Участковый: Назад в СССР 2
Шрифт:
— Гена, раз ты ко мне ни свет не сравши прибежал, значит, ничего не закончилось.
Кошель часто закивал.
— Да. Кое-кто из деревенских мужиков заметил уезжающих мотоциклистов. Да Светку в одной ночнушке, трясущуюся, многие видели. Короче, поняли они, тут что-то нечисто и Макару пришлось старшакам почти всё рассказать.
— И-и?
— Иваныч, они костяк самых отъявленных деревенских сейчас собирают и с минуты на минуту выдвинутся железнодорожный посёлок на уши ставить. Левша сказал, что знает, где Витька Бык, со своими, может, ныкаться.
— Да мля! Поехали. Разгребать будем — сказал я и, вытолкнув Кошеля за порог, захлопнул за собой дверь.
А
Кошель явно удивился, наличию у меня под рукой новенькой шестёрки, но вопросов задавать не стал. И я был ему за это благодарен.
Я гнал всю дорогу под сотню, у переезда повернул на просёлок, ведущий к частному сектору. Затем поставил машину поперёк полос движения, приказал Кошелю оставаться внутри и встал рядом.
Как оказалось, успели мы вовремя. Буквально через несколько минут из-за поворота вырулил грузовичок, за ним Москвич и мотоцикл Урал с коляской. На этот раз народу в кузове газона было намного поменьше, но, когда грузовик остановился, подростков я внутри не заметил. Зато обратил внимание на внушительный набор плотницкого и сельскохозяйственного инвентаря в руках собравшихся. А некоторые суровые мужики вооружились охотничьими ружьями.
И снова картина «приплыли» повторилась. Меня обступили полукругом и уставились с неприкрытой угрозой. После этого Макар вышел вперёд. В его глаза горела решимость. Оно и понятно, иной раз лидер не может идти наперекор толпе, иначе она его попросту сметёт. Приходится плыть по течению, не обращая внимание на возможные осложнения.
— Иваныч, как-то ты дюже часто нам на дороге встречаться стал. Лучше убери машину, а то иначе мы её с мужиками сами с дороги сковырнём — пригрозил Макар, явно желающий отомстить за брата.
— Макар, убрать машину не проблема, так что в кювет её скидывать вам не придётся. Я задержу вас только на две-три минуты. Кое-что расскажу, а потом валите и делайте, что задумали.
— Что лейтенант, опять проповеди будешь читать? — спросил здоровый мужик, стоявший рядом с Макаром.
Это был Левша, неформальный лидер по большей части старшаков, проживающих в частном секторе. На его плече висела двустволка вертикалка двенадцатого калибра.
— Левша, проповеди я вам читать точно не буду. Вы перекурите, а я расскажу одну правдивую историю из моей жизни. А потом предложу вариант разобраться с Витькой Быком без вот этого всего.
Я указал на охотничье ружьё.
— Ну, давай лейтенант, только недолго — проговорил Левша, и начавшийся было в толпе гул, резко замолк.
— В одном таёжном посёлке жили два друга. Их родня, одни алкаши. С детства пацаны озорничали, воровали, шкодничали и нарывались на трёпку. И потому, биты были местными не один десяток раз. Участковый и детская комната милиции, разумеется, боролись как могли. В интернат и спецшколу определяли, но оттуда пацаны каждый раз сбегали и возвращались в родные края. А в четырнадцать оба отморозка залетели на малолетку, за грабёж пенсионеров и поджог дома. Через год вышли и почти сразу ушли на новый срок, за разбойное нерадение, избиение и изнасилование восьмидесятилетней старухи.
— Участковый, ты зачем нам про каких-то чужих отморозков начал затирать? — перебил меня Левша.
— А ты просто выслушай. Через минуту всё сам поймёшь — предложил я и максимально грозно на него посмотрел.
Я знал, если бы не недавний инцидент с Сафроновыми, явно приподнявший мой
— Так вот, эти отморозки вернулись в свои края в семнадцать и продолжили делать то же самое. Местные их били люто за воровство и пакостничество, но ничего не помогало. Закончилось всё плохо. Прямо в новогоднюю ночь, лиходеи полезли грабить детский сад. Отлучившийся домой сторож про это узнал и побежал разбираться. В итоге они его зарезали наглухо.
Я думал, что меня будут перебивать, но мужики молча слушали и даже дымить сигаретами почти прекратили.
— Местные не успели помочь сторожу, и молодой парень, только недавно пришедший из армии, умер от удара в сердце. Разумеется, отморозков и след простыл. Их искали жители посёлка и милиция, но найти не могли целую неделю. А когда страсти улеглись, убийцы протрезвели, узнали, что натворили и решили сдаться. Но схватившие их местные, вместо того чтобы сдать участковому, потащили пацанов прямиком в тайгу. Дали тому, что убивал нож и приказали зарезать дружка. Поначалу тот отказывался убивать своего карифана, но потом ножичек ему в бок несколько раз воткнул, правда, не сильно. После этого ему дали верёвку и предложили либо долгую и мучительную смерть принять, либо самому повеситься. Это он и сделал на ближайшем дереве. Потом, то же самое проделали с его дружком, всё ещё истекающем кровью отморозком.
— И правильно сделали, что убили! — выкрикнул кто-то из толпы, и я охотно кивнул, соглашаясь.
— Конечно, правильно. Кто же спорить будет. Так и местный участковый с операми думали, когда из петель окоченевшие трупы отморозков доставали. Потом также думал собиравший дело прокурор, все свидетели, понятые, родственники и даже патологоанатом с дознавателем. С тем, что мужики деревенские правы, соглашался судивший, — их судья, его помощники и секретарша. Когда оглашался приговор, те, кто сидел в зале заседаний, тоже были в полном составе на их стороне, как и я. Но это всё, не помешало дать народным мстителям реальные сроки, от восьми до трёх лет лишения свободы.
В толпе начали роптать, но после оглашения итогов, снова воцарилось молчание.
— А теперь я задам всего один вопрос. У кого из вас имеются лишние восемь лет жизни, чтобы провести их за решёткой?
— За правду можно и отсидеть — изрёк Левша, но было заметно, что боевой настрой даже у него немного сбился.
— Иваныч, так что ты предлагаешь, просто развернуться и разойтись по домам? — сказал Макар старший, и я мысленно его поблагодарил за своевременно заданный вопрос.
— Ни в коем случае. Я вам даже не предложу в милицию позвонить. Думаю, разберёмся и так. А если что, всю ответственность я возьму на себя. Сейчас двое или трое из вас, садятся ко мне в машину, и мы едем разговаривать с Витькой Быком. Остальные спокойно расходятся по домам.
— А может, мы тоже хотим с Быком лично пересечься? — возмутился кто-то в толпе.
— На хрена тебе с ним лично пересекаться?! — рявкнул я, перекричав поднявшийся гул. — Чтобы свидетелем или соучастником потом стать?! Короче, я предложил, а вы думайте, но только недолго.
Закончив разговор, я сел за руль шестёрки и принялся ждать, при этом не открывая проезд. Своим рассказом я сделал главное, смог сбить накал народного гнева. А дальше мужики пусть сами себя успокаивают. Сейчас середина недели, они все трезвые. С утра всем на работу. Так что, я думаю, справятся.