Учения дона Хуана: Знание индейцев Яки
Шрифт:
These are the general conclusions that have been drawn from my immersion in the cognition of the shamans of ancient Mexico. Years after the publication of The Teachings of Don Juan: A Yaqui Way of Knowledge, I realized that what don Juan Matus had offered me was a total cognitive revolution. I have tried, in my subsequent works, to give an idea of the procedures to effectuate this cognitive revolution. In view of the fact that don Juan was acquainting me with a live world, the processes of change in such a live world never cease. Conclusions, therefore, are only mnemonic devices, or operational structures, which serve the function of springboards into new horizons of cognition.
ВВЕДЕНИЕ
Летом 1960
Ожидая автобуса в пограничном городке, я разговаривал со своим другом, который был моим гидом и помощником в моих исследованиях. Внезапно наклонившись, он указал мне на седовласого старого индейца, сидевшего под окошком, который, по его словам, разбирался в растениях, особенно в пейоте. Я попросил приятеля представить меня этому человеку.
Мой друг подошел к нему и поздоровался. Поговорив с ним немного, друг жестом подозвал меня и тотчас отошел, не позаботившись о том, чтобы нас познакомить… Старик ни в коей мере не был удивлен. Я представился, а он сказал, что его зовут Хуан и что он к моим услугам. По моей инициативе мы пожали друг другу руки и немного помолчали. Это было не натянутое молчание, но спокойствие естественное и ненапряженное с обеих сторон.
Хотя его темное лицо и морщинистая шея указывали на возраст, меня поразило, что его тело было крепкое и мускулистое… Я сказал ему, что интересуюсь лекарственными растениями. Хотя, по правде сказать, я почти совсем ничего не знал о пейоте, я претендовал на то, что знаю очень много и даже намекнул, что ему будет очень полезно поговорить со мной.
Когда я болтал в таком духе, он медленно кивнул и посмотрел на меня, но ничего не сказал. Я отвел глаза от него, и мы кончили тем, что сидели друг против друга в гробовом молчании. Наконец, как мне показалось, после очень долгого времени, дон Хуан поднялся и выглянул в окно. Как раз подходил его автобус. Он попрощался и покинул станцию.
Я был раздражен тем, что говорил ему чепуху и тем, что он видел меня насквозь.
Когда мой друг вернулся, он попытался утешить меня в моей неудаче… Он объяснил, что старик часто бывает молчалив и необщителен — и все-таки я долго не мог успокоиться.
Я постарался узнать, где живет дон Хуан, и потом несколько раз навестил его. При каждом визите я пытался спровоцировать его на обсуждение пейота, но безуспешно… Мы стали, тем не менее, очень хорошими друзьями, и мои научные исследования были забыты или, по крайней мере, перенаправлены в русло весьма далекое от моих первоначальных намерений.
Друг, который представил меня дону Хуану, рассказал позднее, что старик не был уроженцем Аризоны, где мы с ним встретились, но был индейцем племени Яки из штата Сонора в Мексике.
Сначала
Я был знаком с доном Хуаном целый год, прежде чем вошел к нему в доверие. Однажды он рассказал, что имеет некоторые знания, которые он получил от учителя, благодетеля, как он его называл, который направлял его в, своего рода, ученичестве. Дон Хуан, в свою очередь, взял меня в свои ученики, но предупредил, что мне нужно принять твердое решение, ибо обучение будет долгим и утомительным.
Рассказывая о своем учителе, дон Хуан использовал слово «диаблеро» (по-испански диабло — дьявол, черт), позднее я узнал, что диаблеро — термин, используемый только соноракскими индейцами. Он относится к злому человеку, который практикует черную магию и способен превращаться в животных — птицу, собаку, койота или любое другое существо.
Во время одной из поездок в Сонору, со мной произошел любопытный случай, хорошо иллюстрирующий чувства индейцев к диаблеро… Как-то ночью я ехал с двумя испанскими друзьями, когда я увидел крупную собаку, пересекшую дорогу. Один из моих друзей сказал, что это была не собака, а гигантский койот. Я притормозил и подъехал к краю дороги, чтобы получше разглядеть животное. Постояв несколько секунд в свете фар, оно скрылось в чапарале.
Это был, без сомнения, койот, но в два раза крупнее обычного. Возбужденно переговариваясь, мои друзья пришли к выводу, что это было необычное животное и, скорее всего, что это мог быть диаблеро. Я решил воспользоваться этим случаем и расспросить индейцев об их вере в существование диаблеро. Я говорил со многими людьми, рассказывая им эту историю и задавая им вопросы. Следующие три разговора показывают их типичные реакции.
— Ты думаешь, это был койот, Чой? — спросил я молодого человека после того, как он выслушал эту историю.
— Кто знает? Хотя для койота он явно великоват.
— А тебе не кажется, что это диаблеро?
— Ну, что за ерунда! Такого не бывает.
— Почему ты так думаешь, Чой?
— Люди выдумывают всякое. Я бьюсь об заклад, что если бы ты поймал его, то убедился бы, что это собака. Вот я однажды отправился по делам, я поднялся до рассвета и оседлал лошадь… Выехал я до рассвета и увидел темную тень на дороге, похожую на большое животное. Моя лошадь шарахнулась и выкинула меня из седла… Я тоже перепугался. Но это оказалась женщина, шедшая в город.
— Ты хочешь сказать, Чой, что ты не веришь в существование диаблеро?
— Диаблеро? Что такое диаблеро? Скажи мне, что такое диаблеро?
— Я не знаю, Чой. Мануэль, который ехал со мной той ночью, сказал, что этот койот мог быть диаблеро. Может быть, ты мне расскажешь, что такое диаблеро?
— Говорят, что диаблеро — это брухо, который может принимать любую форму, какую он хочет принять. Но каждый ребенок знает, что это враки. Старики здесь набиты историями о диаблеро. Но ты не найдешь ничего подобного среди нас, молодежи.