Ученик Проклятого

Бернис Лилия

— Банда Беса полностью ликвидирована. Тридцать один человек мертв, Бес захвачен в плен. Цель ранена, но боеспособна. Тени готовы действовать. Их отряд разделился, один ушел, второй продолжает наблюдение, — вслух прочитал Дарнак. — Интересно…

— Парень вырезал три десятка бандитов. Один, без посторонней помощи! — заметил Микон.

— Все еще думаешь, что я не прав?

— Думаю, его надо поместить под присмотр.

— Вот ты этим и займись. Кстати, кто следит за парнем? Я же просил тебя лично заняться этим?

— Мой брат, — ответил Микон. — Его бы все равно пришлось вводить в курс дела.

— А… Так ты

уже с ним связался. Мне казалось, вы не общаетесь.

— У нас… разные взгляды на жизнь. Но он, похоже, очень увлекся этой идеей… Даже нашел мага-портальщика, который переправил его сюда.

— Это же стоило целого состояния, — удивился генерал.

— Как видишь, мой брат оказался гораздо более заинтересованным, чем можно было подумать.

— Главное, пусть на глаза парню не попадется раньше времени.

— Обижаешь, мой генерал, — криво усмехнулся Микон.

Глава 16

Наиль унес Беса как можно дальше от места побоища, после чего попросил Зиргрина помочь с защитным барьером. На этот раз одушевленный меч не стал отказывать, создав звуконепроницаемый экран.

— Зачем ты сказал мне оставить его в живых? — безразлично поинтересовался Наиль, ощущая, что потерял цель и теперь не может найти причин для совершения каких-либо действий. Это был минус отключения эмоций. В таком состоянии любой разумный превращается в рациональную машину, действующую наилучшим образом в критической ситуации, но, когда эта ситуация разрешается, теряется сам смысл в каких-либо дальнейших поступках.

«В этом состоянии ты лучше всего сможешь адаптировать знания о пыточном деле» — ответил Зиргрин, опасаясь, что дальнейшее отсутствие цели может вновь запустить эмоции Наиля, а тогда этот процесс станет гораздо, гораздо болезненнее.

— Ты прав, — кивнул юноша, отстегивая ножны с мечом, чтобы не мешались. — С чего мне начать? Ты меня обучил многим видам пытки, но все это требует инструментов, которых нет. Я могу прибегнуть к подручным средствам, но тогда едва ли смогу реализовать десятую часть теоретических знаний.

«Возьми это».

Зиргрин извлек из пространственного кармана пыточный набор, которым когда-то пользовался сам. Наиль немедленно поднял крышку черного потертого от времени сундука, изучая инструменты, которые ранее видел только по иллюзорным изображениям, создаваемым клинком.

— От простого к сложному? — поинтересовался юноша, беря в руки причудливой формы ланцет.

«Это наилучший способ. Спешить нам некуда. Главное, не забывай вовремя давать ему лечилки. И спроси, кто еще знает о твоей личности».

— Понял. Меч, почему я ничего не чувствую? Совсем ничего. Словно внутри меня абсолютно пусто. Что со мной?

«Это состояние можно назвать абсолютным хладнокровием. Некоторые профессионалы своего ремесла способны отключить эмоции во время работы, чтобы полностью сосредоточиться на эффективности. У тебя тоже это получилось, что меня очень радует. Не торопись возвращать себе чувства, иначе не сможешь провести максимальный набор пыточных мероприятий».

— Понял. Если это временно — то не страшно, — кивнул Наиль, опуская ланцет в пузырек с ядом серых муравьев, укус которых вызывает невыносимый зуд и жжение.

Бес, который все еще находился под действием

паралитика, пришел в настоящий ужас, когда осознал происходящее. Он не слышал Зиргрина, но слышал фразы Наиля, из которых становилось понятно, что сейчас на нем будут отрабатывать пытки. Бесу хотелось кричать, молить своего пленителя о снисхождении, но он ничего не мог.

«Сперва привяжи этого парня. Не будешь же ты все время держать его парализованным? И не забудь дать ему антишоковое средство, иначе объект потеряет сознание от боли, едва ты начнешь».

— О, точно. Забыл, — признался Наиль, извлекая из пространственного кармана еще один пузырек, который влил в рот Бесу. Убедившись, что бандит проглотил все до последней капли, юноша стал отработанными движениями привязывать его к дереву так, чтобы ему даже дышать было больно, не то что шевелиться.

«Начинай. Я буду подправлять тебя».

Когда-то Зиргрин считался лучшим убийцей, но то, в чем он был настоящим мастером — это именно пытки. В свое время он просто не мог представить себе жизни без этого ощущения абсолютной власти над чужой болью. Это доставляло ему такое наслаждение, что трудно описать словами. «Зверинец» сделал из него настоящего кровожадного зверя. Безжалостного садиста, получавшего удовольствие от чужих страданий. Позднее ему удалось постепенно снизить это желание, заменить иными эмоциями и стремлениями. Но все же… Невозможно полностью отмыться от подобного, можно лишь загнать в глубины собственного подсознания, стараясь не вспоминать, каково это. Оказавшись запечатанным в мече, Зиргрин не смог справиться с жаждой крови по большей части именно из-за того, что она напоминала то самое чувство. И после становления оружием все естество буквально кричало ему, что сейчас все это для него совершенно естественно и нормально.

Однако Зиргрин не хотел запятнать подобным безумием своего ученика, потому был рад способности Наиля отключать свои чувства. Так мальчик избежит повторения судьбы своего учителя. Для одушевленного меча данный факт был очень важен. Профессиональный убийца обязан в совершенстве владеть пыточным делом. Ранее Наиль получил полный спектр знаний о самых разнообразных методах причинения боли, однако только сейчас появилась возможность применить знания на практике.

Зиргрин был уверен, что парень все прекрасно усвоил на иллюзиях. Одной-двух практически тренировок будет вполне достаточно, чтобы закрепить эти знания, так что, когда появится необходимость, юноша не растеряется.

Вскоре действие паралитика прекратилось, а окруженную звуковым барьером лесную полянку огласил нечеловеческий вой боли Беса. Если бы он знал, чем закончится его самонадеянная попытка заполучить в подчиненные недавно объявившегося убийцу, то Бес скорее отгрыз бы себе ноги, но не пошел бы на это дело. Теперь ему оставалось лишь испытывать невероятные муки, надеясь поскорее умереть. Но смерть все не приходила и не приходила. Раз за разом, достигнув грани, бандит возвращался к жизни многочисленными эликсирами и зельями. Под руководством Зиргрина Наиль не совершил ни единой ошибки. За несколько часов бесконечных страданий Бес выложил все, что только мог. Он рассказал, что остался лишь один человек, знающий об истинной личности Наиля. Пока Бес жив — этот человек, связанный кровной клятвой верности, не сможет ослушаться приказа и разгласить эту информацию. Но если Бес умрет…