Учительница в приюте для маленьких магов
Шрифт:
Та самая, наличие которой Маттео в себе отрицал.
Другое дело, что официально дар убеждения к магии не относился. Не светлый и не темный, эдакая мелкая аномалия, редко возникающая у людей. Распознать её практически невозможно, даже опытный маг может не заметить тонкие нити непроизвольно исторгаемой магии, а уж о том, чтобы выставить щит и правильно избавиться от постороннего влияния, не может быть и речи. Тут помогут только здравый смысл и сила воли. У меня было и то, и другое, но мои мысли не шли вразрез с тем, что говорил Маттео, потому я не слишком-то
Вот только как я могла это заметить? На несколько секунд мне почудилось, будто вместе со словами Маттео выдыхает короткие обрывки магических нитей, и те тянутся ко мне... Они не должны бы влиять, раньше не влияли, я вообще не чувствовала никакую силу!
Однако теперь её практически вижу.
Я часто-часто заморгала, пытаясь избавиться от наваждения. Мир перед глазами на мгновение поплыл, а когда всё восстановилось, никакой магии вокруг Маттео я рассмотреть не могла. И почти забыла, о чем он там говорил. Уцепилась только за последнюю фразу.
– И во многом тебя слушаются одноклассники?
– поинтересовалась я у него.
Маттео кивнул.
– Бывает! Когда я очень хочу быть убедительным. Тогда они слушают. А иногда, когда сам сомневаюсь, ничего не получается.
– Ясно, - я усмехнулась.
– Что ж. Скажи мне, Маттео, - я пожевала нижнюю губу, - а ты много детей знаешь, которые бывали в Синей Комнате?
– Ну. Нескольких да. А классом старше таких вообще куча, - подтвердил он.
– Среди малявок тоже нескольких можно найти.
– А сам ты там не был?
– У меня ж магии нет, - пожал плечами он.
– В Синюю Комнату попадают только те, у кого есть магия? Мне показалось, в уставе приюта, - в том самом, который я в глаза не видела, - не указано, что она только для одаренных...
Маттео пожал плечами.
– На моей памяти туда только за магические повинности отправлялись, - промолвил он.
– Кто на пару часов, кто на дольше. Но оттуда все очень странными возвращаются. Заторможенными как будто. Кто-то потом вновь становится нормальным, а кто-то окончательно. Ну вот Альдо. Он там был один раз, потом с ним разговаривать стало невозможно! Он и до того странным казался, а после - так и вообще!
Я тяжело вздохнула. Да, бедному Альдо пришлось немало пережить. Хорошо, что он сейчас в безопасности.
– Так почему же ты его дразнил?
– мягко спросила я.
– Ты же, кажется, сам сейчас ему сочувствуешь.
Маттео пожал плечами.
– Я думал, может, расшевелю его как-нибудь, - признался наконец-то мальчик.
– А не получилось ничего совершенно. Вот только при вас я очень хотел его заставить что-то сделать. А он возьми и.
– Маттео запнулся.
– Ну, вы знаете.
– Знаю, - вздохнула я.
– Знаю. Слушай, Маттео. У меня к тебе будет одна просьба, но только сделать всё надо будет очень-очень тихо.
Мальчик подался вперед, показывая, что готов.
– Светлый Лорд хочет разобраться, что тут происходит, но леди Чеккини против, - я вздохнула, подумав, что крайне удивилась бы, если б леди Чеккини
– Ему надо понять, как именно работает Синяя Комната, и для того он хочет поговорить с теми, кто там был. Но официально это устроить сложно. Ты можешь как-нибудь тайно договориться со своими одноклассниками, чтобы они пошли на контакт с лордом Луиджи? Разумеется, лорд сделает всё, чтобы гарантировать их безопасность. Попробуешь?
– Сделаю, клянусь, - пообещал Маттео.
– Вы можете мне верить.
Мне действительно хотелось поверить - то ли оттого, что на мальчика сейчас были возложены наши с Луиджи надежды, то ли потому, что он вновь невольно применил собственный дар убеждения. Уточнять и разбираться у меня не было времени; дверь в класс отворилась, сигнализируя о прибытии других учеников, и я жестом велела Маттео возвращаться на место.
Спустя несколько минут класс был заполнен. Я взяла в руки журнал, провела перекличку -присутствовали все. Это, к слову, очень удивляло, потому что как минимум напротив имени одного ученика мне следовало бы поставить пропуск. Альдо же исчез!
Однако в списке его имя больше не значилось. И я с удивлением обнаружила, что чувствую пронзающую страницы магию. Меня словно убеждали забыть об Альдо, но пока что безуспешно. Магия ядовитой змеей тянулась к моим пальцам.
Я поспешила захлопнуть журнал и положила его на стол. Надо будет обязательно рассказать об этом Луиджи! А то так недалеко и позабыть о том, почему я пришла сюда работать. Леди Чеккини привычно заметает следы?
Так может, за прошедшие годы исчез не только Луиджи? Возможно, были другие, только не сбежавшие, а погибшие ученики, о которых все попросту забыли, потому что администрация постаралась, добавила колдовства... Может, и себе память тоже подчистили?
Я взглянула на притихший класс и велела себе приступать к уроку, а не раздумывать обо всяких ужасах. Тем более, на меня как-то очень подозрительно и пристально смотрели.
– Сегодняшняя наша тема, - промолвила я, - это времена Раскола. Кто-нибудь знает, какой именно период именуют Расколом?
Вопрос я озвучивала без особых надежд, предполагая, что никто не отзовется. На прошлом уроке у нас не слишком-то удалось наладить контакт, да и вообще, ученики в приюте не слишком стремились к знаниям, с этим я уже смирилась.
И именно потому была до жути удивлена, когда сразу четверо подняли руки. Я удивленно хмыкнула и жестом указала на девочку на четвертой парте.
Она подскочила на ноги и выпалила:
– Эпоха Раскола - это эпоха, когда маги раскололись на Светлых и Тёмных!
– Нет, - вмешался кто-то, - это не так! Светлые и Тёмные были всегда, но в эпоху раскола они начали воевать и стали требовать, чтобы каждый выбирал свою сторону!
– Неправда, - тут же вмешался третий голос.
– Изначально все примыкали к Светлым или Тёмным, нельзя было сохранять нейтралитет! Эпоха Раскола - это эпоха войны.