Уцененный принц

Милютина Елена

— Эви, — выдохнул он, — Что случилось, почему ты плачешь? Я тебя чем-то обидел?

Эвелина, стараясь не разрыдаться сильнее, замотала головой.

— Эви, успокойся, прошу тебя, — Рон опустился перед ней на колени, осторожно, пальцем стер слезинки с ее глаз. — Эви, скажи хоть что-то, тебе так не понравился поцелуй? Я тебе так противен? Я не хотел тебя оскорбить! Прости меня!

— Господи, какой ты глупец, Рон, как ты мог меня оскорбить, когда я мечтала об этом с нашей первой встречи! Неужели мне придется делать то, что запрещено девушкам многовековыми традициями? Признаваться самой? — Она обхватила ладонями его лицо, не давая отвести взгляд.

— А, ладно, наплевать на все! Я люблю тебя, Рон, и, даже понимая, что

ты предпочел мне Элеонору, не могу заставить себя вырвать эту любовь из своего сердца. Вот, я все сказала! А теперь можешь уходить к ней, только она тебя никогда не будет любить так, как я! Я понимаю, она красивее меня, эффектнее, и она дочь императора, а я всего лишь погибшего кронпринца! И знаком ты с ней дольше…

— Постой, Эви, откуда ты взяла, что мне надо к Элеоноре? Я о ней совершенно не думаю, честно, я же понимаю, кто она, кто я, у меня и в прошлом было мало шансов, а уж теперь… я понимаю, что у меня вообще нет шансов ни на что, ни с одной девушкой! Поэтому я и стараюсь быть отстраненным, и, видимо этим обижаю тебя, поверь, дело совсем не в Элеоноре!

Эвелина насторожилась. — «Кажется, тетя была права, насчет мужских заморочек и крайней необходимости»! Она решила прояснить ситуацию до конца, а потом принимать решение по исправлению ситуации.

— А в чем, если не в ней! Я расстроилась от того, что ты сравнил поцелуи с ней с моими, и сделал выводы, что я тебе противна. Разве не так?

— Нет, Эви, ну как ты можешь быть противна! Ты самая хорошая, да что там! Самая лучшая девушка на свете! Все дело во мне. — Рон вновь сел рядом с Эвелиной, и, опустив голову уставился на свои судорожно сжатые руки.

— Эви, — решился он, — все дело во мне. Так что теперь моя очередь признаваться в том, в чем обычно не признаются мужчины. Поцелуи, это все, на что я способен после того подвала. Понимаешь, они применяли не только лазер, и не только на туловище… Они, они смеялись и издевались, что я теперь совершенно бесполезен, как наследник, потому что не только не способен зачать ребенка, но и просто быть мужчиной! Так что моя смерть — лучший для меня выход! А я выжил!

— Ну что ты несешь, а как же мамаша Каруса? После чего ты кинулся вены резать?

— Тогда мне вкололи что-то убойное, это было противоестественно.

Эвелина поняла, что вот он, момент той самой острой необходимости. Она смело протянула руку к паху юноши, ощутила характерный бугор, еще более затвердевший под ее пальцами, и спросила: — А сейчас я тебе ничего не вкалывала, клянусь! По-моему, у тебя реакция вполне мужская!

— Я, я не знаю!

— И не узнаешь, пока не проверим!

— Эви!?

— Что, Эви? — Девушка привлекла его к себе и вновь впилась ему в губы. Ее руки судорожно нащупали застежку на его брюках, и, справившись с ней скользнули внутрь, добираясь до предмета мужской гордости, вполне готового к действиям и еще более возликовавшего от ее прикосновения. В это мгновение Рон осознал правдивость выражения «думаешь не тем местом» Точнее, вообще не думаешь! В голове не осталось ни одной мысли, кроме понимания, что девушка невинна, и надо быть осторожным. Он старался, но получалось плохо. Да и Эвелина умело, слишком умело для неопытной девушки разжигала его страсть. Очнулся он от ее короткого вскрика, но остановиться уже не мог.

Эвелина хорошо понимала, что сейчас не она главный объект страсти в их дуэте, а Рон. Только так можно было заставить его поверить в свои силы, в свою состоятельность. Малейшая неудача грозила катастрофой. Поэтому старалась, не обращать внимания на мелкие неудобства, неловкость и легкий страх, так как теория теорией, а на практике все могло быть иначе. Она планировала «лечебное» соблазнение партнёра еще с момента решения поездки на пикник, проштудировала кучу информации в Галанете, и сознательно делала все, что бы не навредить, не сбить настрой, Отдавалась ласкам и ласкала сама, вполне как опытная

в любовных утехах женщина, даже запаслась кое-какими наружными средствами. И все-таки не удержалась от вскрика, так как болевые ощущения оказались более сильными, чем она ожидала, несмотря на специальную смазку, нанесенную заранее. То, что она больше думала и переживала за Рона, не дало ей в полной мере ощутить всю гамму ощущений от оргазма, но свою порцию удовольствия она получила. Вместе с удовлетворением от хорошо выполненной работы, как после удачной операции. Ничего, она получит свое в будущем.

Рон очнулся от ночной прохлады, судорожно вспоминая вчерашний вечер. Он лежал совершенно обнаженный на тахте в алькове. Здоровое плечо придавливала приятная тяжесть. По его груди разметались черные волосы. Эвелина спала, обнимая его одной рукой, устроив голову на его здоровом плече. Рон постарался вспомнить, чем закончился вчерашний вечер — его полным фиаско, или все же победой. И тут его взгляд упал на явные потеки крови на бедрах девушки. Значит, все его страхи, его полная уверенность в неспособности быть мужчиной оказались лживыми! Эти сволочи, в подвале просто издевались, старались деморализовать, а он повелся!

Внезапно он осознал, что натворил. Невинная, любящая его, по ее же словам девушка по его вине лишена девственности! Он так старательно доказывал свою мужскую состоятельность, что забыл обо всем, и, в первую очередь, об Эвелине. Хотя она явно была не против, или просто помогала ему? Тихо, стараясь не разбудить Эви, он переложил ее голову на подушку, снял ее руку с груди и вылез из кровати. Потеки крови не давали ему покоя, он прошел в ванну, намочил кончик полотенца и попробовал оттереть их. Девушка не проснулась. Зато проснулся кое-кто другой, еще раз напомнив о его беспочвенных терзаниях все последние дни. Приведя бедра девушки в относительный порядок, подобрал с пола одеяло, улегся вновь рядом, укрыл их обоих и уснул, счастливым, впервые за последний страшный год.

Эвелина проснулась с рассветом они не задернули шторы и первые лучи солнца попали ей в глаза. Она подняла голову, и прислушалась к себе. Чувствовала она себя обычно, между ног слегка саднило. — «Достался самый неприятный тип плевы, — подумала она с чисто медицинским взглядом на вещи, — толстая и мясистая! Поэтому и больно было, несмотря на принятые меры, и повторить сегодня не удастся, для закрепления результата, а следовало бы»! О том, что она не испытала столь желанного наслаждения она не жалела, зная, что по статистике это случается не так часто. Да и думала она больше о Роне, чем о своих ощущениях, так что препятствием могло стать ее сосредоточенность на ощущениях партнера. Но как тетя Аннабель почти точно обрисовала проблему! Почти не зная Ронгвальда, только предполагая причину невроза, может не основную, но все же одну из ведущих. Сразу предложила способ ее устранения. Теперь посмотрим на результат! Стоп, Эвелина! У тебя явная профдеформация. Ты переспала с любимым парнем, стала женщиной, а рассуждаешь о диагнозе, лечении и результатах! Подумай лучше, как вести себя дальше. Что бы не получить новый комплекс вместо старого, что-то вроде — «Я — негодяй, соблазнивший невинную деву, нет мне прощения»!

Она тихо поднялась с кровати, прошла в ванну, привела себя в порядок, обработала повреждения заживляющей мазью, оделась в дорожный костюм и стала собирать вещи. Отложила упаковку бекона, яйца для омлета, упаковку молока. Проверила даты годности на других пакетах. Все еще может храниться месяца 3, потом, глубокой осенью прилетят слуги на геликоптере, все уберут, подготовят дом к зиме, которая в горах, даже в практически субтропическом климате Арре была довольно прохладной. Начала готовить завтрак. Несмотря на ясную погоду на улице было прохладно, более того, начал подниматься ветер, что было плохим признаком близкого ненастья. Она уже снимала омлет с плиты, как сзади ее обняли такие любимые руки.