Учиться любить
Шрифт:
– Простите, это моя вина. Я должен был сам открыть эти клешни. И как я не подумал!
Он посмотрел на ее губы: они были крепко сжаты, как будто она боялась говорить. Руки ее слегка дрожали, как ажурные занавески на ветру.
Антoни не знал, что сказать. Наверное, впервые ему пришлось общаться с такой тонкой натурой: все тело девушки словно выражало чувство вины. А затем юноша еще раз посмотрел на Джойс своим теплым бархатным взглядом. Она же, ощутив это, вернула себе свое хладнокровие – и в ее глазах цвета весенней травы засверкали искорки смеха. Антони очарованно смотрел, как она расцветает,
– Огромное спасибо, мистер Милтен. – Она уже не стеснялась отвечать ему.
– Ты могла бы обращаться ко мне по имени? – тихо попросил он.
– Ну как хотите… Антони.
– Так лучше. Так ты принимаешь мое предложение о дружбе?
Она не верила своим ушам.
– Я… я только что устроила почти катастрофу, а вы предлагаете мне стать вашей подругой?
– Ну не воспринимай это так серьезно, потому что я еще не в состоянии обещать тебе верность и все эти моральные штучки, которые парни должны обещать девушкам… – И тут он наткнулся на ее взгляд. Он не был ни возмущенным, ни растерянным, он просто был изумленным. Наверное, никто не говорил с этим невинным созданием так конкретно. Ее особенная, ангельская внешность толкала мужчин лгать ей. А ему почему-то этого не хотелось…
– Мы из разных миров, Антони, – нежный голос Джойс прервал его мысли.
– Ты говоришь так, потому что тебе не понравилось то, что я сказал?
– Наоборот. Это мне понравилось. Ведь ты почти не знаешь меня, но тебе не хочется обманывать нас обоих.
– Тогда что?
– Ты забыл, что только что случилось?
– Ну и что? Заставила побегать целую гвардию официантов.
– А мне было не до шуток! И я чуть не погибла в воображаемой лаве.
«Воображаемая лава?! – Он еле успел подавить свой смех. – Ну и фантазии!» Но вместо того чтобы ответить, скользнул долгим взглядом по ее тонкому, но не худому телу, по изящным рукам, которые могли бы ласкать его. А потом заглянул в ее глаза неповторимого оттенка, увидел ее полные губы, которые он мог бы целовать, целовать, целовать…
Она дышала, она говорила, как он. И он ощущал ее, как самого себя. Она была такая естественная, ни с чем не сравнимая. Наверное, он спятил?! Такого с ним никогда раньше не происходило! Или происходило много раз, но те женщины были ему уже неинтересны и он все забыл?
– Может,. все-таки попробуем… пожалуйста, – еле слышно произнес он, завороженный таким почти необъяснимым волшебством.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Когда маленькая Джойс ворвалась в комнату полуголая и вся в слезах, ее мать от неожиданности испугалась. Это было десять лет тому назад, но воспоминания всплыли в сознании девушки так четко и ярко, как будто все было вчера.
– Что?! Что случилось, Джойс? – с большим трудом мать пыталась не паниковать от только что увиденного. – Кто тебя так?!
– Один молодой человек, мама.
– Что?! Какой молодой человек?! Не… не слишком ли ты мала для подобных историй?!
Озадаченная девочка стыдливо опустила голову и ничего не ответила. Раньше ей никогда не приходило в голову, что она делает что-то непристойное. Ей просто было нужно иметь кого-то, кто постоянно окружал бы ее заботой! Тот, кто
– Ну не расскажешь ли ты, что случилось? – Абигейль Хейс выглядела достаточно уверенной в себе, и она делала все возможное, чтобы не выдать овладевшие ею беспокойство и напряженность. Ее голос только на минуту стал хриплым, а затем к нему постепенно вернулась необходимая мягкая тональности. Личико девочки засветилось: давно она не слышала таких деликатных слов от своей матери.
– Я и Рони нашли домик Белоснежки и семерых гномов, но, к сожалению, в нем никого не было.
– Конечно, никого там не было и не будет! Как вообще ты можешь верить в подобные выдумки?! Все сказки – это забава для малышей, а ты уже не маленькая! Надо уметь отличать, что настоящее, что – нет! И кто этот Рони?! Он твой друг, а я ничего о нем не знаю?!
– А я давно хотела тебе рассказать, мама, но ты постоянно отвечала, что ты очень-очень занята и у тебя нет времени.
Нежно-зеленые глаза девочки уставились на мать с удивлением. Сейчас Джойс жаждала узнать, почему не надо верить в сказки. Разве не правда, что они всегда отражают действительность?! Но с горечью столкнувшись с твердым, непоколебимым мнением Абигейль Хейс, она вдруг поняла, что не надо спрашивать ни о чем. Растерянность и смущение сжимали ее как будто железным обручем. Поэтому ни о чем больше, она не осмелилась спросить.
– О чем ты так задумалась, девочка моя? Что же с тобой случилось?
Губы маленькой Джойс дрогнули. Все ж, она решилась на объяснения, не была в состоянии превозмочь эту давящую растерянность:
– Когда я увидела, что в домике никого нет, я спросила у Рони, где Белоснежка. А он мне ответил, что она попросила ее подождать. Она ушла за грибами и ягодами и поэтому могла задержаться. Я так хотела ее увидеть и согласилась остаться.
– Глупая девочка! Как вообще ты осмелилась остаться?!
– Но я так сильно хотела встретиться с Белоснежкой и с ее друзьями-гномами!
– Я не могу в это поверить! Тебе уже одиннадцать! – Абигейль Хейс еле смогла сдержать свой гнев и не ударить дочь.
– Сказки отражают действительность. – Девочка ни за что не желала сдаваться. – Так наша классная руководительница говорит!
– Сказки отражают действительность – некоторые больше, некоторые меньше, но они далеко не сама действительность! – И неожиданно для себя мать успела овладеть собой и прижала к сердцу свою разочарованную дочку:
– И что сделал после этого Рони?
– Я села на скамейку и начала ждать. Тогда Рони приблизился ко мне и обнял меня. Не знаю, почему, но я почувствовала себя очень усталой. Опустилась в его объятия и почти уснула. А затем ощутила, как одна его рука полезла под мою блузку, а другая пыталась залезть под юбку.
– Что? – остолбенела госпожа Хейс. – А ты не испугалась?
– Я подумала, что вижу очень бессмысленные сны, и снова впала в забытье. Меня разбудила ужасная боль! Прошу тебя, мама, не заставляй все говорить тебе! Я очень хочу спать, а ты настаиваешь, чтобы я рассказывала тебе такие неприятные вещи! – И изнуренная девочка не выдержала и заплакала.