Ученик мясника
Шрифт:
Скорее всего в гараже. Это за домом, метров сто. Инвалиду трудно преодолеть такое расстояние. И тут его осенило: дом ведь построен как крепость! Значит, должен быть подземный ход на случай опасности. Пока он тут сидит, эти ребята наверняка добрались до гаража, посадили старика в машину и сейчас смоются. Поэтому до сих пор и не зажгли прожектора. Нужно скорее выбираться из бассейна и попробовать перехватить машину. В поле его зрения был единственный человек, стоящий в дверях. Он выстрелил, и человек упал навзничь. Бросив винтовку в воду, он подтянулся и выбрался из бассейна.
Он
Он не знал, сколько мгновений спасительной темноты осталось в его распоряжении, поэтому рванул со всех ног. Под стеной он уловил что-то похожее на фигуру человека, вытянувшего вперед руки. Уже стреляя, он услышал какое-то слово, которое заглушил ответный выстрел. Только перескочив через распластанную фигуру, он сообразил, что это было слово «держи».
Что бы это могло означать, думал он на бегу. Странной была и одежда на человеке — костюм, белая рубашка, галстук. Не похоже на охранника в четвертом часу ночи. Но времени разбираться с этим не было. Он перескочил через кирпичную ограду как раз в тот момент, когда наконец включили прожектора. Но уже было поздно. Он добежал до своей машины, прыгнул за руль и нажал на газ. У дома раздавались выстрелы, оранжевые языки пламени поднимались все выше.
Только за поворотом, снизив скорость до девяноста, он позволил себе улыбнуться. Теперь его злость немного прошла.
Глава 19
В салоне самолета жужжал кондиционер. Стюардессы, похожие на танцовщиц из кордебалета, вышедших на поклон публике, стояли у небольшой кухоньки, провожая пассажиров. Сходя с трапа, Элизабет смотрела под ноги, не в силах вынести яркий солнечный свет, заливавший субботний Лас-Вегас. У входа в здание аэровокзала не толпились, как обычно, встречающие. Здесь ни у кого не было знакомых, если не считать грузчиков с угрюмыми лицами, занятых своими делами. Пока Элизабет оглядывалась в поисках места выдачи багажа, из громкоговорителя раздался энергичный мужской голос:
— Элизабет Уэринг, подойдите, пожалуйста, к стойке компании «Объединенные авиалинии». Элизабет Уэринг, Элизабет Уэринг, вас просят подойти к стойке компании «Объединенные авиалинии».
Брэйер, решила Элизабет. Никаких сомнений. Конечно же он забыл сообщить ей нечто важное и не может дождаться, пока она доберется до отеля. Она подошла к стойке и представилась.
Мужчина в форме протянул ей записку. Она переоценила своего шефа. Текст гласил: «Срочно позвоните Джону Брэйеру, пожалуйста». Последнее слово явно было добавлено от себя вежливыми служащими авиакомпании. Она нашла телефонные кабины и набрала номер. Брэйер
— У нас новые неприятности, Элизабет. Один из наших агентов в Лас-Вегасе пострадал.
— О Господи! — вырвалось у Элизабет. — Кто он?
— Это Диджорджио. Полчаса назад звонили из полиции. Ночью в Вегасе был пожар, сгорел дом, полиция нашла во дворе пять трупов и наткнулась на Диджорджио, он был ранен. Они еще не обследовали дом изнутри.
— Что я должна делать?
— Сейчас в аэропорт приедет офицер полиции, дождись его. Он отвезет тебя в больницу. Если тебе разрешат поговорить с Диджорджио, разузнай у него все что возможно и сообщи мне. Если нет, подробно расспроси полицейских и тоже позвони мне. Может, к тому времени у меня появятся какие-нибудь идеи. Ни в коем случае не входи в контакт ни с кем из оперативников. Черт побери, я не понимаю, что происходит.
— Джон, — сказала Элизабет. — Я вижу у стойки компании полицейского. Наверное, это за мной. Я пойду.
— Прекрасно. Значит, позвони, как только что-нибудь узнаешь. В Лас-Вегасе полно наших людей, и мы должны принимать меры, если им грозит опасность.
Элизабет и полицейский одновременно двинулись навстречу друг другу. Явно для проформы тот спросил, Уэринг ли ее фамилия, и, получив утвердительный ответ, приложил руку к краю своего блестящего шлема. Затем жестом пригласил ее следовать за ним.
— Но мой багаж! — воскликнула Элизабет. — Я еще не получила его.
Офицер полиции взглянул на нее удивленно, а затем произнес:
— Дайте мне вашу квитанцию, багаж пришлют вам в гостиницу. Где вы остановитесь?
— В «Песках».
Он вернулся к стойке, сказал что-то служащему и размашистым шагом догнал Элизабет. У тротуара стоял патрульный автомобиль с работающим мотором. Включенный радиопередатчик свистел и хрипел. Она устроилась на заднем сиденье, и они поехали.
— Как Диджорджио? — спросила она.
— В критическом состоянии, — сквозь зубы бросил офицер.
Может, ему не нравится, что приехала женщина, мелькнула мысль у Элизабет. Но она привыкла не обращать внимания на подобную реакцию.
— Он потерял много крови, прежде чем его нашли, — продолжил полицейский. — Ранение в верхнюю часть груди. Один выстрел с близкого расстояния, пуля небольшого калибра.
Элизабет помолчала, а потом задала следующий вопрос:
— Кто-нибудь может объяснить, что произошло?
— Мы надеемся на вашу помощь, мэм. Он же ваш человек.
Элизабет вновь непроизвольно зафиксировала раздражающее ее словечко «мэм». Вежливость для чужаков и для женщин.
— Диджорджио должен был заниматься внешним наблюдением и избегать контактов…
— Мы так и подумали, когда его нашли. Разумеется, мы не могли знать, что он там, и очень удивились, найдя удостоверение.
Ах вот оно что, сообразила Элизабет. Накрыли федерального агента, а местная полиция даже не знала, где он находится. Можно предположить, что он действовал по собственной инициативе и нарушил инструкцию. Ничего нельзя поделать: такие вещи случались, об этом было известно. Главное — никто за это не отвечал, вот в чем дело.