Уборщица для босса Лия Романовская, Алиса Кравцова
Шрифт:
Во-первых, не известно, ЧТО он вчера наплел секретарше. Во-вторых, интрижки на работе – верх безумия. В-третьих, она ему совершенно не нравится. Ну почти. Ну бедра не в счет.
И что теперь с ней делать?!
Так, срочно одеться и линять, пока она не пришла. Да. Некрасиво, но так не хочется сгореть со стыда на месте.
– Уже проснулся? – послышался милый голос с кровати.
Это не Катин голос. ЭТО НЕ КАТИН ГОЛОС.
– Милый, куда же ты?
9.
Аня
Аня проснулась рано.
Она долго стояла под горячими струями воды, смывая с себя остатки сумасшедшей ночи и наслаждаясь свежестью и чистотой, что приносила ей вода.
По привычке в спальню прошла в чем привыкла – обнаженная.
Волынский, путаясь и тихонько матерясь, безуспешно пытался натянуть трусы.
– Уже проснулся?
О как ломанулся. И ведь не смущает, что голый.
– Милый, куда же ты?
Волынский замер на месте, медленно обернулся и так и застыл с отвисшей челюстью. Ах, ну да… она и забыла, что из душа предпочитает выходить, словно Афродита из пены морской.
«Боги, какие мы нежные.»
Так как Волынский так и стоял с полунатянутыми трусами, замерев на месте, словно оловянный солдатик, Аня всё-таки накинула халатик. Прозрачный. Нут нет у неё других, нет…
– Я… я пойду? – осипшим голосом прошептал он.
Сразу видно, что плохо мужику.
– Воды?
Аня протянула ему стакан с журнального столика, в котором плескались остатки воды.
Вадим Сергеевич неуверенно кивнул, и, одной рукой по-прежнему поддерживая трусы, другой взял стакан и залпом допил остатки.
– Еще?
Он умоляюще кивнул, не зная, куда деться от стыда. Ну-ну…
– Спасибо, - осушив стакан, пробормотал Волынский.
– А утренний поцелуй?
Он аж поперхнулся.
Нет, ну а что?
– Я… я пойду, пожалуй… - натянуто улыбаясь, начальник развел руками и мелкими шашками посеменил в сторону двери.
– Только не говори мне, что ты ничего не помнишь, - довольно прищурив глаза, Аня медленно, плавно качая шикарными бедрами, прошлась по комнате. Томно легла на постель, закинув одну ногу на другую и призывно улыбнулась.
Вадим стоял ни жив ни мертв, чувствуя, как в нем просыпается, да что уж там, проснулось и вовсю стоит желание.
Аня тоже это заметила и улыбнулась еще шире.
– Хм… а вчера ты прям набросился на меня, чуть не съел…вон у меня руки все в синяках.
Вадим вытаращил глаза на её руки. В его взгляде, полном ужаса. Там и читалось: «неужели я мог такое сделать»?
А вот пить надо меньше…
– Эм… Анна, вы меня…эм… простите. Это я сделал?! Боже мой, простите!
Он схватил свои вещи, в беспорядке валяющиеся возле кровати и почти бегом направился в коридор.
–
Её руки и правда были в синяках, вот только достались они ей не в порыве страсти, а когда они навернулись с карусели. Но об этом ему пока лучше не знать.
– Ты же мне вчера в любви клялся...и верности... – крикнула она и так уже обалдевшему начальнику.
Громко всхлипнула, так, что сама себе поверила.
– Воспользовался и забыл, так что ли?
– Простите, ради Бога, - крикнул он ей из коридора, - я все возмещу, все компенсирую.
Что???
Это он сейчас что, её молчание купить пытается? Вначале надругался, вероломно воспользовался её беспомощностью и слабостью. А теперь в кусты?!
Анна подскочила в кровати. Ну Волынский, это мы еще посмотрим!
– Боюсь, что вам придётся теперь жениться. Вы лишили меня…, - тут она осеклась, видя. Как еще больше расширяются его глаза.
Черт! Да его сейчас инфаркт хватит.
– Что?!
– А впрочем, плевать. Идите к черту!
Она резко развернулась, зашла в спальню и хлопнула дверью.
– Дверь захлопните! – только и услышал Вадим…
10.
Аня в ночь корпоратива, когда еще ничто не предвещало наличия Волынского в её постели
Когда кажется, что бой уже проигран, большинство опускает руки.
Большинство, но не Аня.
– За ними, - крикнула она, садясь в соседнее такси.
Водитель, седой усатый дядечка, с усмешкой поглядел на пассажирку в костюме снегурки, но спорить не стал. В дорогу так в дорогу.
– Деньги-то хоть есть?
– Есть, отец, все есть! Мужик только уплывает. Надо догнать. Слышал выражение?
– Какое?
– Как новый год встретишь, так его и проведешь…
– Ну во-первых сегодня ен новый год, а во-вторых, меня лично все устраивает, - хохотнул таксист.
Аня недовольно поморщилась.
– А то мож за меня? А? у меня и квартира есть, и вот, ласточка моя. Дача с грядками.
– Вы за дорогой лучше смотрите!
Дядечка снова хохотнул, но дело свое делал хорошо. И уже скоро Аня поняла, что едут они в Волмар.
Аня выждала, когда Вадим Сергеевич с Катериной покинут машину и только потом расплатилась с таксистом.
На входе пришлось махнуть пару рюмок с приставучим охранником, который никак не хотел пропускать её без этого дела. Аня грозно предупредила, что бывает, когда кто-то распускает руки и парень миролюбиво пожал ей руку, обещая жениться на такой стерве.
Так что на свой этаж Аня поднималась навеселе и особо не пряталась.
Ворвавшись в кабинет к гендиректору, она радостно раскинула руки для объятий, так, что сидевший в это время Волынский со стаканом виски поперхнулся.
– Вы?
– удивлено спросил он.