Участковый: Назад в СССР 2
Шрифт:
По идее с него и надо было начинать, но я решил для начала проверить лёжки остальных уголовников. Ведь кто-то из них мог не выдержать и вернулся в Подмосковье. Переписав адреса проживания и составив список злачных мест с карты, оставленной дядей Сашей, я уже собирался уйти из опорника, но меня приостановил капитан Исаев.
— Саша, насколько я понял, ты сейчас только по квартирной краже работаешь? — уточнил он, выказав свою осведомлённость.
— Да — ответил я, при этом мигом учуяв подвох.
— Советую тебе не влезать в это дело с головой. Постарайся поменьше взваливать на себя ответственности, и
— Павел Егорович, говори прямо, что не так с этим делом.
— Дело простое. Если бы не близость этой грёбаной олимпиады, то никто в руководстве Московского МВД, на него внимания не обратил. Но сейчас во время праздников, в тех, кто наверху, даже песчинку бросать нельзя. Сразу волны начинают расходиться. Да такие, что могут захлестнуть нас с головой. Боюсь, кто-то слишком исполнительный, из наших местных руководителей, уже подсуетился и позвонил куда надо. А потом он же, в случае затягивания расследования, начнёт крайнего искать. И похоже, этим крайним, он намерен сделать тебя.
— Неужели наш Гамалеев уже расстарался?
Выслушав мою догадку, Исаев кивнул.
— Да Саша, наш пострел везде поспел. Какие-то тёрки у него с начальником угрозыска, вот он и начал прыгать через головы.
— Не пойму, зачем наш начальник милиции этого тухлого гражданина вообще рядом с собой держит? Боюсь, плохо это всё для него закончится — предрёк я реальное будущее, которого хотелось бы избежать.
— Саша, а как он его уберёт? Гамалеев такие речи на партийных собраниях толкает, закачаешься. Через это и связями серьёзными по линии КПСС обрастает. Все без исключения понимают, что ничего полезного майор нашему РОВД не приносит, но его очковтирательство, переплюнуть практически невозможно. — Разоткровенничавшись, старший участковый хотел ещё что-то добавить, но в этот момент прямо к крыльцу подкатила знакомая бежевая Волга. — Ну вот, помяни чёрта, и он появится. Давай-ка Саня текай из опорника, пока не началось.
Однако выйти наружу, я так и не успел. Гамалеев ворвался внутрь вместе со своим подручным прихлебателем и загородил выход.
— А вот и гнездо наших сонных участковых — с ходу заявил майор. — Привыкли тут самогонщиков гонять и баклуши бить. Как будете оправдываться? На вашем участке произошла квартирная кража. Да ещё в такой знаменательный для Советских граждан день. Девятое Мая! Праздник Победы омрачён из-за вашей некомпетентности.
— Товарищ майор, попрошу не нагнетать. Преступники навряд ли специально выбирали эту дату — возразил капитан Исаев, но Гамалеев подскочив к деревянной стойке, замахал перед его носом указательным пальцем.
— Капитан Исаев, я не позволял вам пререкаться! Согласно формуляру, спущенными во все территориальные подразделения милиции, министр МВД СССР, возложил профилактику возможных правонарушений, напрямую на участковых инспекторов. К тому же ваш отдел недавно доложил, что все до последнего уголовника выдворены с территории микрорайона. И что же мы получили сейчас? Настоящее ограбление, допущенье по вашей преступной халатности! И это в тот момент, когда весь Советский Союз вместе с трудящимися отмечает такую знаменательную дату!
Слушая машущего руками Гамалеева, я догадался, в какой именно день произошёл
— Зря вы так, товарищ майор — громко сказал я, прервав поток того высокомерного бреда, что нёс Гамалеев. — Наши местные уголовники не давали о себе знать пару месяцев. Значит, работа участковых свои положительные плоды принесла. К тому же, тот, кто обнёс хату директора галантереи, может оказаться гастролёром.
Я чувствовал, что приезжие преступник здесь не при делах. К тому же знал, что почти все организованные группы, приезжающих в Москву уголовников, этот сезон намерены пропустить. Уж больно крутые кары им пообещали в случае поимки. Однако я знал, Гамалеева нужно сбить с боевого настроя. Иначе нормально поработать над делом, он не даст.
— Лейтенант Расторгуев, а с тобой у меня состоится отдельный, очень серьёзный разговор — начал он зло, но я, вместо того чтобы продолжать слушать этот бред дальше, обошёл его прихлебателя и направился к выходу. — Не сметь уходить, пока я с тобой не закончил!
Злость Гамалеева переросла в гневный рёв, и я почувствовал, как он рванул в мою сторону. Резко развернувшись в самый последний момент, я уставился на его перекошенную физиономию.
— Товарищ майор, советую держать дистанцию, во избежание неприятных эксцессов. А все претензии можете передать моему непосредственному начальству.
Развернувшись, я вышел из опорного пункта. Я знал, что он тут же кинется жаловаться на меня начальнику милиции, но вместе с тем понимал, сейчас это ему делать бесполезно. Гамалеев сам поднял волну, тем самым подставив своих непосредственных руководителей. Именно из-за этого, его жалобы сегодня никто слушать не будет.
В результате у меня появилась небольшая фора, которой я решил воспользоваться.
Последним, что я услышал, до того, как ушёл подальше, были крики Гамалеева, донёсшиеся из распахнутой настежь двери опорника. В них он обещал, что точно покончит со мной, если к сегодняшнему вечеру не будет результатов.
Начав обход адресов, я уже через час выявил, что троих из подозреваемых, точно нет в микрорайоне. Опытный форточник сидел на зоне в Смоленской области, о чём свидетельствовал его родной брат, накануне ездивший отвозить ему передачку. Парочка железнодорожных катал, уехали из Москвы ещё в начале весны. После того как в Москве запахло жаренным, они больше не появлялись.
Конечно, их родня могла меня обмануть, но чуйка старого опера подсказала, что это не так.
После сужения круга подозреваемых я решил наведаться в старую деревянную казарму, где проживал Гена Кошель с матерью. Там же был прописан его отец. Парня я услышал, загодя, ещё не дойдя до двора, граничившего с частным сектором.
А обнаружил я Кошель сидящим на лавке с гитарой в руках. Он с упоением пел песню Высоцкого про войну, при этом неплохо попадая по струнам. Рядом за столиком сидели увешанные орденами и медалями ветераны. Невдалеке стояла компания десятиклассников, явно поджидавших своего предводителя. Судя по нехитрой закуске и распечатанной бутылке столичной водки, ветераны отмечали праздник прямо здесь.