Учиться бывает опасно
Шрифт:
«Я не перестаю тебе удивляться. А ведь не один милл вместе живем».
«Просто дома я не мог демонстрировать свои способности».
«Боялся напороться на отца?»
«М-м-м… да. Он меня немного пугает, если честно. Как вспомню его фирменный взгляд, так сразу шерсть дыбом встает». — Илато ощутимо дернулся, видимо, вспомнив отца.
«Это еще цветочки. Ягодки ты не видел».
Ответить Илато не успел, так как за спиной отчетливо послышался стук копыт. Подождав для верности пару-тройку мигов, обернулась.
К нам подъезжала телега, запряженная одной
— Здравствуй, милая, — сняв шляпу, поздоровался старичок довольно приятной наружности. Лицо старенькое, в морщинках. Особенно в области глаз и уголках губ. Явно часто улыбается и щурится. Волосы, которые покрывала соломенная шляпа, местами были уже седыми, обвисшими, а кое-где и лысина видна. Впрочем, это не отталкивало.
Старик был низкого роста, худой, сгорбленный. Но на его лице играла мягкая, приятная улыбка, как у любого любящего дедушки, который смотрит на свою внучку. Видно, человек по природе своей такой. Одет он в довольно старую, всю в заплатках одежду, но при этом чистую. Ну, да. Одна я нормально путешествовать не могу. Смотреть на свою одежду больно!
— Здравствуйте, дедушка! — звонко поздоровалась я, немного поклонившись, как бы отдавая дань уважения взрослому. Не нужно же ему знать, что тут одна из высших господ путешествует? Будем и дальше сиротой притворяться. На этот-то раз я не наступлю на те же грабли и свое воспитание не покажу!
— Что ж ты одна-то в такое время ходишь, деточка? Опасно же.
— Так получилось, дедушка! В город мне надо. Срочно. А добраться могу лишь пешком. Лошадки-то нет. И телеги. — Потупим глазки, скрестим руки за спиной и пошаркаем ножкой. Нет, все-таки временами во мне просыпается актриса. Видимо, перед Аэдаром не могло получиться потому, что он меня бы живо раскусил. Да и боялась я его. Точнее, опасалась.
«Да, ладно уж. Признайся честно», — проговорил Илато, а сам гипнотизировал взглядом бидоны, в которых было молоко. Что поделать? Кот — он на любом континенте кот!
— Давай я тебя подвезу. Вместе всяко веселее будет. — Дедушка протянул руку, предлагая сесть рядом. Недолго думая, приняла приглашение, сев рядом с ним. Илато же запрыгнул в телегу. Поближе к молочку.
«Только не вздумай его пить! Попридержи свои кошачьи инстинкты!» — строго наказала я, поглядывая на него. Сорвется еще, не дай Темная. Как я тогда перед дедушкой оправдываться буду?
«Я же необычный кот. Инстинкты не могут взять вверх надо мной».
«Ну-ну. А глазки-то сверкают. Слюнки-то текут. Не надо мне тут лапшу вешать на уши».
— А зачем тебе в город, милая?
— У травницы нашей из деревни травы особые кончились. У нас они не растут, но лечат от многих болезней, поэтому так важны. Бабушка стара уж, поэтому я и поехала в город. Все-таки молодая — силы есть, энергия — тоже, — сказала я первое, что в голову пришло. Довольно неприятно стало на душе. Совесть как-никак проснулась. А ведь я еще толком ничего не успела сделать, а меня уже грызть собрались.
— О-о. Хорошее дело делаешь,
— Такое вкусное?
— А то! Как приедем, я тебя угощу. Сама отведаешь и поймешь. Молоко дедушки Бера известно на весь Ирках!
— А меня Сара зовут. — Пришлось сократить свое имя до минимума, ведь «Сандра» — имя благородное, высшее. Но ничего, пара букв убрать и обычное, простонародное.
— Очень приятно. — Дедушка наклонил голову и, выпрямившись, продолжил: — Милая, тебе бы поспать. Вижу, что устала с дороги.
— Совсем немного, дедушка Бер.
— Вот, возьми. — Дедушка нагнулся, взял свой увесистый мешок, достал оттуда одеяло (все в заплатках, но такое мягкое) и с улыбкой протянул мне. При этом еще и поводья держа. Вот же талантливый дедушка Бер.
— Спасибо большое!
Взяв одеяло, осторожно, чтобы не грохнуться, переползла к Илато, который уже спал, растянувшись на всем свободном месте. Нет, чтоб свернуться! Пришлось двигать его, чтобы уместиться самой. Хм. Надеюсь, бидоны привязаны крепко и не упадут на меня, когда мы по какой-нибудь кочке проедем.
Обняв Илато, уткнулась носом в его шерсть. Вот! Настоящий заменитель подушек. Мягкий и пушистый. Илато в ответ лишь замурлыкал. Под его тихое, спокойное урчание я и уснула.
А снилось мне нечто прекрасное, иначе бы я не улыбалась так счастливо во сне.
***
Проснулась я с осознанием того, что наконец-то выспалась. Несмотря на то, что спала на досках, в телеге, которая ехала весьма неровно, собирая все камушки и кочки по дороге. Даже бренчащие друг о друга бидоны не мешали. Вот, что значит вымотаться. Уже не важно, где и на чем — лишь бы поспать.
Но все-таки моему пробуждению способствовала любимая мохнатая зараза, которая нагло положила свой хвост мне на нос, щекоча. Вот нагленький какой, а!
Звонко чихнув (простите, дедушка Бер, не хотела вас испугать), откинула хвост в сторону и принялась теребить Илато. А нечего дрыхнуть, коль я встала. Тем более по его воле.
«Ила-ато, вста-авай. Вста-авай, радость моя мохнатая». — Илато в ответ лишь выгнулся, потянулся и снова завалился спать, перевернувшись на другой бок.
Ладно-ладно. Отложу свои коварные планы до поры до времени. Ты же тоже устал. Тем более наверняка ни на миг не переставал «сканировать» территорию. Боялся за нас. А ведь резерв у тебя тоже не резиновый.
«Спи уж, защитник мой».
— Дедушка, а сколько я спала? — спросила я, переползая к нему.
На улице было довольно тихо. Солнца только-только собирались показаться пред наши очи. А вот луны-подружки уже спрятались за горизонт. Вот люблю я такое время. Природа только начинает просыпаться. Ночной туман сошел, оставив после себя капельки росы на траве, по которой я так любила бегать босой в детстве. Птицы начинают просыпаться: то тут, то там слышится пение ранних пташек, которые готовятся встречать новый дин. Даже стукач вдалеке слышен! Ух, настоящий работник!