Участковая для нечисти

Шалюкова Олеся Сергеевна

–  Все! Запутали!
– Лида схватилась за голову.
– А!, некромант?

–  К сожалению, тут не очень понятно. Слабая баба яга - усиливает некроманта, сильная - ослабляет. Но мы не можем сказать, сильнее ты или слабее Гусара. Этого никто сейчас сказать не сможет.

–  Плохо, - пробормотала Лида.
– Очень плохо. Да и к тому же, непонятно! Ничего непонятно! Вы только меня запутали!

–  Подумаешь, распутаешься, - ободряюще улыбнулась Влада Сергеевна, потом взглянула на часы.
– Милая, тебе пора на работу. Иначе - опоздаешь.

–

 Да, вижу… Спасибо, ба… Увидимся вечером!

Махнув рукой, участковая двинулась на улицу. Простучали по крыльцо быстрые каблуки. Старенькая нива возмущенно рыкнула мотором и покинула двор.

–  Что ж, - Степан Викторович потер руками уставшее лицо. Ночь без сна еще не давала о себе знать, но следовало отправляться спать, чтобы не терять скорость реакции.
– Самое страшное удалось не сказать. Уже легче. А упрямством она, - взглянул он на мать недовольно.
– Вся в тебя пошла!

–  И что тебя так сердит? Была бы такой мягкой как ты, была бы уже замужем за некромантом. А может быть, уже и в гробу. Так что радуйся, что девочка в меня пошла.

Михаил, поставивший чайник, вернулся обратно, взглянул на подоконник и сел на кресло, загораживая окно широкой спиной.

–  Так, о чем вы ей еще не сказали то?
– спросил он, - вроде бы все прозвучало. Или я чего-то тоже по нейтральным не знаю?

–  Полуночное донорство, - напомнила Влада Сергеевна устало.
– Нейтральная баба яга идеальный донор для любого, потому и не живут они долго. Это раньше можно было убить «нечаянно» одного, двух идиотов, чтобы остальным неповадно лезть было. А сейчас что? Даже не думай себя самого защищать! Особенно, не приведи силы убить кого-то при этом.

–  Влада Сергеевна, так это если узнают, что Лида - нейтральная баба яга. А она пока ведет себя как обычная участковая. А все ее силы можно смело переадресовывать на то, что она матушка полуночников.

–  Если кто внимательно посмотрит, то все это будет белыми нитками шито, Миш, - только горестно вздохнула баба яга.

–  Всегда можно обойти чужие взгляды…

Что там было дальше, Лида не услышала. В трубку мобильного телефона ударили гудки.

–  Вот глазастый!
– рассердилась девушка, с досадой стукнув по рулю. Этот Мельник! Он же определенно увидел оставленный включенный телефон, специально вывел бабушку на разговор, а потом, когда началось все самое интересное - его же сам и выключил! Ну, вот как?! Как это называется?!

«Опоздание на работу!» - взглянув на часы, Лида сердито дернула головой и завела мотор, тронувшись с обочины. Времени рассиживать и ждать непонятно чего, у нее, к большому сожалению, не было.

До вечера она провела в банальной и очень человеческой рутине. К счастью. Не было ни подозрительных звонков, ни посещений. Но, к сожалению, не было ничего, ни единой весточки от Сани. Он словно пропал. И чем меньше времени оставалось до конца рабочего дня, тем отчетливее становилось понятно, что дело идет к шторму…

Не на мельницу, а

к папе и Димке, Лида приехала в восемь часов, оставила машину и вышла, постояла, разглядывая дом.

–  Матушка… - домовой, вспрыгнувший на крышу старенькой Нивы, взглянул на Лиду растерянно.
– Как же? Как же так? Все разъезжаются…

–  Я с Мельником уже говорила, Тимофей. На мельнице нет домового, с нами пойдешь? Пока мы с этим некромантом бегать будем, твоя помощь там не лишней будет.

–  С удовольствием, матушка, - поникший было домовой воспрял духом, потом нахмурился.
– Матушка.

–  Да?
– девушка взглянула на неизменного в последнее время помощника по дому с тревогой. Тимофей мялся, а значит, случилось что-то, о чем он стеснялся сказать. Потому что не мог проверить или поверить в это.
– Что такое?

–  Кто-то был тут. Чужой. В дом не заходил. Ни к чему не притрагивался. Просто был. В ту ночь, когда Степан Викторович с молодым мастером у хозяина вод были.

Лида, невольно отметив это уважительное «молодого мастера», нахмурилась.

Откуда и кто бы мог быть здесь? На территории? Может, снежный зверь уже появился? Да нет, если бы он - то уже бы напал. Баба яга еще восстановиться не могла, а судя по ее действиям - она умная и хитрая старуха, рисковать попросту не будет. Лешка? Не должен. Ему попросту здесь делать нечего.

–  Хорошо, Тимофей. Знаешь, не говори ни папе об этом, ни Михаилу. Сами разберемся. Не думаю, что тебе привиделось, но думаю, от пустых переживаний - никому лучше не станет.

–  Как скажешь, матушка.

Лида улыбнулась и двинулась к дому.

В окне был виден свет, кто-то был на кухне. Но почему-то это место перестало быть «домом».

–  Барышня, - мягкий голос и в очередной раз неслышная поступь заставили Лиду подпрыгнуть! Круто повернувшись, она сердито уставилась на Мельника:

–  Миш! Ну, кто так делает?! А если бы я испугалась?!

Мельник задумался, потом едва уловимо улыбнулся:

–  Барышня, ты бы в меня не выстрелила. Даже если бы успела вытащить обрез.

–  Почему?
– растерялась девушка.

Михаил, проходя мимо, подтолкнул ее едва-едва к дверям и пояснил:

–  Узнала бы быстрее.

Лида споткнулась и тут же оказалась в руках повернувшегося Михаила.

–  Барышня?

–  Вначале говорит такие слова, потом удивляется, что тут кто-то в ногах заплетается, - сердито пробормотала Лида.
– Миш.

–  Да?

–  Ты сам проводишь Димку?

–  Да, до места. Так что не переживай, барышня. Никто не обидит твоего братишку. Даже если захочется.

–  Мне уже заранее страшно за тех, кому придет в голову заступить дорогу страшному Мельнику, - вздохнула девушка, потом тряхнула головой, вскинула голову. На горизонте ходили тяжелые тучи, но ветер дул с юга, а значит - снега принести не мог. Зато могли прийти дожди, поздние, затяжные, неприятные…

–  Барышня?

–  Ничего, все хорошо.