом исчез, но вскоре вернулся, неся четверть фунта гипса. Приготовив смесь, он направился к трупу из особняка Сен-Флорантен…
Марион вскрикнула от ужаса.
— Катрина, — произнес Ноблекур, — мне кажется, Марион пора отдохнуть. Сегодня ей пришлось изрядно поволноваться. В ее возрасте долгие посиделки вредны, они хороши только для такого молодого человека, как я. Отправляйтесь на покой, и да будет сон ваш сладок.
— На поле боя я еще и не такое фидала, — проворчала Катрина, сгорая от желания услышать продолжение рассказа Бурдо; однако она подчинилась.
Проводив Марион, Катрина вернулась.
— Что побудило Сансона вновь обследовать труп Маргариты Пендрон? — спросил Николя. — Что он хотел узнать?
— Он сделал гипсовый слепок раны на шее. Навроде посмертной маски.
— А я думал, эти маски делают из желтого воска.
Лукаво улыбаясь, в разговор вступил Ноблекур.
— Оба правы. Прежде чем покупка должности позволила моей семье столь удачно влиться в ряды дворянства мантии, мои предки занимались изготовлением восковых фигур…
Сотрапезники Ноблекура изумленно вскрикнули.