Участь Эшеров
Шрифт:
— Если вы пытаетесь найти оружие, его у меня нет, — сказал Рикс.
Губы Дунстана дрогнули в улыбке, но тревога в глазах не таяла.
— Ладно, внешне вы вполне похожи на Эшера. А ну-ка, быстро: как звали начальника полиции, который бросил вас в камеру после того антивоенного марша?
— Билл Блэнчард по прозвищу Бульдог.
— Ваша мать ездит в Нью-Йорк на пластические операции. Как зовут хирурга?
— Доктор Мартин Стейнер. И он не в Нью-Йорке, а в Лос-Анджелесе. — Рикс поднял брови. — Может, вы хотите, чтобы я назвал имя победителя сорок восьмого чемпионата США по бейсболу?
—
— Я не подозревал, что мне придется сдавать устный экзамен.
— Гм… — ответил Дунстан. Он попыхивал трубкой, используя паузу для того, чтобы еще раз оценивающе осмотреть Рикса. Наконец он вынул трубку изо рта и резко мотнул головой в сторону двери. — Что ж, входите.
Дом был отделан темным деревом и уставлен недорогой, но практичной сосновой мебелью. К лестнице был пристроен электрический лифт, чтобы поднимать инвалидную коляску на второй этаж. На полках вокруг камина в большой гостиной лежали гладкие речные камешки, сухие стебли маиса, птичье гнездо и множество сосновых шишек. В рамке на стене висела первая страница «Фокстонского демократа» с заголовком трехдюймовыми буквами: «Объявлена война». На стенах висели написанные маслом полотна: различные амбары и конюшни.
— Моя работа, — заявил Дунстан, заметив интерес Рикса. — За домом у меня мастерская. Люблю писать хозяйственные постройки, это успокаивает. Садитесь.
Рикс устроился в кресле у стены. В доме стоял сильный аромат душистого табака. Свет попадал внутрь через два высоких, до потолка, окна эркера, из них открывался вид на горы. Вдали Рикс увидел здание нового фокстонского банка и белый шпиль Первой баптистской церкви.
Рэйвен села на диван в пяти футах от Рикса, откуда ей было одинаково хорошо видно обоих. Кресло старика с жужжанием двинулось вперед и остановилось, почти коснувшись колен Рикса. На мгновение гость почувствовал себя в ловушке, как лазутчик во вражеском лагере. Дунстан барабанил пальцами по ручкам кресла, его голова слегка склонилась набок.
— Что вас сюда привело? — спросил старик, прикрыв глаза. — Вы ведь мальчик Уолена Эшера. — Слово «мальчик» было произнесено с усмешкой.
— Я его сын, а не мальчик. Если вы действительно хорошо изучили мою биографию, то вам это должно быть известно.
— Я знаю: вы белая ворона в своем клане. Последние семь лет живете в другом штате. Выглядите старше, чем я ожидал.
— Мне тридцать три, — сказал Рикс.
— Да, время вытворяет с людьми странные вещи. — Дунстан безвольно уронил руки на покалеченные ноги. — Ну и что скажете? Почему согласились сюда прийти?
— Вчера я уже объяснил суть дела вашей дочери. За информацию об Уолене и его наследнике, которой я располагаю, я хочу увидеть вашу рукопись и узнать, откуда вы берете фактический материал для своей работы.
— Рукопись я не покажу никому, — спокойно сказал Дунстан.
— Тогда, полагаю, нам не о чем говорить.
Рикс начал подниматься, но старик сказал:
— Я так не думаю. Подождите минуту.
— Ладно. Слушаю вас.
Дунстан быстро посмотрел на дочь, затем перевел глаза на Рикса.
— Я потратил на эту рукопись семь лет. И никому не позволю ее прочитать.
Рикс крепко задумался. Предатель, изменник, перебежчик — любой из этих эпитетов подходил к нему. Но он вспомнил ремень Уолена, хлеставший его по ногам, ухмылку Буна, за которой последовал удар кулаком, скелет, качавшийся в Тихой комнате отеля «Де Пейзер». «Когда ты напишешь что-нибудь про нас, Рикси?» В этот момент Рикс не сомневался в истинной причине своего прихода в этот дом: чтобы любой ценой получить доступ к рукописи, над которой работает Уилер Дунстан. Он надеялся, что блеск глаз его не выдал. Но сначала нужно устроить Уилеру проверку.
— Нет, — твердо сказал он. — Так дело не пойдет. У вас, возможно, и нет ничего существенного, а я, находясь здесь, чертовски рискую. Сперва вы должны доказать, что располагаете сведениями, способными меня заинтересовать.
Теперь пришла очередь старика задуматься.
— Что скажешь? — спросил он Рэйвен.
— Я не уверена… но мне кажется, мы можем ему доверять.
Дунстан тихо хмыкнул и нахмурился.
— Хорошо, — сказал он. — Что вы хотите узнать?
Неожиданно Риксу вспомнился ангел, играющий на лире.
— Симмс Эшер, — сказал он. — Расскажите о нем.
Дунстан обрадовался. Казалось, он готовился к более трудным вопросам.
— Симмс был младшим братом вашего отца и вторым ребенком Норы Сент-Клер-Эшер. Вообще-то много о нем не расскажешь. Он был умственно отсталым, не сильно, но достаточно для того, чтобы Эрик им почти не интересовался. Эрик презирал несовершенство. Симмс умер, когда ему исполнилось шесть лет. Вот и все.
Все? Тогда почему Уолен никогда не упоминал о Симмсе? Стыдился иметь умственно отсталого брата?
— Как он умер? Слабое здоровье?
— Нет, — сказал Дунстан. — Его убил зверь.
Рикс насторожился.
— Зверь? Какой зверь?
— Дикий зверь, — сухо сказал старик. — Какой именно, я не знаю. — Трубка потухла, и он стал раскуривать. — То немногое, что осталось от тела, нашел садовник. Симмс ушел из Лоджии, наверное за бабочкой погнался. В лесу его настиг зверь. — Он зажег спичку. — Когда местные услышали об этом, мнения были разные. Некоторые утверждали, что Эрик желал сыну смерти. Другие говорили, что зверь сбежал из горящего зоопарка четыре года назад. Истину так и не установили. Месяца через два после смерти Симмса Нора покинула Эшерленд и больше не возвращалась.
— Нора оставила Уолена с Эриком? Куда она уехала?
— Во Флориду, в Сент-Огастин. Вышла замуж за грека, который держал собственную рыболовную флотилию, и стала учительницей в местной школе для умственно отсталых детей. Она преподавала до самой смерти в шестьдесят шестом.
Во дворе школы ей поставили памятник. — Старик пристально смотрел на Рикса сквозь пелену дыма. — О Симмсе все. Я думал, вы спросите о том, чего не знает никто.
Если то, что рассказал Дунстан, было правдой, он, несомненно, знал факты очень хорошо. Но откуда у него эти сведения?