Убийство в приличном обществе
Шрифт:
— Это недалеко, — уговаривала Бесси. — Дорогу я знаю. И все время буду идти, держась за стену.
Вопреки здравому смыслу я согласилась. В обычную погоду дорога к зеленщику и обратно занимает пятнадцать минут, не больше. Лавка за углом. Даже если добавить время на туман, Бесси должна была вернуться через полчаса. Через три четверти часа, поняв, что Бесси еще не вернулась, я набросила на плечи шаль и вышла ее искать. Вместо Бесси я нашла Бена.
Мы поспешили домой. Открыв дверь, я прислушалась, думая, что Бесси внизу,
— Нет? — спросил он. — Я выйду и поищу ее.
Он направился было к двери, но я его остановила:
— Бен, нечего и надеяться найти ее в такую погоду. Ты только что пришел. Посиди и погрейся у камина; если она не вернется еще через двадцать минут… ну, тогда не знаю, что и делать.
— И надо же ей было выйти именно сегодня! — уныло заметил Бен.
— А что? Что сегодня такого особенного?
Бен не сразу, но все же рассказал о встрече с девушкой на мосту.
— Это вовсе не значит, что с Бесси непременно случилось что-то плохое, просто мне не нравится, что ее так долго нет.
— Какой ужас! — встревожилась я. — Но правда ли это? Ты поверил той девушке? Я имею в виду — насчет призрака в саване.
— Понимаю, это звучит странно, — ответил Бен, помолчав, — но она клянется, что его видели многие ее товарки, которые занимаются своим ремеслом у реки. По ее словам, одна девушка видела его лицо. — Он досадливо покачал головой. — Хотелось бы мне найти ту девушку и выяснить приметы «призрака»! Здесь важна любая мелочь! Но вначале мне нужно разыскать Дейзи Смит, если, конечно, это ее настоящее имя, и выяснить, как зовут девушку, которая мельком видела Речного Духа. Правда, я и о самой Дейзи почти ничего не знаю… кроме того, что она носит шляпку с перьями.
Я заметила, как при свете лампы на лацкане пальто Бена что-то блеснуло. Я осторожно сняла с его пальто ярко-рыжий, почти красный волосок.
— Одно нам известно, — сказала я. — Она рыжая!
Бен пробурчал что-то неразборчивое, забрал у меня волосок, подошел к бюро в гостиной, где мы держим принадлежности для письма, и, достав чистый лист бумаги, свернул его в подобие пакетика. Затем он положил туда волосок, подписал пакетик: «Дейзи Смит» — и поставил дату.
— Сохраняете вещественное доказательство, инспектор Росс? — с улыбкой спросила я.
— Пока у нас нет преступления, — ответил он. — Но вполне может быть, что оно совершится.
Мягко щелкнул замок на двери черного хода.
Мы оба бросились в кухню и увидели Бесси, еще в шляпке и шали, которая крепко держала в руке корзинку с яблоками.
Мы хором спросили, где она пропадала.
— Заблудилась в тумане, миссис! — вскинулась Бесси. — Идти пришлось дольше, чем я думала.
— Но тебя не было целый час! — Я хотела взять у нее корзинку, но ей не хотелось выпускать ее из рук, и вскоре я увидела, в чем дело. — Это еще что такое? — Из-под яблок я достала пачку листовок. — «Берегись крепких напитков!» — прочитала я вслух. — Бесси, ну-ка, признавайся, что это такое?
Бесси вздохнула с самым несчастным видом. Но врать она не умела.
— До зеленщика я добежала очень быстро и подумала, что у меня хватит времени пройти еще немножко и взять эти листовки из молитвенного дома. На прошлой неделе мистер Фосетт говорил, что в субботу листовки принесут от печатника. Он просил нас после завтрашнего собрания распространить листовки на улице. Вот я и решила не ждать до завтра, а зайти за листовками заранее, чтобы распространить их пораньше.
— Распространить?! — вскричала я. — Неужели мистер Фосетт хочет, чтобы ты стояла на улице и раздавала листовки прохожим?
— Нет-нет, — серьезно ответила Бесси. — Мне нужно раздавать их только знакомым и всем рассказывать о воздержании.
— Не знаю, как там насчет воздержания, — вмешался Бен, — но, если в кладовке найдется бутылка портера, я выпью ее на ужин.
— Ах ты господи, Бесси! Ужин! — всполошилась я. — Пора готовить еду! Бесси, сейчас у меня нет времени обсуждать твои дела, но потом мы поговорим.
— Да, миссис, — с несчастным видом ответила Бесси.
— Что ты намерена делать? — спросил Бен позже, наслаждаясь свиными отбивными.
В камине весело горел огонь; пламя отражалось от медных каминных приборов и решетки. Зрелище успокаивало душу.
— В чем-то и я сама виновата, — сказала я. — Надо было сразу выяснить, что за собрания она посещает. Мне казалось, они только распевают гимны и слушают проповеди преподобного Фосетта о воздержании. Знаешь что? Пожалуй, схожу-ка я завтра туда вместе с Бесси, познакомлюсь с проповедником и запрещу ему привлекать Бесси к распространению листовок!
— Что ж, верно, — заметил Бен, выливая в стакан остатки портера.
— Бен, — спросила я, — ты в самом деле любишь кислые яблоки для запекания?
— Конечно, — ответил мой муж, — с самого детства.
Когда на следующее утро мы с Бесси вышли из дому, Бен дремал у камина. Вчерашний туман рассеялся бесследно, хотя каминные трубы изрыгали серые клубы дыма, который нависал над улицами. Народу на улицах было меньше, чем в будние дни. Немногие прохожие были одеты в лучшую одежду. Правда, по мостовой носились и стайки уличных детей в лохмотьях. Они окружали идущих в церковь и клянчили милостыню, полагая, что в такой день христианское милосердие велит добропорядочным гражданам расставаться с мелкими монетами.
Молитвенный дом, где проходили собрания общества трезвости, помещался между двумя более высокими зданиями и, судя по всему, в начале своего существования был складом. Кирпичную кладку покрывал толстый слой сажи, но высокие узкие окна сияли чистотой, а на доске у входа красовалось объявление, в котором я прочла, что сегодняшнее собрание проводит «преподобный Джошуа Фосетт. После собрания чай с печеньем».
— Иногда я помогаю разливать чай, — с гордостью сообщила Бесси, заводя меня внутрь, — а иногда присматриваю за малышами.