Ученица олигарха
Шрифт:
— Знаешь главную разницу между нами? — спросила Льен. — Я знаю твое слабое место. А ты мое нет.
Она рывком развела Валенсии ноги и зажала их коленями. Рукой надавила на поясницу, заставив выпятить вверх зад.
— Передок твое слабое место. Стоит тебе почувствовать внутри что-нибудь твердое и длинное, и ты сразу теряешь волю. Начинаешь стонать, подмахивать и пускать слюни, пока не кончишь.
Льен второй рукой нащупала вход в вагину, и резко вогнала туда сразу три пальца.
Валенсия дернулась.
— О,
Она протолкнула во влагалище всю ладонь.
— Осторожнее, косоглазая, — сказал вдруг Хозяин. — Ты кое-чего не знаешь.
Льен растопырила пальцы и провела длинными ногтями по слизистой внутренней стенке.
Валенсия вскрикнула.
— Чего я не знаю? — спросила Льен. — Я все про нее знаю. Знаю, с какой жадностью она заглатывает у вас, хуемрази, ваши отростки. Знаю, как она любит, когда ее прут и сзади, и спереди. Идеальная подстилка. С роскошным телом и пустыми мозгами. Мечта тупых мужланов.
Она медленно вытащила ладонь до половины и снова резко задвинула ее обратно.
Валенсия охнула и машинально выпятила вверх зад.
— Видишь? Ей нравится.
Льен трахала ее то растопырив пальцы, то сжав их в кулак. Сперва медленно, потом все быстрее и быстрее. Море грязи под ними хлюпало и чавкало, как возбужденная вагина.
Сначала Валенсия подмахивала едва заметно. Но вскоре максимально прогнула спину и стала насаживаться не стесняясь, каждый раз нежно постанывая и тряся ягодицами.
— Что, нравится, шлюшка? — прохрипела Льен. — Давай, насаживай свою пухлую жопу.
— Еще, — шепнула Валенсия. — Еще.
— Что? Говори громче, шалава!
— Еще! А! Глубже!
— Глубже? Получай глубже, сука.
Льен протолкнула руку почти до матки.
В тот же момент мышцы влагалища сжали запястье.
Валенсия резко двинула бедрами.
Раздался глухой хруст.
Льен завопила от боли, выдернула руку и повалилась на спину, прижав к груди сломанное запястье, из которого торчали порвавшие кожу белые кости.
— Эх, косоглазая, — протянул Хозяин. — Я же предупреждал. Осторожно. Извини, прямо сказать не мог. Это было бы неспортивно.
Валенсия встала, отряхиваясь и не обращая внимание на орущую Льен.
— О чем ты, урод?! — прохрипела Льен. — Что там у тебя неспортивно?
— Да о том, что озабоченность нашей шлюшки была от вживленного ей чипа. А теперь чипа нет. Ты об этом не знала?
Льен не ответила, воя и катаясь на спине по грязи.
Хозяин вздохнул.
— Вот ведь непруха. Придется отдавать наследство шалаве…
— Не беспокойся, — сказала Валенсия. — Никуда твое наследство не денется. Можешь подыхать спокойно.
Она присела рядом с Льен и одним точным ударом
— Ого. Ты ее убила?
— Нет. Полежит пару часов без сознания.
— Это зря. Очнется, продолжит на тебя охоту. И не успокоится, пока не прикончит. Лучше убей.
— Оставь советы при себе.
— Ну, как знаешь. Косоглазая вон меня тоже не послушала.
Валенсия огляделась.
Дождь кончался. И вместе с ним растворялось во мгле место встречи. Пропало небо. Постепенно исчезало поле вместе с воронкой и скрючившейся на ее дне Льен.
Осталось только дерево и привязанное к нижней ветви тело Хозяина, замотанное в цветастое индейское покрывало.
— Прощай, папаша, — сказала она. — Желаю, чтобы черти в аду тебя не сильно мучили.
— Ага. И тебе не хворать. Возьми на память.
Из складок покрывала вывалилось что-то маленькое и серебристое.
— Еще один свисток?
— Это трехмерная фотография. Нажимаешь на кнопочку, и смотришь на мою физиономию.
В воздухе над цилиндриком развернулось изображение.
Молодой, горбоносый Хозяин ухмылялся и глумливо подмигивал.
Как раз таким он был, когда совратил ее мать.
— Ценный подарочек, ничего не скажешь, — пробормотала Валенсия.
Посмотрела наверх, но уже ничего не увидела.
Дерево растворилось во тьме.
Вокруг была только пустота.
***
— О, божечки, — послышался сзади чей-то шепот. — Ну и вид.
— Красиво. Я бы даже сказал чувственно и импозантно.
— А ей не больно?
— Вряд ли. У нее так уже все разработано и вширь, и вглубь, что такие размеры она может и не почувствовать.
Валенсия закатила глаза от негодования.
— Только Малыша сюда не пускайте, — шепнул кто-то третий, — а то я не знаю, что он сделает, если такое увидит.
Секс-машина не работала. Но ее остановившиеся штанги с насадками были загнаны внутрь по самое небалуйся. Одна насадка упиралась в горло и мешала дышать. Вторая достигала матки. Третью Валенсия вообще не ощущала, а значит она торчала где-то глубоко.
— Красивая пися, — прошептал еще один и потрогал ее пальцами.
Валенсия дернулась.
— Прикол! А ну отошел живо! — скомандовала она, но вместо слов получилось только мычание.
— О, так ты очнулась? — сказал Банзай, обходя конструкцию и появляясь в поле зрения. — А мы думали, ты в отключке.
Он осторожно потянул штангу из ее рта. Насадка с хлюпаньем выскочила из губ, потянув за собой поток накопившихся слюней.
— А если в отключке, тогда что? — спросила она, откашлявшись. — Обязательно нужно пальцы совать?