Убийство в стиле "психо"

Убитая лежала на полу. Инспектор Вексфорд находился поблизости, но не заметил ее. Как рассказали позднее коллеги-полицейские, кто-то прикрыл женщину тканью. Теперь Вексфорд запоздало сокрушался, что проехал мимо. Просто в тот момент он был погружен в себя, спускался на лифте к подземной стоянке и думал о подарке, купленном на день рождения жене, о причудах архитектуры и шквальном ветре, завалившем вчера забор в их саду. Узнав про убийство, Вексфорд попытался восстановить в памяти, что происходило в торговом центре…

Даже лифт был каким-то странным. Сделанный из серого металла, он громыхал на ходу, стены исписаны красными граффити с потеками, похожими на кровь. «Стефания-буч», – прочел Вексфорд. Что такое «буч»? Надо заглянуть в словарь сленга. Инспектор спустился на стоянку, в чрево земли, это место чем-то походило на кишечник – полно извилистых ходов, и

один выход. Если строить такую же многоярусную наземную стоянку, пришлось бы придать ей вид крепостного вала или городской стены.

Вексфорд только что купил продукты в новом торговом центре «Баррингдин», стилизованном под средневековый замок. Рвение архитекторов вполне понятно – неподалеку расположен старинный город Суссекс. Впрочем, Средневековьем тут и не пахло. Здание имело форму гигантской римской цифры I, с четырьмя башнями на крыше и зубцами по всему периметру, и скорее напоминало огромный игрушечный замок, собранный из сотен пластмассовых деталей. На выходе Вексфорд оглянулся: в готических окошках башен ему почудились лучники, готовые осыпать его дождем стрел.

А внутри здания – двадцатый век, выраженный словами 80-х: вашему вниманию удобства, доступные цены. В центре высокий фонтан осыпал брызгами огромную люстру из острых кусочков матового стекла. Миновав крытую галерею, Вексфорд прошел через автоматические двери, ступил на эскалатор возле фонтана – поручни эскалатора были мокрые от брызг. Изучив вывески на третьем этаже (парикмахерская «Сьюзан» – там же театральные парики и танцевальные костюмы, – «Нарядная постель», «Кружевное белье»), инспектор спустился обратно, в цветочный магазин «Мандала». В вестибюле устроили настоящую оранжерею: концентрическими кругами расставлены горшки с коричневыми хризантемами, белыми рождественскими деревьями, и еще цветы с рыжими ягодками размером с вишню – родственники картофеля.

Народ постепенно расходился, время близилось к шести, и центр закрывался. Продавцы – злые от усталости, даже цветы поникли.

С одного бока огромной двухэтажной секции – супермаркет «Теско», с другого – «Товары для дома». Между ними – аптека «Бутс», потом «Мандала». В боковой галерее, которая вела к наземной стоянке, – игровая площадка с мягкой черно-белой дерматиновой зеброй в натуральную величину. Замысловатые лесенки в стиле хайтек, дракон на колесиках – здесь еще было полно детей. Вексфорд отыскал бутик, где Дора неделю назад положила глаз на симпатичный свитер. Рядом – кондитерская, напротив – «Рукоделие». Вексфорд не любил долго выбирать. Тем более что магазин здорового питания «Деметра» уже закрывался, а в ювелирном опускали на окна золоченые решетки. Инспектор вошел в нужный бутик и без колебаний купил свитер для Доры.

Повсюду продавцы активно выпроваживали покупателей. В дверях «Замори червячка» стоял здоровяк, похожий на вышибалу. Свет погас, струи фонтана стали слабее, потом совсем исчезли, и вот уже гладь воды неподвижна, как зеркало. Присев на ажурную скамейку, Вексфорд наблюдал, как постепенно расходится народ. Пора и ему. Он опять прошел через раздвижные двери на улицу.

Здесь было настоящее столпотворение: хлопали дверцы машин, урчали моторы – люди разъезжались по домам. Вексфорд прошелся по галерее, посмотрел на здание торгового центра. Стоял тихий туманный вечер, красные и желтые треугольные флажки на крыше поникли. В стрельчатых готических окнах щурился полосками свет. По гулкой пустой галерее Вексфорд направился в сторону подземной стоянки. О недавнем наплыве покупателей свидетельствовали разве что брошенные тележки, сотни тележек: они, видимо, так и останутся тут до завтрашнего дня, беспорядочно уткнувшись друг в друга. На стене висела табличка с просьбой не загораживать проход, в противном случае полагался штраф. Вексфорд усмехнулся: у стражей порядка есть дела и поважнее.

Как оказалось, он попал в точку.

Инспектор сел в лифт. Металлическая дверь с лязгом закрылась, лифт поехал вниз. Вексфорд услышал, что кто-то бежит вверх по лестнице. Но все это он восстановит в памяти позднее. Здесь, под землей, всегда было холодно, все пропитано резкими химическими запахами металла и машинного масла. Вексфорд спустился на второй уровень стоянки, зашагал по широкому проходу между рядами бетонных столбов. Машин почти не осталось, и парковка выглядела какой-то неприкаянной. Хотя глупо так думать, почему неприкаянной? Стоянка есть стоянка. А что он, собственно, ожидал увидеть? Белые стены? Или фрески? Картины из отечественной истории? Это совсем смешно. И все же если не внешне, то хотя бы настроением это место напомнило ему «Пандемониум» [1] – иллюстрацию Джона Мартина к «Потерянному раю». [2]

Машина Вексфорда стояла неподалеку, слева около стены, поэтому не надо идти через всю стоянку, длинную и темную, с низким бетонным потолком, похожую на опрокинутый колодец. Шаги эхом отдавались у него за спиной. Вексфорд был рассеян, но все же по привычке запомнил, сколько здесь машин, каких моделей, какого цвета. Ближе к центральной аллее с двумя пандусами стояли три автомобиля. Слева – алый «шевроле-метро», правее наискосок – серебряный «форд-эскорт» и темно-синяя «ланчия». Как раз между ними, ближе к «эскорту», напоминая кучу тряпья, под грязным куском коричневого бархата и лежала убитая.

По крайней мере, таковы сведения, полученные инспектором позднее. Но тогда он приметил только машины, их номера и цвет, поблекший в холодном освещении. Он открыл багажник, положил туда темно-синий пакет с золотистой надписью «Флирт». А когда захлопывал багажник, мимо промчалась красная машина. Вексфорд читал где-то, что нынче на дорогах полно красных машин. Автомобилисты – народ агрессивный, а красный – цвет агрессии. Вексфорд сел в машину, включил зажигание, взглянул на часы. Он всегда автоматически проверял время. Семь минут седьмого. Вексфорд медленно тронулся с места и стал выбираться из подземного нутра. На каждом ярусе нужно было сделать полукруг против часовой стрелки, оставляя позади лифт, потом въехать на пандус и подняться на следующий уровень. Он объехал слева три машины: «ланчию», «форд», потом «шевроле». Вексфорд смотрел перед собой, и неудивительно, что он не заметил мертвое тело. Человек не может все время быть начеку. Инспектор сделал полукруг и подъехал к пандусу. Этот край стоянки оказался пуст. Вексфорд поднялся на первый ярус, снова полукруг, и вот машина выехала в ночь. Может, на первом ярусе и были машины, но он запомнил только, что на выезде с пандуса уперся в красный «опель воксхолл-кавалер», девушка за рулем дала задний ход, пропуская инспектора вперед, и нетерпеливо рванула следом. Девушки за рулем в наши дни хуже мальчишек того же возраста, говорил Бёрден. Наземная стоянка тоже опустела, все-таки уже десять минут седьмого, а центр закрылся в шесть. Последние покупатели спешили, нагруженные пакетами, к своим машинам. Девушке на красном «опеле» не терпелось вырваться вперед, и Вексфорд пропустил ее. Именно тогда он и заметил женщину, которая медленно шла по пустой галерее, огибая тележки, расталкивая их ногой. Невысокая, худая, в пальто и шляпке, в руках – два красных пакета от «Теско». Она вошла в лифт, а инспектор выехал в ворота, оставив позади стоянку, окутанную серым мерцающим туманом. Он свернул на Касл-стрит, до города отсюда – около мили. На Хай-стрит, за «Оливой и голубем», Вексфорд остановился на красный свет и бросил взгляд на пассажирское сиденье, где лежала непрочитанная вечерняя газета. Инспектор уже свыкся, что его дочь Шейла – знаменитость. Но там такого понаписали… Он сокрушенно вздохнул, поджав губы. Светофор мигнул желтым и дал зеленый свет.

Торговый центр «Баррингдин» располагался на окраине Кингсмаркэма. Раньше неподалеку находилась конечная остановка автобуса, но ее перенесли на место бывшего пивоваренного завода. В «Баррингдин» ходил за покупками почти весь город, и магазинчики на Хай-стрит терпели убыток. В первый год там произошло несколько краж со взломом. Днем торговый центр гудел, будто улей, а ночью был предоставлен сам себе. Кроме внутренней охраны там находился еще вахтер Дэвид Седжман, который называл себя главным распорядителем. Седжман регулярно обходил территорию, но чаще сидел в каменном домике около выезда с подземной стоянки, почитывал «Стар», слушал аудиокниги – из последних это «Отверженные» Гюго и «Тайна Эдвина Друда» Диккенса. В шесть пятнадцать главный распорядитель Седжман совершал последний обход: собирал тележки, составлял их длинными рядами, потом направлялся к пешеходным воротам со стороны Поумрой-роуд, чтобы задвинуть засов и повесить замок. После этого Седжман отправлялся домой, а припозднившиеся покупатели могли воспользоваться автомобильными воротами с противоположной стороны здания. Еще вся территория центра была обнесена проволочной изгородью высотой восемь футов.

Когда убрали конечную остановку, жители Поумрой-роуд вздохнули с облегчением: прежде с раннего утра до полуночи здесь толкались и шипели гидравликой автобусы, а теперь милое дело – машины заезжают с противоположной стороны, а улица стала почти пешеходной, и в шесть вечера вся жизнь на ней замирает. По одну сторону Поумрой-роуд выстроились викторианские коттеджи вперемежку с небольшими многоквартирными домами. В одном из таких коттеджей, прямо напротив ворот, проживал вместе с дочерью и зятем некий Арчи Гривз. Большую часть времени старик проводил, сидя у окна на первом этаже и разглядывая прохожих. Все же интересней, чем автобусы. Справа от ворот стояла телефонная будка. Иногда, заметив Гривза, люди подходили к нему и просили разменять мелочь. Днем Гривз не скучал, к тому же он придумал себе еще одно развлечение – запоминать время прихода и ухода завсегдатаев, которых уже знал в лицо. Поскольку дочь с зятем целыми днями пропадали на работе, эти незнакомые люди стали ему почти друзьями.